Блейк Пирс - Идеальная жена

– Я не согласна, – перебила Джесси, игнорируя удивленное выражение лица Хоста, которое она уловила краем глаза. – Я ехала сюда целый час по безумным пробкам не для того, чтобы просто посмотреть. Количество моих посещений строго лимитировано и я хочу использовать каждое из них по максимуму. Я хочу начать общение с пациентами уже сегодня.

Джентри взглянула на Хоста, который лишь пожал плечами, как бы говоря: «решение за тобой». Джесси сначала удивилась, а потом сообразила, что в этом месте ответственный за безопасность должен иметь право изменить любое решение, принятое медицинским персоналом.

– Мисс Хант, – произнесла Кэтрин низким спокойным голосом. – Вы должны были обратить внимание, что здесь мы используем термин «заключенные резиденты», а не «пациенты», как принято в обычных клиниках. Догадываетесь почему?

– Думаю, чтобы напомнить остальным, насколько опасны эти парни.

– Правильно. Как только мы начинаем использовать термин «пациент», невольно появляется симпатия. А вместе с ней приходит и уязвимость. Понимаете, зачем мы просим посетителей переодеться, а женщин смыть макияж, прежде чем войти в подразделение?

– Не совсем. Зачем же?

– Потому что в дополнение к серьезной опасности эти заключенные, как правило, очень умны, – пояснила Джентри. – Они не рядовые преступники, к которым все привыкли. Раз они попали сюда, то, поверьте, сильно отличились в прошлом. Некоторые из них будут использовать против вас любую личную информацию, которую удастся достать. Они будут анализировать одежду, которую вы носите, украшения, макияж и даже аромат, чтобы найти ваши слабости. Чем меньше они знают о вас, тем лучше.

– Зачем вы говорите мне все это?

– Чтобы вы поняли, что разговор без возможности предварительного изучения поведения заключенного, ставит вас в рискованное положение. НРП получило свое название не просто так.

– Я полностью осознаю это, – ответила Джесси. – Но вам стоит кое-что узнать и обо мне. Чтобы действительно понять этих людей, мне нужно пообщаться с ними без каких-либо предубеждений. Я хочу поговорить с ними в первый раз без каких-либо фильтров, чтобы иметь возможность понять, как они отреагируют на меня. Мне будет проще пробраться к ним в головы, когда я зайду в палату.

– Вы когда-нибудь общались с резидентами нереабилитационных подразделений? – прямо спросила Джентри. – Вы хоть раз допрашивали серийного маньяка лично, когда вас разделяло лишь стекло?

– Нет.

– Тогда с какой стати вы решили, что можете быть готовы к тому, на что они способны?

– Я сказала, что никогда не допрашивала ни одного из них в специально отведенных для этого местах, – хладнокровно объяснила Джесси. – Но это вовсе не означает, что мне не приходилось общаться с серийными маньяками. Поверьте, офицер Джентри, я сталкивалась с подобным злом лицом к лицу. Я знаю, что это. Я знаю, как оно течет по жилам и корчится внутри человека. Но я способна разглядеть это лишь тогда, когда буду максимально близка к нему. Я не смогу понять, как эти парни думают, не смогу догадаться, как остановить других, находясь за зеркальной перегородкой. Я хочу попасть в палату.

Джентри достаточно долго смотрела на нее, прежде чем заговорить. Джесси буквально кожей ощущала, как она оценивает ее, что-то высчитывает и анализирует. В конце концов, она приняла решение.

– Переодевайтесь, – ответила она. – У нас нет целого дня в запасе.

Спустя десять минут, после того, как Джесси переоделась и подписала соглашение о неразглашении, настолько подробное, что она забеспокоилась, что простое упоминание клиники в разговоре с Кайлом может привести к аресту, они наконец покинули зону подготовки. Все трое прошли через еще одну охраняемую дверь и вышли в длинный, тускло освещенный коридор. По пути Джентри рассказывала им об особенностях подразделения.

Она объясняла процедуру общения с заключенными: никогда не трогать стекло, никогда не делиться личным, никогда ничего не обещать, никогда не разговаривать при отсутствии сопровождающего. Остальные «никогда» Джесси даже не запомнила.

Она обратила внимание, что встречи строго ограничены пятнадцатью минутами, если не получено специальное разрешение. Если ей будет приказано покинуть палату, она незамедлительно должна исполнить это без споров и задержек. Отказ от соблюдения правил может привести к запрету на посещение.

Они добрались до конца коридора, где их ожидала очередная дверь с пропускным механизмом. Джесси подняла голову на камеру, смотревшую прямо на нее. Она заметила, что подобные висят на каждом углу. Зайдя внутрь, Хант подумала, что интерьер сильно напоминает ординаторскую в обычной больнице.

Трое вооруженных мужчин и женщина подняли на них глаза, а затем вернулись к своей работе. Двое внимательно наблюдали за происходящим на мониторах. Еще один вносил какую-то информацию в терминал. Четвертый, здоровый испанец, набросал что-то на бумаге, прикрепленной к планшету, а затем встал и направился к ним. Вытянувшись в полный рост, который достигал примерно двух метров, он стал казаться еще более внушительным. Прибавив к этому тот факт, что весил он никак не меньше ста килограмм, мужчина очень походил на профессионального футбольного полузащитника.

– Как дела, Кэт? – тепло поприветствовал он офицера Джентри.

– Принесла свежего мяса, Кортес, – ответила она. – Как обстоят дела с Легендарной пятеркой?

– Все так же, думаю. Джимбел, Стокс и Де-ла-Роза спят. Джексон заперт в одиночке, поскольку снова пытался повредить запястья. Крачфилд работает над своей новой песней.

– То есть в НРП всего пятеро заключенных? – спросила Джесси, не дожидаясь, пока ее представят.

– У нас десять палат, – ответил Кортес, с любопытством разглядывая ее. – Но я абсолютно не против, что они заполнены лишь наполовину. Меньше резидентов – меньше психов.

– Не совсем так, – возразила Джесси. – Это означает лишь, что полиция поймала меньше психов.

Кортес фыркнул и повернулся к Джентри.

– И что за цыпочка решила посетить нас сегодня? – поинтересовался он.

– Это Джесси Хант. Она проходит практику от Калифорнийского университета в Ирвайне. Если будет себя хорошо вести, то ей разрешено посетить нас несколько раз до конца года. Но я бы не стала говорить о стойкости характера. Сомневаюсь, что она сможет придерживаться правил. Девушка слегка импульсивна.

– А также достаточно болтлива, – ответил Кортес. – Обычно мне это нравится, но только не здесь. Здесь это может стоить тебе жизни.

– Спасибо за профессиональный совет, Кортес, – перебила Джесси, решив, что позиционирование себя в качестве очередного ученого никак не поможет завести здесь друзей. А если дела будут плохи, они ей понадобятся. Возможно, стоит позаботиться об этом прямо сейчас.