Лорен Норт - Идеальный сын [litres]

Киваю и закрываю дверь изнутри. После чего роюсь в сумочке, достаю телефон и нахожу телефон местного слесаря. Звоню ему, чтобы пришёл завтра пораньше поменять замки. С одной стороны, понимаю, что Шелли, наверное, дело говорит, но а с другой – помню, что двери-то я закрывала. Снова прохожу по дому, принюхиваюсь. Если я запирала дверь и никто её не взламывал, то кто-то, значит, её открыл.

У кого есть ключи от дома, Марк?

У тебя были, конечно. Но они сгорели дотла. У меня есть. У Шелли есть запасные, но её отметаем, она была всё время со мной в магазине. У кого ещё?

Замки мы после переезда не меняли. Дом принадлежал твоей матери, вы здесь выросли с Йеном.

У Йена наверняка есть ключи. Он это, точно. Но зачем?

В шесть пришла СМС от Шелли: « Стою в пробке, авария».

Когда добралась до меня с вином в руках, паэлья уже пережарилась, а Джейми отправился в постель читать книжку.

– Вот, это тебе, – улыбается она, вручая мне бутылку белого, – у тебя такой денёк выдался, я решила, не помешает.

– Спасибо, – касаюсь пальцами зеленой бутылки. Холодная, и сразу же представляется нотка цитрусовых на языке и как в голову ударяет алкоголь.

– Может, по бокальчику? – игриво спрашивает Шелли, улыбаясь.

– Ну… – кривлюсь я, – хорошо бы, но мне, наверное, не стоит пить. Я и так едва сохраняю рассудок, лучше не усугублять.

– Ты отлично держишься, Тесс, – уверяет меня Шелли, вклинивая бутылку в холодильник между сыром и пакетом шпината. – А вино тогда потом.

– Спасибо.

Шелли поворачивается, встречается со мной взглядом.

– Как ты? С моего ухода что-нибудь было? Волновалась за тебя ужасно. Лучше бы и не уходила.

Да, лучше бы. Но я качаю головой:

– Всё нормально. Просто воображение у меня разыгралось.

Нет, сама я так не думаю, но лучше уж я притворюсь, чем скажу Шелли, что подозреваю Йена. Сначала лучше выяснить, что он задумал, а потом уж ей рассказать, решаю я, вспоминая, как недоверчиво смотрела на меня Шелли, когда я поставила ей проигрывать сообщение на автоответчике. Которое, я теперь уверена, удалил Йен.

Шелли хочет что-то сказать, но я в кои-то веки успеваю вставить слово первой:

– Надеюсь, съестся нормально.

Я показываю рукой на сковородку на плите, полную жёлтого риса, мяса и овощей.

– Наготовила чересчур. Доедать будем неделями.

– Пахнет чудесно. А я такая голодная, что будь хоть картон на вкус, я всё равно съем, – шутливо говорит она.

– Эй, что это за комментарии о моих кулинарных талантах, – отвечаю я, и мы обе улыбаемся.

– Я пойду только быстренько умоюсь. – Шелли идёт к двери и выскальзывает в коридор.

Паэлья пришкварилась к сковородке, и я, кажется, целую вечность её соскабливаю и снова мешаю на медленном огне. А когда готово, Шелли всё ещё нет. Не знаю почему, но вместо того, чтобы просто позвать, я иду её искать.

И нахожу – наверху, она воровато оглядывается, выходит из двери Джейми.

– Ты что делаешь? – Я спрашиваю тихо, едва слышным шёпотом, но Шелли вскидывается, поворачиваясь ко мне лицом.

– Ой… я и не думала так врываться. Прости, Тесс. Мне послышался какой-то шорох.

Отодвигаю её в сторону, заглядываю внутрь. Горит ночник, Джейми листает свою книжку с загадками. Поднимает глазки, улыбается своей чудесной улыбкой.

Злости сразу же как не бывало, и я понимаю, как, наверное, нагрубила Шелли.

– Прости, – вздыхаю я, – материнский инстинкт разыгрался не в меру. Тяжёлый день.

– Ничего, Тесс. Это естественная реакция. Надо было мне сначала спросить.

Шелли гладит меня по руке, а у меня из глаз текут слёзы. Как же надоело плакать, Марк. Вот бы ты был со мной рядом.

И мне бы хотелось быть рядом. Я люблю тебя.

– Ладно, – прерывает мои мысли Шелли, – пойдём поедим. И да, пока я не забыла, – добавляет она, спускаясь впереди меня по лестнице, – твоя мама просила передать, что о тебе вспоминает и что она тебя любит.

– Спасибо. Наверное, завтра ей позвоню.

Шелли продолжает не сразу.

– Очень хорошая мысль. Рада, что ты уже готова говорить с мамой. Знаю, как много сил уходит на поддержку и утешение родных, когда тебе самой нужны поддержка и утешение.

– Ох, – всё что я нахожу сказать. Шелли права. От разговора с мамой у меня не останется сил, а стоит мне услышать её голос, я себя сразу почувствую виноватой. Я ведь раньше навещала её раз в несколько недель. Помогала по дому, водила её в любимое кафе на набережной. У меня сейчас не получается даже подумать, как она там справляется без меня.

– Ну, может, на следующей неделе.

Надо бы и Сэму позвонить. Не помню уже, когда мы в последний раз разговаривали. Мои близкие волнуются за меня, я знаю, но что я только им скажу?

Шелли сжимает мне руку.

– Что бы ни было, я рядом.

Я киваю, и мы садимся ужинать.

Когда позднее этим вечером Шелли уезжает, а дом превращается в самое одинокое место на свете, я заворачиваюсь в тёплое одеяло и пишу в записной книжке:

Кто-то забрался в дом. Ничего не взяли. Искали что-то? Нашли? Вернутся ли? С автоответчика удалили сообщение – кто? Зачем?

Переворачиваю страницы назад и ищу, где можно было дописать что-то по существу, но всюду только вопросы. Домой перестали звонить и сбрасывать. И мужик больше не беспокоил. Хоть бы знать, что это всё значит, Марк. Интуиция мне говорит: ответ здесь, на этих страницах, но он не находится.

Хватит, Тесси. Спи-засыпай, малыш.

Помнишь, прошлым летом мы разбили палатку в саду в Челмсфорде? Палатка для сада была великовата. Джейми так развеселился, что не мог уснуть до глубокой ночи. А мы ещё дольше не засыпали – тихо шептались. Планы составляли совместные. Как же я скучаю, Марк, по тому, чтобы вместе что-нибудь планировать.

До Тесс было просто не достучаться – ей же на ухо всё Шелли нашёптывала. Мне даже подумалось как-то, а не подселилась ли она к Тесс? Злость берёт. На моём месте любой бы почувствовал то же самое. Марк бы ни за что не захотел, чтобы всё так затягивалось. Пора, пора было уже разбираться с завещанием, а Тесс что? Льёт как из ведра, а она по посёлку разгуливает.

Дела явно были плохи, но я даже не знал, к кому обратиться. Мама у Тесс – старая перечница, живёт далеко. Кажется, был ещё брат, но у меня его контактов не было, и не очень понятно, с чего бы Тесс решила дать мне его номер. Из друзей Тесс я знал только Шелли, но учитывая то, что она и являлась корнем проблемы, обсуждать с ней это я не собирался. Мне казалось, всё само как-то наладится. Оглядываясь назад, я бы, конечно, вёл себя по-другому, но день рождения Джейми это был или нет – какая разница?

После того вечера, когда я осталась ночевать, Тесс пошла на поправку. Чаще одеваться стала как надо, приводить себя в порядок. С ней ещё не всё, конечно, было нормально, но движение шло в правильном направлении, это точно. Она стала мне больше доверять, и, если сравнивать с нашей первой встречей, у неё сознание прояснилось.