Кристина Ульсон - Лотос-блюз

— Ты серьезно? — резко бросил я. — Ты бы тоже сжег двух невинных пожилых людей вроде деда и бабушки Беллы, лишь бы уничтожить улики?

Борис тотчас замахал обеими руками.

— Кончай, — сказал он. — Я неудачно выразился. Я… вообще-то я не знаю, как бы я поступил.

Нам обоим не хотелось продолжать этот спор. Из внутреннего кармана пиджака Борис достал сложенный пополам конверт. Несмотря на бритую голову и кустистые брови, лицо у него было самое что ни на есть симпатичное.

— Вот что я тебе принес. — Он протянул мне конверт.

— Спасибо. — Я взял конверт.

— Береги его. Все это обошлось недешево.

— Извини, но я предпочитаю не знать, как ты получил информацию, — сказал я.

Лучше вообще не слышать, что Борис подкупил полицейских, чтобы мне помочь, хоть я и понимал, что иначе просто и быть не могло.

— Твой осведомитель, — сказал я. — Он или она действительно уверены, что лица, чьи имена указаны в этом конверте, те самые, с кем Сара Телль шаталась по городу?

— В принципе, да. Все правильно. Время, когда они действовали, возраст и количество. Имя Сары упомянуто в одной записке, где анонимный источник называет ее среди членов банды, но поскольку полиция ничего больше на нее не имела, она осталась на свободе, когда сцапали остальных. Наверно, там думали, что проблема с ней разрешится сама собой, если раздолбать шайку.

Да, наверняка они так и думали. И, пожалуй, вполне логично. Откуда им было знать, что случилось немыслимое. Что через своих дружков Сара умудрилась найти еще худшую компанию.

Я стиснул конверт в руке.

— Тебе удалось и фотографии добыть?

— Конечно. Все данные с паспортными фотографиями. Кой-какие, понятно, на год-другой устарели, но, тем не менее, надеюсь, вполне сгодятся.

Мне тоже так казалось. Как я сказал Люси, я толком не знал, на что рассчитываю. Знал только, что должен с чего-то начать. И надеялся увидеть знакомое лицо среди тех, кто входил в банду Сары. Кого-нибудь, кто сумеет объяснить мне хоть некоторые непонятные моменты.

— Спасибо, Борис, — сказал я.

Он покачал головой, на лице появилось напряженное выражение.

— Не надо меня благодарить, — сказал он. — Не за что.

Я был не в силах утешить его. Вот так-то. Я уже говорил, что ему не стоит винить себя за случившееся, и ничего больше я сделать не мог. Если этого недостаточно, пусть обратится к кому-нибудь другому, чтобы тот помог ему примириться с собственными неудачами. — Дашь знать, если понадобится помощь, чтобы потолковать с кем-нибудь из этой шпаны?

Он кивнул на конверт.

— Само собой, — сказал я, надеясь, что такой необходимости не возникнет.

Борис взглянул на брошенную тачку, стоявшую чуть поодаль. В ней кучей лежали сгнившие яблоки. Зрелище мокрых от дождя паданцев еще усилило мое уныние.

— Что думаешь делать дальше, Мартин? — спросил Борис.

— Надо понять, как Сара угодила в Люциферову конюшню. Кроме того, я хочу найти человека, который приходил ко мне в контору, и выяснить, кто его послал. Потому что до сих пор не понял, почему получил этот заказ и кто за ним стоит.

Борис кашлянул, прикрыв локтем рот.

— Та-ак, не понял, значит, — медленно проговорил он. Я настороженно глядел на него.

— Нет, не понял.

Борис молчал. Птица села на кучу яблок и принялась клевать потемневшую мякоть.

— Можно мне сформулировать предположение, или у тебя их достаточно?

Я сдержал вздох.

— Твои подсказки насчет того, как связаться с Люцифером, не очень-то помогли, — сказал я, вспомнив, как мы с Люси сидели в гостинице в Хьюстоне и названивали полицейским, чьи имена отыскали в разных газетных статьях.

Борис повернул голову, посмотрел мне в глаза.

— Откуда ты знаешь, что не помогли?

— Прости?

— Не рано ли вы похоронили этот проект, а? — сказал Борис. — Как долго вы пробыли в Техасе после всех своих звонков? Сутки? Двое?

Я открыл было рот, чтобы возразить, но он продолжил:

— Почем ты знаешь, Мартин, что не встречался с ним? В последние дни ты вроде как видался с уймой примечательных людей, которые тебе незнакомы, а потому ты не можешь о них судить. Вдобавок пропала твоя дочь. Я надеюсь и молю Бога, что ее похитили, но полной уверенности у нас быть не может.

Прежде чем ответить, мне потребовалось время осознать его слова.

— Ладно. Выкладывай, Борис. Расскажи, что ты предполагаешь. Потому что я, черт побери, ни хрена не понял.

Борис рассмеялся:

— Ты себя недооцениваешь, и тебе это не к лицу. Подумай хорошенько, и наверняка поймешь, в чем тут дело.

Его мобильник басовито загудел, и он достал его из кармана пиджака.

— Ты удивляешься, почему некто пришел к тебе в контору и попросил помочь мертвой женщине, а также найти ее пропавшего сына. Тут я отвечу вопросом: кому может быть дело до ребенка серийной убийцы? Конечно, его отцу. Или кому-то еще, кто крепко привязан к ребенку.

Я тоже думал об этом.

— Отец ребенка — Люцифер, — сказал я.

— Ты шутишь?

— Нет. По крайней мере, если верить тому, что Сара говорила своей галвестонской подруге.

— Господи. Ну ладно. Что еще тебя удивляет?

Я поковырял зонтиком землю.

— Я твердо сказал парню, который приходил ко мне в контору, что искать ребенка не стану. Тогда он ответил, что одно связано с другим, что я не смогу доказать Сарину невиновность, если не пойму роль ребенка во всем этом. Я не согласился. Сказал, что и в Техас не поеду. Но заказ все равно остался у меня. В другое место он не пошел.

— Поэтому ты думаешь, что была еще одна цель, помимо упомянутой — оправдания Сары и поисков Мио, — ради которой он обратился именно к тебе? Скрытая цель, последствия которой ты ощущаешь лишь теперь?

— Вот именно. Ведь если бы целью были только поиски ребенка, зачем еще до их начала подставлять меня под два убийства, которых я не совершал?

— Возможно, затем, что искать ребенка тебя попросил один человек и совсем другой приложил потом немало усилий, чтобы отправить тебя за решетку?

Я открыл рот и снова закрыл. То, о чем говорил Борис, сущий кошмар. Быть такого не может.

Борис покачал головой.

— Ты опять ошибаешься. Думаешь, оба они искали твоего внимания исключительно по злобе. Это необязательно так. Первый, что приходил к тебе, так называемый Бобби, возможно, действовал совершенно искренне. Хотел оправдать Сару и отыскать ее сына, если он еще жив. А вот второй. Тот, что стремится разрушить твою жизнь. Возможно, ты никогда бы не стал ему поперек дороги, если б не фальшивый Бобби.

— И кто же тогда этот второй? Кто не желает, чтобы я оправдал Сару и нашел Мио?

Снова пошел дождь, на сей раз куда сильнее. Я знал ответ еще прежде, чем Борис открыл рот.

— Настоящий убийца, Мартин. Вспомни, что приговор Саре так и не вынесли. Ее дело даже не успели доказать в суде. Едва ли не все свидетельствует о том, что ее заставили дать признательные показания, по причинам, пока что нам неизвестным. Кто же в таком случае начинает страшно нервничать, когда ты принимаешься тянуть за брошенные нити и копаться в старье? Тот, кто после смерти Сары считал себя в безопасности, поскольку мог скрыться в тени ее драматичных признаний.