Алекс Д - Выжившая

Я понимаю теперь, почему Дилан бросил камень в Элис Хадсон и сожалел о том, что промахнулся. Она тоже была слепа, хотя он пытался докричаться и до нее тоже.

«Может быть, вы найдете друга там, где меньше всего ожидаете встретить его». Если речь о мифическом аде, то чтобы выбраться из него, дружить придется с самим дьяволом».

«Она не побоялась, уяснила правила, сделала свой выбор и выжила ».

Нас было четверо в тот страшный день. Я, Руби и два монстра. Оливер и Уолтер Хадсоны. Матерый кровожадный зверь и обучающийся молодой хищник. А еще был тот, кто скрывался от творящегося кошмара во тьме, помешанный на чистоте, которая была невозможна в том месте, где он обитал. Только я могла говорить с ним. Только я его видела. И тот, кто его создал.

Как же он заставил его отпустить меня?

И сможет ли снова…

Опустив Шерри на ноги, я переплетаю наши пальцы и веду ее к празднично сервированному столу. Она мягко улыбается мне и ставит свой букет в вазу между двумя горящими свечами.

– С любовью, моей милой девочке, – без выражения читает она, вытащив записку. – Очень красивые цветы, Оли. И слова. Спасибо, – посылает мне еще одну благодарную улыбку и изящно опускается на отодвинутый для нее стул. – Гвен не присоединится к нам? – вежливо интересуется Шерил.

– За этим столом есть место только для двоих, – отвечаю с расслабленной улыбкой, разливая рубиновое вино по бокалам. – Как и в этом доме.

– Гвендолен уехала? – настороженно уточняет Шерри, прикладывая максимум усилий, чтобы скрыть волнение.

– Она оставила нас, – увиливаю от прямого ответа, который бы ей очень не понравился. Иногда маленькая ложь способна укрепить, а вовсе не разрушить зарождающие отношения.

– А Дилан? – озвученное имя повисает между нами, как выброшенный алый флаг. Перед мысленным взором всплывают три кровоточащих слова, нацарапанных на ее нежной коже. Прямо между лопатками.

– Не хочу говорить о нем сейчас, – сообщаю, не позволяя гневу вырваться наружу.

– Я настаиваю, Оливер, – с неожиданной твердостью в голосе требует Шерил, пригубив глоток и отставляя бокал в сторону.

– Он больше тебя не потревожит, Шерри, – вздохнув, медленно выговариваю каждое слово. – Никогда.

– Что ты сделал? – в распахнутых глазах плещется неподдельный испуг.

– Восстановил границы, которые он нарушил, – сдержанно отвечаю я. – И ты тоже, милая. Ты тоже нарушила границы. Это было недопустимо, но я прощаю тебя. Ты не ведала, что творила. Дилан обладает определенным влиянием на тех, кто заблуждается на его счет.

– Не думаю, что я заблуждалась, – Шерил отрицательно качает головой.

– Правда? – выгнув брови, я откидываюсь на спинку стула и устремляю на Шерил проницательный взгляд. – Ты была уверена, что его не существует.

– А это не так?

– Теперь – так, – небрежно киваю и тянусь за бокалом. Мне не нравится, что никто из нас до сих пор не притронулся к ужину. – Попробуй салат. Я заказал его в итальянском ресторане.

– Что Дилан вырезал на моей спине? – игнорируя мое предложение, Шерри задает очередной неприятный вопрос. – Я могу подойти к зеркалу и посмотреть сама, – холодно добавляет она, не дождавшись ответа.

– Вернись ко мне.

– Я уже здесь. Оли, не вынуж…

– Он нацарапал на твоей спине: «вернись ко мне».

Наши взгляды скрещиваются в молчаливой битве. Пауза затягивается, тишина начинает давить на барабанные перепонки. Ее взгляд такой же острый, как металлическое перо Дилана.

Почему в ней я готов любить все, что ненавидел в нем?

– И ты продолжаешь утверждать, что вас двое? – выдернув из шелковой салфетки приборы, она вытирает выступившую на лбу испарину.

– Шерри, тебе нельзя нервничать. Ты еще слишком слаба, – с тревогой замечаю я и, протянув руку, накрываю ее ледяные пальцы.

– Отвечай мне, Оливер. Ты готов доказать, что вас двое? – с нажимом настаивает Шерил, задерживая красноречивый взгляд на моей забинтованной ладони. – Двое братьев с одинаковыми ранами, – скептически смотрит мне в лицо. – Я была там, Оли. Я говорила с тобой. Это ты вырезал «вернись ко мне» на моей спине. Это твоя кошка гуляет везде, где ей вздумается, и ненавидит меня так же сильно, как твоя сестра. Гвен знает, что нет никакого Дилана, кроме того, что ты придумал сам. Когда ты убьешь меня… что ты скажешь следующей? Снова обвинишь во всем Дилана?

– Я никогда не причиню тебе зла, Шерри.

– Я не могу больше это слушать, – швырнув в меня салфеткой, она резко вскакивает на ноги, но я успеваю поймать ее за руку и с силой усаживаю себе на колени.

– Почему так сложно поверить мне?

– Потому что ты лжешь, – шипит любимая сквозь зубы, впиваясь когтями в мой трицепс, перехвативший ее за талию. – Твоя мать не могла не знать, что родила двоих сыновей.

– Ты не допускала мысль, что отец мог убедить ее отказаться от наблюдения врачей и настоять на домашних родах? – обнимаю хрупкую девушку обеими руками, блокируя чрезмерно-активные попытки вырваться. – Обеспечить ее бессознательное состояние в самый ответственный момент? – шепчу ей в ухо, дотрагиваясь до кожи губами. Она застывает в моих объятиях, и я начинаю говорить быстро, скороговоркой, чтобы успеть сказать все, не упустить ни одного фрагмента до того, как чеку сорвет и Шерил взорвется. – Ты не допускала мысль, что даже монстрам бывает одиноко, и они нуждаются в том, кто будет смотреть на них и говорить с ними… после?

– Не молчи, Шерри, – заклинаю, покрывая нежную кожу поцелуями. Но она неподвижна, как статуя, и так же холодна. – Уолтер выбрал Дилана, потому что чувствовал, что он такой же… – прерываюсь на мгновение, чувствуя, как ее затрясло мелкой дрожью. – Я видел его, когда был ребенком. Дилана и… отца. Видел, что он сделал, но ничего не предпринял. Это моя тюрьма, Шерри, – вина, которую уже не искупить. Мы можем забыть, начать сначала, – я улыбаюсь с туманной горечью, зарываясь лицом в шелковистые волосы. Мед и карамель, ваниль и шоколад. – Только ты и я. Больше никого.

– Где кошка, Оливер? – внезапно хрипло спрашивает Шерил. Какого черта ее интересует эта пантера?

– Она осталась с Диланом, – с отвращением отвечаю я.

– Отведи меня на чердак. Открой своими ключами, – озвучивает еще одно дикое требование.

– Зачем? – искренне недоумеваю я.

– Мои вы с Гвен наверняка уничтожили, – поясняет Шерил, но я спрашиваю о другом. Совсем о другом.

– Зачем ты хочешь подняться на чердак?

– Хочу доказать, что ты ошибаешься. Хочу столкнуть тебя с тем, кого не существует.

– Я замуровал двери, Шерри, – помолчав, отвечаю чистую правду. Я сделал то, о чем задумывался с первой минуты появления Дилана в этом доме.

– Придется разбить, Оли, – с фальшивым сожалением говорит Шерил. – Я поверю тебе в одном единственном случае, если своими глазами увижу, что Дилан Кейн настоящий.