Хейди Перкс - Вернись ради меня

– Спасибо, – мягко говорю я, когда она отпускает меня, и, подняв взгляд, замечаю, что Грэм куда-то пропал.

– Милая, – Энни берет меня под руку, – давай-ка прогуляемся.

Она ведет меня в сторону деревни, передвигаясь так медленно, будто тяжелое пальто тянет ее сухое тело к земле.

– Я надеялась, что тебя здесь не будет, – говорит она, когда мы отходим на достаточное расстояние. – Особенно сейчас, когда все узнали, кому принадлежат останки, – добавляет она, понизив голос, хотя вокруг никого нет.

– Что ты хочешь этим сказать? – интересуюсь я.

Энни отвечает не сразу, продолжая держать мою руку. В ее глазах читается тревога, и я замечаю, как ей тяжело.

– Я знаю, что будут говорить. Слишком давно живу. Люди делают свои выводы, и их не переубедить. Конечно, Айона провела на острове всего одно лето… – Энни замолкает и оглядывается на мой старый дом. – Но, как все поняли, вы внезапно и спешно покинули остров всего через несколько дней после Айоны. Лучше тебе уехать, Стелла. Поезжай в Винчестер, к своей сестре.

– Не понимаю, почему я должна уезжать.

– А я думаю, понимаешь.

– Но я отчетливо помню, что ее куда-то вызвали! Получается, она вернулась сюда уже после нашего отъезда.

Энни отрицательно качает головой.

– Она села на паром твоего отца, и это был последний раз, когда ее видели.

Я отворачиваюсь, не в силах глядеть на старуху.

Я знаю, что это неправда. Я знаю, что Айона возвращалась, потому что я ее видела, только никому не сказала об этом.

А еще я знаю, что не я одна ее видела, и с этим человеком мне пришла пора поговорить.

На деревенских улицах сейчас так людно, что мне уже не хочется идти в кафе, но у меня нет выбора – необходимо позвонить Бонни.

Увидев за стойкой незнакомую девушку, я радуюсь, что Мэг сегодня не работает и мне не придется ни с кем любезничать. Как только мой мобильный ловит вай-фай, я получаю уведомления о шестнадцати пропущенных звонках от Бонни. С учащенно бьющимся сердцем я набираю ее номер.

– Наконец-то! – кричит она. – О чем ты вообще думаешь!

– Извини, – понизив голос, говорю я, – здесь вообще нет мобильной связи, и…

– Могла бы сразу позвонить, как узнала! Не дожидаясь, пока я увижу это в новостях! – продолжает бушевать сестра.

– Бон, я сама только что узнала и сразу пошла в кафе, чтобы позвонить тебе. Видимо, новость быстро попала в эфир. – Молчание. – Бонни?

– Это Айона, – наконец произносит сестра. – Черт возьми, Стелла!

– Да, – вздыхаю я. – Мне очень жаль.

– Она была моей единственной подругой на этом Богом проклятом острове. Кто мог ее убить? – С каждым словом сестра возбуждается все больше. – И как это все эти годы никто не знал, что она пропала? – Бонни втягивает воздух сквозь губы. – Мы дружили всего одно лето, почему же мне так больно?

– Если она для тебя что-то значила, не важно, как долго вы были знакомы.

– Дело в том, что она не просто умерла, она убита, – продолжает сестра. – Вот почему это еще ужаснее.

Мои мысли возвращаются к Джилл. Была бы ее смерть тяжелее для меня, если бы ее убили? Я не знаю ответа.

– Моя единственная подруга, – повторяет Бонни. – Первый человек, который захотел общаться со мной. До Айоны я не знала, что такое дружба.

– Нет, знала, – возражаю я, понимая, что это неправда.

– Со мной никто не хотел дружить, а она захотела.

Я осматриваюсь, не прислушивается ли к нам кто-то из посетителей.

– Бонни, а помнишь, ее куда-то вызвали? – спрашиваю я. – Что тогда случилось? Вроде у нее заболела какая-то родственница, кажется, тетка.

Несколько секунд сестра не отвечает, а затем снова взрывается:

– Стелла, что ты там еще делаешь?!

– Скоро вернусь, – вздыхаю я, думая обо всех людях, которые не хотят видеть меня на острове. – Только придется подождать: паром будет утром. Бонни, пожалуйста, расскажи, почему уехала Айона, – продолжаю я.

– К чему ты клонишь?

– Просто… я не знаю. Какой она тебе показалась перед отъездом? Должно быть, она расстроилась, что приходится внезапно уезжать?

Бонни снова молчит.

– Бон, ты была к ней ближе всех, – настаиваю я. Чем больше сестра замыкается, тем сильнее закручиваются невидимые узлы у меня внутри. Что она скрывает?

– Понимаю, – огрызается она. – Теперь полиция снова явится в мой дом и станет расспрашивать, из-за чего тебя понесло на остров и зачем ты копаешься в деталях, не относящихся к делу!

Не относящихся?! Айона уехала совершенно неожиданно. По крайней мере, создала видимость, чтобы так подумали на острове, но факт остается фактом – всего через два дня она вернулась. После того, чтó я видела и с кем я ее видела, мое воображение выдает такие версии, что остается только молиться, чтобы я ошиблась.

– Я имела в виду – ты уехала в самый неподходящий момент, – не унимается сестра. – Это неизбежно вызовет подозрения!

– Бонни, я же сказала – я скоро вернусь. Может, ты просто расскажешь мне, о чем я прошу? Что ты помнишь о том, что случилось у Айоны, когда ей позвонили?

– Ничего, – цедит Бонни после паузы. – Ровным счетом ничего.

Я сжимаю телефон так, что белеют суставы пальцев, и снова оглядываюсь, однако посетителей уже меньше, а те, кто остался, болтают между собой.

– Ты уверена? – шепчу я.

– Абсолютно, – отбривает сестра.

Я стискиваю зубы, качая головой. Что же ты от меня скрываешь, Бонни?

– Ты уверена, что она уезжала с острова? Больше ты ее не видела?

– Да, больше я никогда ее не видела, – уже спокойнее отвечает Бонни, и я понимаю, что сейчас она не лжет.

– А другие родственники у нее были?

– Нет, – отзывается Бонни. – Она не видела свою маму три года, отца не знала совсем. Она рассказывала мне, что в детстве представляла, будто он рок-звезда, зарабатывает кучу денег и однажды вернется за ней.

– Как это грустно, – невольно откликаюсь я, хотя меня одолевают совсем другие мысли.

– Не знаю, она смеялась, когда рассказывала. Боже, не могу поверить, что ее убили!

– Но у нее же была эта заболевшая родственница или кто-то другой, – наугад пробую я. – Я имею в виду, что кто бы это ни был, он должен был заметить, что она пропала!

– Зачем ты меня допрашиваешь? Думаешь, это я ее убила? – взрывается Бонни.

– Нет, конечно, – я зажмуриваюсь и массирую пальцами глаза. – Но ты мне говорила, что видела, как она уезжала.

– Я этого не говорила, – перебивает Бонни. – Потому что я ее не провожала. Должна была проводить, но… – Она замолкает. – Я не пришла на пристань. Мы поссорились. Я могла увидеть ее еще раз, а теперь она мертва…

Я слышу, как сестра плачет, и очень жалею, что сейчас не рядом с ней и не могу ее обнять. Однако мне также нужно получить некоторые ответы.

– Откуда ты знаешь, что она вообще покинула остров? – спрашиваю я, боясь, что уже знаю ответ.