Александр Райн - Тюрьма мертвых [litres]

– Олежка, я же тебе говорил, мне по барабану все эти бумажки, правила и прочая ахинея, что хочу, то и говорю, когда захочу, тогда и уволюсь, а договора свои они могут засунуть себе…

– В одно место, я помню. – Я улыбался, слушая эти разглагольствования.

«Кажется, все в порядке, Вадик – свой человек, ему можно верить».

Дело оставалось за малым, собраться с мыслями и найти момент. Вскоре он представился.

На следующий день, когда мы только-только собирались начинать работать, к нам собственной персоной явился заместитель начальника тюрьмы. Оценив проделанную работу и мой здоровый вид, он оповестил нас о том, что в обед за нами приедут и заберут на один из участков, где был совершен побег.

«Побег? Снова? Вот тебе и супернадежная тюрьма».

Зам словно считал выражение моего лица и начал отвечать на незаданные вопросы.

– Вы должны будете провести наружный осмотр решеток, рассказать, как, по-вашему, были переломлены прутья, и, собственно, исправить ошибку предыдущего сварщика.

Затем он как бы в никуда добавил:

– Жаль, что он не понес наказания, за такие косяки следовало бы руки оторвать на месте.

Я не понял, была это игра слов или он реально так думал. Возможно, с кем-то здесь так уже поступали, я не знал, не хотел знать, но мне стало немного легче от того, что я не был замечен в плохой работе. Видимо, все, что ни делается, – к лучшему.

Вагонетка с охранником приехала примерно через полчаса.

К тому времени мы успели собрать весь инструмент и, загрузив его, двинулись к очередному месту работы. По дороге молчали; даже Вадик, на удивление, был каким-то тихим. Он сидел рядом с охранником и выглядел очень напряженным. Мне даже показалось, что я заметил отблеск страха в его взгляде, в том самом взгляде, который постоянно говорил: «Мне на все плевать, я сам себе хозяин!»

Камера, из которой сбежал заключенный, находилась в углу на самом верхнем ярусе, рядом с телефонным аппаратом. Все остальные камеры на этаже расселили на время проверки. Показав нам фронт работ, охранник направился в обратную сторону, и через минуту я увидел его стоящим внизу, обсуждающим что-то со своим лысым коллегой.

– Ну что скажешь? – Вадик ждал от меня каких-то действий, но я не знал, с чего начинать осмотр.

«Тоже мне, нашли детектива, я им что – хренов Пуаро?»

Внутри камеры лежал вырванный пруток, я осмотрел его, и, к удивлению, в голове появились мысли: «Места разрыва металла сглажены, а не торчат рваными кусками, как обычно бывает».

Отсюда можно было сделать вывод, что пруток вырвали не перед самим побегом, – скорее всего, его снимали и ставили на место большое количество раз, учитывая, что края стесались основательно, а место стыка блестело.

«Но зачем?»

Я рассказал Вадику о своих догадках, на что он скривил дурацкую гримасу вроде: мне плевать, давай сделаем дело и свалим.

Но лично мне это показалось достойным любопытства, и я вышел в коридор.

«Зачем выходить наружу и заходить обратно? Искать пути выхода? Но тут все до банального просто: спуститься вниз и в тоннель. Альтернативы нет».

Я повертел головой и заострил свое внимание на телефоне. Мне вдруг в голову пришли мысли о тех людях, что постоянно ошибались номером. Затем перед глазами возник Максим, звонивший своим родным перед тем, как напасть на меня, он просил прощения.

«А что, если сбежавшие заключенные звонят с этих телефонов? Звонят своим родным, знакомым, тем, кому причинили боль и страдания? Или продолжают причинять путем звонков, напоминая о себе?»

– Эй, ты чего застыл-то? Работать будем? – одернул меня Вадик.

Я и сам не заметил, как уже несколько минут стою, словно застывший, и пялюсь на телефонный аппарат.

«Тюрьма мертвецов. Духи, общающиеся с нами с того света. Неужели все это реально? А некоторые потом думают, будто они экстрасенсы, а тут вон оно как все обставлено».

Я отмахнулся от отвлекающих размышлений и заглянул через поручни. Убедившись, что охранник далеко, я обратился к Вадику, который уже был внутри камеры.

– Вадик, слушай, у меня есть одна теория, и я хотел с тобой поделиться.

Думаю, настал тот момент, когда можно выложить карты на стол.

– Валяй, – ответил он без малейшей заинтересованности в голосе.

– Помнишь, ты говорил, что эта тюрьма не похожа на другие?

– Допустим. – Он не смотрел на меня, продолжая готовить инструмент к работе.

– Тебе не кажется, что здесь происходят немного странные вещи? – Я начал издалека, нужно было подготовить почву.

Он отложил инструмент и повернулся ко мне.

– Что ты имеешь в виду, говоря о странных вещах?

– Ну не знаю, все эти решетки по кругу в камерах, отсутствие унитазов, раковин, да даже эта чертова железная дорога, дорога внутри тюрьмы, понимаешь?

Говоря это, я стал замечать, как быстро меняется лицо Вадика. Нет, ему было не плевать, как мне сначала показалось, он отчетливо прожевал каждое сказанное мной слово.

– Знаешь, да! Мне тоже кажется все это странным, я давно хотел с тобой об этом поговорить. И что, по-твоему, все это значит? – Вадик буквально засиял любопытством.

Я даже немного испугался такой резкой перемене настроения.

– Ну… Мне кажется, что это не просто тюрьма… – Я начал мяться.

Вадик смотрел на меня с широко раскрытыми глазами, губы его подрагивали, он был на взводе, я чувствовал это, он словно ждал от меня каких-то определенных слов. В воздухе повисло секундное молчание.

Я боялся говорить, не знаю почему, что-то меня останавливало, но я пересилил это и рассказал Вадику все на одном дыхании.

Он внимательно выслушал весь мой рассказ. Такой заинтересованности и серьезности я от него точно не ожидал.

Когда я говорил об избиении и о собственной смерти, он тяжело вздыхал и ахал, будто искренне мне сочувствовал. А в самом конце положил руку мне на плечо и сказал:

– Дружище, я тебе верю, вот честное слово, верю, не похож ты на балабола, да и после твоих слов все начало вставать на свои места. Значит, нужно что-то делать!

Он начал бормотать себе под нос:

– Какой же я дурак, что сам это не увидел, тюрьма для мертвяков, да, подумать только.

Я выдохнул. С плеч наконец свалился тяжеленный остроугольный валун тайн и сомнений, я почувствовал невероятную легкость, меня услышали.

– Для начала мне нужна твоя помощь.

– Все, что потребуется, братан, не переживай, я тебе помогу!

– Спасибо, но давай все-таки будем делать вид, что работаем, иначе они быстро все поймут.

– Конечно. – Он помог мне подтащить сварочный аппарат.

Я достал электроды, а сам параллельно продолжал говорить:

– Мне нужно, чтобы ты в следующий свой выходной рассказал моей жене обо мне, – сказав это, я присел на корточки и начал приваривать пруток.