Челси Питчер - Эта ложь убьет тебя [litres]

– И в качестве своего последнего фокуса я собираюсь… исчезнуть.

Джунипер было пятнадцать лет, когда она в первый раз увидела револьвер. Руби тайком унесла его из школьного театрального кружка, и Джунипер не знала, что он бутафорский. Она знала только, что Руби хотелось играть в «Улике», и в сцене, когда виновницей оказалась мисс Скарлет, она вытаскивала этот револьвер из сумочки. «Я попалась», – произносила она задыхающимся голосом и подносила ствол к виску.

Затем раздавался оглушительный выстрел. Дальше Джунипер помнила только тот момент, когда она стояла на коленях рядом с подругой, и слезы лились из нее в три ручья, казалось, она никогда не сможет перестать плакать. Прежде она воображала смерть Руби десятки раз. Она ее воображала и нарочно отталкивала от себя, но видеть ее…

Чувствовать ее…

Это было слишком.

Теперь, глядя, как Руби поднесла к своему виску настоящий револьвер, Джунипер пожалела о своих детских фантазиях.

– Ты мне сказала, что он не заряжен.

– Я сказала тебе то, что ты хотела услышать, – ответила Руби и пятилась назад, пока между ними не оказался бассейн. – Я знала, что ты поверишь в мою невиновность, потому что ты всегда считала меня жертвой, что бы я ни сделала. И никогда не считала преступницей.

– Я тебя знаю. – Джунипер прикидывала расстояние между ними. Если она протянет к Руби руку, ее пальцы коснутся только воздуха. Если прыгнет вперед, палец Руби нажмет на спусковой крючок. – Ты не преступница.

– Кто же я тогда? – холодно спросила Руби.

– Ты убийца, – ответила Джунипер, и Руби открыла рот. – Ты убила отца, потому что он собирался убить тебя.

– Ох, давай не будем украшать события сладкой глазурью. Я убиваю людей, это правда, но давай не будем заворачивать убийство в красивую бумагу и мишуру, ладно?

– Он намеревался тебя убить? Он собирался душить тебя, пока не убьет, с умыслом или без?

Руби заморгала, хмуря брови.

– Он…

– Что бы произошло, если бы ты не сопротивлялась? Ты бы была здесь сегодня?

– Нет. – Она об этом не подумала, на этот раз. Наверное, не подумала, потому что это слово вылетело из ее рта, будто только и ожидало случая вырваться на свободу.

Джунипер продолжала настаивать, сделав всего один шаг.

– А Паркер? Ты сказала, он отправил тебе сообщение в ночь гибели Шейна. Он пытался вызвать тебя на место преступления? Каким-то образом свалить вину на тебя?

– Он пытался заставить меня сесть в машину. Он мне писал с телефона Шейна, в надежде, что мы встретимся на той узкой дороге и вместе исчезнем в огромном огненном взрыве. – Быстрый взгляд в сторону огненного ада. На этот раз ее губы не дрогнули. И она не смеялась.

– Он пытался тебя убить, – сказала Джунипер, и у нее все внутри сжалось от этого открытия. В самом деле, она должна была понять это раньше. Она знала Паркера лучше всех. Ей казалось, что знала, но даже она думала, что существует черта, которую он бы не перешел. Точка, на которой он бы остановился. – Ты думаешь, он бы остановился? Если бы Шейн не… если бы все пошло по-другому, ты думаешь, он бы попытался снова?

– Вероятно, – ответила Руби, наклонив голову к плечу. Она говорила о ночных кошмарах и о смерти как бы мимоходом. Но через минуту она добавила: – Но ему не пришлось, потому что…

– Шейн погиб. А ты даже смотреть не хотела ни на кого другого. – Джунипер прикусила нижнюю губу. – Но что, если бы посмотрела?

Руби резко вскинула голову. Ее губы округлились, а ствол упирался в висок под косым углом. Она уже не так крепко сжимала револьвер и не так хорошо понимала реальность – по крайней мере, ту реальность, которую нарисовала себе. Ей хотелось видеть себя преступницей, потому что так ей было легче справиться с тем, что она сделала. Но существовала другая версия событий. Реальность, к которой Джунипер неслась быстрее пули. – Что было бы, если бы ты меня любила?

– Что?

– Что было бы, если бы люди были правы? Что, если бы я была влюблена в тебя и ты решила дать мне шанс. Я бы еще была жива?

Руби с трудом сглотнула. Джунипер это видела так же ясно, как если бы солнце пылало на небе, но, разумеется, солнце не имело к этому никакого отношения. Солнце даже не взошло. И все же мир омывали золотистые лучи, бросая тени на лицо Руби. На мгновение освещая ее, а потом скрывая в тени. Это было идеально. Это была поэзия. Это была Руби Валентайн, все еще в маске, пусть даже фарфоровая маска висела у нее на пальцах.

И Джунипер намеревалась ее разбить. Она намеревалась расколоть ее на тысячу кусочков.

– Ты думаешь, я бы была мертва? Как, по-твоему, Паркер убил бы меня?

– Я… Я не хочу этого делать, – быстро вытолкнула из себя Руби, один только воздух, никакого огня. Она устала, это было очевидно. И крепче сжала револьвер в руке.

– Прошу тебя, – начала Джунипер, но слова застряли у нее в горле. Время неслось стремительно. Глаза Руби закрывались, револьвер был слишком далеко, Джунипер не сможет выбить его из ее руки и вовремя добежать до него. Она – Подводная акробатка, которая слишком медленно двигается сквозь жидкость. Ей нужно, чтобы все замерло, как было тогда, на балконе, когда их пальцы переплелись. Как это началось? С любви и смеха?

Нет. С фотографии.

Перед ее глазами вдруг возникла комната, комната, недавно казавшаяся невозможной. Будто кто-то проник в ее грудь и прочел содержимое ее сердца. Только один человек в мире мог знать ее так хорошо, знать ее самые мрачные страхи и самые потаенные желания.

– Это была ты. – Она шагнула ближе, но на самую капельку. Если подойти еще ближе, Руби запаникует. Слишком близко – и все пропало. – Ты оформляла мою спальню. Ты оставила мне билеты на Кубу. Ты единственная, кто мог это сделать.

– Я все спальни оформляла, кроме моей собственной, – призналась Руби, пылающий ад заключил ее в раму из света. Казалось, что она сама горит, что ее красные волосы пылают. Волосы цвета крови на кончике пальца. Или цвета свежей клубники, которую достали из вина. Она выкрасила их из-за него. Чтобы воплотить прозвище, которое он ей дал.

Все это было из-за него.

– Ты думала, что я пыталась убить Шейна, – сказала Джунипер, проталкивая слова сквозь комок в горле. – Сначала твой отец напал на тебя после того, как я натравила на него копов. Потом, год спустя, до тебя дошли слухи, будто я пыталась утопить любовь всей твоей жизни. И ты им верила.

– До сегодняшней ночи.

– Когда я тебе рассказала, что произошло на самом деле. А потом… – Джунипер ахнула, она перевела взгляд на тело у двери. На девочку в почерневшем кружевном платье. – Ты попросила Брианну выпустить меня. После того, как услышала мой рассказ, ты сказала, что несправедливо удерживать меня в доме. Ты действительно так думала?