Лори Флинн - Посмотри на неё

– Эй, – окликает меня Киган. – Эй, стой! Что случилось? Ты бежишь не в ту сторону.

Я не рассказываю ему ничего про Элли. Я не спрашиваю его, почему он так хорошо ориентируется в лесу и почему почти все вокруг знают, как выбраться из этой чащи.

13 августа 2019

Марк хочет пойти в поход. Я не совсем понимаю зачем. Почему-то мысль о том, что мы с ним в лесу будем наедине, несколько пугает меня. Не то чтобы он сделает что-то со мной. Наверное, я просто боюсь того, что он хочет сказать и что ему для этого нужно отвести меня в лес, где я это должна буду услышать.

Я ГОВОРЮ РОДИТЕЛЯМ, что иду к Лорел, ведь у них нет причин сомневаться во мне. Они думают, что я останусь у нее с ночевкой, что мы всю ночь будем смотреть фильмы и есть попкорн, потому что в их глазах я все еще маленькая девочка.

Но сегодня я другая.

На мне юбка и майка с глубоким вырезом, которые я стащила из шкафа Табби. Я балансирую в ее туфлях на танкетке. На моих губах алеет ее помада, а мои глаза накрашены ее тенями и подчеркнуты подводкой, без которой Табби редко куда-то выходила. Макияж смотрится неплохо, и все благодаря силе туториалов на «Ютубе». Я ожидала взглянуть в зеркало и увидеть какое-то нелепое чучело. Жалкое подобие. Но вместо этого я вижу девушку, которая способна сжать в своей руке целый мир и придать ему любую желаемую форму.

Я переоделась у Лорел. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, будто бы я внезапно стала старше ее. Старше и умнее. А она сама ушла куда-то на задний план, будто пряталась в безопасности моей тени, дрожа от страха. Может, именно так Табби чувствовала себя рядом со мной. Может, именно так Табби чувствовала себя рядом с другими.

– Ты уверена, что это хорошая идея? – спрашивает Лорел. – Я о том, что мне нужно пойти с тобой.

– Нет, – я мотаю головой. Мои только что выпрямленные волосы качаются, почти задевая кончиками плечи. – Я должна сделать это одна.

Я сказала Лорел, что иду на встречу с человеком, у которого может быть информация о моей сестре, и я действительно иду на встречу, но все не так просто. Я встречаюсь с человеком, который знал Марка лучше всех, и я намерена вытащить из него правду. Я иду одна, потому что это секрет, который Табби просила меня сохранить, когда тихо и размеренно сказала мне в ухо: «Им следовало бы присмотреться к Кигану. Он любил Марка не так сильно, как все думают».

Киган работает в Stop & Shop. Он сканировал наши покупки не один раз, когда я стояла в очереди с родителями, и моя мама, как обычно, забыла взять многоразовые сумки, которые валялись в багажнике ее машины. Киган вечно выглядит скучающим и всегда запихивает в каждый пакет так много всего, что когда мы добираемся до дома, уголки коробок с хлопьями проделывают в пакетах дырки, а персики выкатываются через них на кухонный стол.

Сегодня я покупаю всего одну вещь – открытку. Витиеватым курсивом на ней написано «СОЖАЛЕЮ О ВАШЕЙ УТРАТЕ». Когда Киган поднимает открытку с конвейерной ленты, он бросает на меня взгляд и, наверное, замечает сходство с Табби, но, может быть, и нет. Может быть, это даже неважно. Красивые девушки для него все на одно лицо.

– Пять долларов девяносто шесть центов, – говорит он, делая вид, что не знает меня. – Карта или наличные?

– Когда у тебя перерыв? – Я пытаюсь сделать голос более глубоким и говорить с придыханием. Что-то меняется в лице Кигана. Я не понимаю парней. Я не понимаю, означает ли это изменение то, что я его заинтересовала, или же ему плевать.

– Эмм, у меня нет перерыва. Но моя смена закончится через полчаса. А что, тебе что-то нужно?

– Я сестра Табби, – говорю я. – Бриджит.

– Да, я знаю. Так что тебе нужно от меня?

– Я хочу поговорить о том, что моя сестра сделала с Марком.

Он смотрит на меня с открытым ртом. Я борюсь с желанием поежиться.

– Ясно, – отвечает он. – Ладно, хорошо. Я сейчас не очень занят. Можем поговорить сейчас.

– Нет, – говорю я. – Мы не можем говорить на людях. Можем мы пойти к тебе домой?

Я задаю ему вопрос, но делаю так, чтобы он звучал как приказ.

Его взгляд падает на вырез моей майки, где бюстгальтер от Victoria’s Secret стягивает мою несуществующую грудь.

– Ладно, хорошо. Если ты не против подождать, пока мы не закроемся.

Я опускаю взгляд на свои коленки. Я всегда их ненавидела, потому что они слишком большие для моих ног. Но, может, Кигану на это плевать. Все, чему родители учили меня, громким эхом раздается у меня в голове. Не разговаривай с незнакомцами. Никогда не ходи на свидания в безлюдные места. Никогда не ходи на свидания, и точка.

– Не против, – говорю я.

Это все ради Табби. Ради ответов. На все остальное мне плевать.

Мне даже не нужно садиться к нему в машину, потому что его дом находится прямо за углом. Квартира Кигана располагается в неказистом маленьком здании без лифта, и я следую за ним вверх по лестнице, а затем по узкому коридору, в котором пахнет заказной едой и кошачьей мочой. Я представляю, как Табби шла этим же путем – возможно, с Марком, а может, и без него – и почему-то уверена, что Табби бы сюда не пошла. Моя сестра сюда бы даже носа не сунула.

Помешанная на мальчишках – именно так мама назвала Табби. Я услышала это накануне вечером, когда мама разговаривала с папой. «Она слишком увлеклась мальчиками и потеряла себя» – это ее точные слова, драматичные и пропитанные слезами. Я знаю, что мама читает все статьи, потому что иногда она оставляет свой компьютер включенным и не закрывает вкладки в браузере. Табби нет дома, и ее собственная мать пытается заменить ее девушкой из этих статей – Синеглазой Убийцей Бойфренда, состоящей из обрезков.

– Извини, у меня тут беспорядок, – говорит Киган, открывая дверь.

Когда мы вдвоем оказываемся внутри, я остро чувствую, что мы остались наедине и что он может сделать со мной все, что угодно, если захочет, и никто не в силах будет ему помешать. В том числе я.

– Да ничего. Ты мою комнату не видел, – говорю я, чувствуя, как горит мое лицо.

– Так что такого о Табби и Марке ты не могла сказать в магазине? Что еще она ему сделала? – Он садится на потертый диван, и я присаживаюсь рядом, нервно постукивая стопами по полу.

Взгляд Кигана продолжает скользить по моим ногам. Как-то Табби сказала: «У тебя лучшие ноги». Я никогда не видела «лучшего» в том, в чем видела его Табби. Я хотела, чтобы мои ноги были сильными и могли бежать. Табби же считала, что «лучшее» заставляет всех на тебя смотреть.

Точно так же, как все смотрят на нее сейчас.

Я неловко ерзаю, после чего выпаливаю заготовленную речь:

– Я думаю, что у нее был кто-то еще и что в тот день Табби планировала расстаться с Марком.