Рэйчел Кейн - Горький водопад [litres]

– Ви, ей можно верить. Всё в порядке.

Гармония резко поворачивает голову и смотрит на меня, потом на Ви.

– Ты знаешь его, – говорит она Ви – тихо, почти шепотом. Так надо. – Я так и думала. Быстро скажи: полиция едет сюда? Ты их вызвала?

Ви не отвечает ей, а вместо этого смотрит на меня.

– Ты уверен насчет этого? – Она имеет в виду сестру Гармонию.

– Да.

– Твоя мама не хотела, чтобы я это делала. Мне пришлось явиться сюда в одиночку. Но я знала, что мне нужно проникнуть в лагерь и убедиться, что ты в порядке. И я знала, что смогу, потому что… – Она сглатывает. – Патер Том обязательно вспомнит меня.

– Как ты вообще добралась сюда? Действительно пешком?

Она закатывает глаза и сейчас выглядит в точности как та Ви, которую я знаю.

– Я украла пикап у какого-то старика, живущего за пару домов от вас. В нескольких милях отсюда в нем кончился бензин, и остаток пути мне пришлось идти пешком. Но твоя мама и остальные надолго не задержатся. – Она делает глубокий вдох. – И ФБР, я думаю, тоже.

Ви неожиданно обнимает меня, и это приятно, очень приятно – знать, что здесь есть кто-то знакомый. По-настоящему знакомый. Во время этих объятий она шепчет:

– Это тебе.

Словно по волшебству, в ее руке появляется нож с выкидным лезвием, и она вкладывает его мне в руку. Я быстро прячу его в рукав рубашки, потом отступаю назад и сую руки в карманы моих неудобных жестких штанов. Нож соскальзывает в карман. Теперь я вооружен, но не знаю, что чувствую на этот счет.

Каким бы быстрым ни было это движение, Гармония все замечает.

– Разве тебя не обыскали у ворот?

– Никто из верунов не станет лезть в щель между женских булок, – шепчет Ви.

Фу, какая гадость! Я вытираю руки о штаны.

– Мы не можем оставаться здесь, – шепчет Гармония. – Скоро кто-нибудь придет. Я не могу доверять лишь некоторым женщинам и никому из девушек.

Ви спрашивает:

– Здесь есть кто-нибудь, готовый драться, чтобы выбраться отсюда? Любой ценой?

– Да, – отвечает Гармония. – Из женщин таких пять. У нас есть кое-какое оружие. Я знала, что в конечном итоге может дойти до этого, и мы не собираемся умирать молча. Не в этот раз. – Она моргает, и я вижу, как на глаза у нее набегают слезы. Они блестят в свете лампы. – Как ты нашла нас? Если честно?

– Есть такая девушка по имени Кэрол… – говорит Ви. Гармония прижимает ладонь ко рту.

– Так Кэрол еще жива?

Ви кивает. Гармония шепчет что-то неразборчивое – наверное, молитву.

Я говорю:

– Пять женщин, плюс вы, плюс нас двое… всего восемь, и это против целой банды вооруженных мужчин… Я знаю, что вы хотите сражаться, но, может быть, у вас есть какой-нибудь план?

Она открывает рот, чтобы ответить, но тут происходят сразу два события, одно за другим.

В санузел входит Ария и спрашивает:

– А что это вы тут делаете, а?

И секунду спустя я слышу снаружи мужские крики. И грохот выстрелов.

Что-то только что пошло не так – очень не так.

Настало время для последней буквы в уже упомянутой аббревиатуре: E – Escape. Побег . Я знаю, что там, на берегу пруда, был чертовски близок к смерти; я едва не удушил себя проклятой цепью, пытаясь помешать Коннору войти в воду. Он не знал, что должно было случиться, и я сделал бы буквально все, что угодно, дабы предотвратить это. Самоудушение казалось мне малой ценой, раз уж им так нужен мертвый святой.

То, что в последнюю секунду патер Том передумал, не кажется мне победой. Время на исходе. Он собирается убить моего сына. Он хочет этого.

Я уже не буду в лучшей форме для побега, чем сейчас. И должен поставить всё на один бросок игральных костей.

Полумертвое состояние не лишено определенных выгод, и одна из них заключается в том, что человек, которому было поручено тащить меня обратно в мою темницу, вынужден помогать мне подняться на холм. Это нелегкий путь для человека, который постоянно шатается и спотыкается, и я стараюсь притвориться совсем слабым – до такой степени, что он сдается и позволяет мне упасть. Сползая наземь, я цепляюсь за него. К его поясу пристегнуты ключи, а поскольку я все равно падаю и отвлекаю его тем, что пытаюсь уронить и его, он, похоже, не замечает, как эти ключи соскальзывают с карабина.

Это один из тех типов, которые были в автофургоне, и я надеюсь, что ключ от замка зажигания тоже висит на этом кольце, как и ключи от моих наручников. Для того, чтобы открыть мою камеру, ключи ему не понадобятся: это замок с шифром. Так что у меня есть немного времени, прежде чем он осозна ́ ет, что они пропали.

Тюремщик бросает меня на земляной пол будки и захлопывает дверь. Я слышу, как замок лязгает о проушины двери, потом защелкивается.

Я слышу, как этот тип уходит.

Неловко двигая пальцами, пытаюсь подобрать ключи к своим оковам. Переохлаждение теперь реально подступило вплотную, и я дрожу, как дерево во время урагана – мое тело пытается выработать достаточно тепла, чтобы защитить жизненно важные органы. Меня это не тревожит; вот когда дрожь прекратится, это будет означать, что у меня действительно проблемы. Но она затрудняет подбор ключей, как и пониженная чувствительность пальцев, усталость и темнота.

Один из ключей наконец-то входит в замочную скважину браслета, охватывающего мою лодыжку, и, повернув его, я освобождаю левую ногу. Бок под повязкой буквально горит. Мне приходится отдохнуть несколько секунд, прежде чем взяться за второй ножной браслет. С наручниками сложнее, но я стараюсь сохранять спокойствие и не прекращать попытки, и спустя непозволительно долгое время все же ухитряюсь освободить одно запястье. Со вторым намного проще.

Цепь – чертовски хорошее оружие, если я, конечно, смогу использовать ее должным образом. Она тяжелая. Я складываю ее пополам и для проверки слегка помахиваю, держа за сомкнутые браслеты. Неплохой кистень получается…

Теперь мне нужно как-то открыть чертову дверь. Я уже исследовал петли; они расположены снаружи, так что от них мне прока нет. Но я методично копал землю под дверью, когда поблизости не было охраны, и складывал обратно в ту же яму. Всякий новый раз копать было легче. У меня есть подкоп примерно шести дюймов в глубину, засыпанный неплотно лежащей землей, и теперь, когда мне это нужно, я могу копнуть достаточно глубоко, чтобы, возможно, пролезть под дверью.

Глубины немного не хватает. Используя наручники в качестве дополнительного инструмента, я углубляю подкоп еще на три дюйма, так, чтобы он мог вывести меня на ту сторону двери. Это трудная и болезненная работа. Я пытаюсь игнорировать то, что время уходит быстрее, чем хотелось бы, стараюсь не обращать внимания на собственное булькающее дыхание, на боль в плече, боку и горле. Рано или поздно тип, у которого я украл ключи, заметит их отсутствие, и он будет точно знать, где их искать. К этому моменту мне уже нужно исчезнуть.