Говард Лински - Поиск

Йен Брэдшоу решил вступить в схватку с Уиклоу один последний раз. Все должно закончиться сегодня.

***

Был почти полдень, прошло почти два часа с того времени, как он заказал яичницу, когда, наконец, из здания вышла Джесс. Том узнал ее сразу и испытал сильное чувство облегчения. Он ее нашел. Официантка, должно быть, задавалась вопросом, какого черта он там делает и почему продолжает заказывать столько чашек чая. Он благополучно оставил последнюю нетронутой, вытащил из кармана деньги, чтобы заплатить за все вместе с щедрыми чаевыми, оставил наличные на столе и пошел к двери.

Том видел, как здание этим утром до Джесс покинули пять женщин, и уже начал сомневаться, как в себе, так и в точности информации, которую получил от бывшей домовладелицы Джесс. Сейчас он стоял в дверях кафе и наблюдал через окно, как Джесс остановилась и огляделась вокруг. Том заметил, что с собой у нее была большая сумка для шоппинга. Стало ли для нее рутиной избегать того, чтобы к ней подкрались незаметно? Он оставался там, пока Джесс не удостоверилась, что за ней не следят. Она повернула налево и пошла по улице. Том открыл дверь кафе и начал следовать за ней на расстоянии. Почти сразу же пошел дождь. Он не отрывал глаз от девушки, когда она повернула за угол, ведущий подальше от главной городской улицы в район офисов и жилых зданий.

Он шел за Джесс почти десять минут, стараясь не упустить ее из виду, но держась вдалеке, так что когда она повернулась проверить, что происходит за ее спиной, он не вызвал подозрений.

А затем неожиданно она вошла в паб под названием «Голден Хинд». Том с минуту подождал у входа, обдумывая свой следующий шаг.

Он вытащил мобильный и набрал Лену. Нет ответа. Может быть, у нее встреча с клиентами. Он был разочарован, что не может поделиться с ней хорошими новостями.

Ему не обязательно заходить в паб. Он может просто еще раз попытаться дозвониться Лене или пойти домой. Том знал, где жила Джесс, и теперь, предположительно, где она работает. Ближе подходить к ней ему не стоит, а Лена довольно ясно дала понять, что лучше ему так не делать, пока она не будет рядом, чтобы поговорить со своей сестрой. Напортачивший частный детектив напугал Джесс настолько, что она покинула Дарем в спешке. Они не хотят потерять ее снова.

Но...

Джесс ни разу не встречалась с Томом и не имела понятия, кто он. Если он зайдет туда под видом еще одного посетителя и будет вести себя непринужденно, Джесс даже не узнает, что он там из-за нее. Он закажет пинту и, может быть, немного еды, чтобы убить время. Может, купит газету в магазинчике через дорогу и сделает вид, что читает. Она не догадается.

Том не был абсолютно уверен, почему так поступает. Он сказал себе, это потому, что хотел убедиться, что это на самом деле Джесс, и не хотел упускать ее из виду, но тут было что-то еще, не только перспектива убраться из-под дождя. Том потратил много времени и сил, чтобы найти Джесс. Он не привык находить людей и держаться от них в стороне. Если он позвонит Лене, повернется и уедет, то будет чувствовать, что работа выполнена лишь наполовину.

Так как он не станет разговаривать с ней напрямую, за исключением того, что закажет пиво, то на самом деле к ней не приблизится, не совсем.

Какой от этого вред?

***

― Вы снова хотите попытаться? ― спросил Уиклоу, как только Брэдшоу сел напротив него. ― Уверены, что готовы?

― Меня бы здесь не было, если бы не был уверен.

С минуту Уиклоу разглядывал Брэдшоу, и детектив ответил убийце детей немигающим взглядом.

― Так думаете, что теперь поняли? ― спросил он.

― Думаю, что да.

― Выглядите так, словно действительно в это верите, ― снизошел Уиклоу. ― Не потрудитесь рассказать?

― Ваше видение мира, ― сказал ему Брэдшоу, ― эта нерелигиозная позиция, которой вы придерживаетесь, та, которую вы скрываете от Отца Нунана ― атеистическое кредо, подкрепляющее идею, что, как только жизнь закончится, то наступит конец, после которого ничего нет.

― Ладно, ― с сомнением произнес Уиклоу. ― Продолжайте.

― Она показывает, как много на кону, и почему вы не считаете, что возвращение тел так уж важно.

― Бессмысленно.

― Для вас да, но не для семей. Они хотят успокоения, погребения, христианских служб, молитв и разговоров о встрече в загробной жизни, которые их утешат. Но вы не верите ни во что из этого, так что возвращение тел не имеет для вас значения. Но, в каком-то смысле, для вас больше значит смерть, ― заключил он, ― потому что она конечна.

― Вы правы, ― подтвердил Уиклоу. ― Как только жизнь заканчивается, тела становятся лишь пустыми сосудами...

Он, казалось, хотел развить эту тему, но одернул себя.

― Так почему я это делаю?

― Однажды я назвал власть, а вы сказали, что я ошибся, ― напомнил ему Брэдшоу. ― Но, в каком-то смысле, думаю, что на самом деле я был прав. Я думал, что во время убийства маленьких детей вы находите удовольствие во власти над ними, но это неверное утверждение, так ведь, Уиклоу? В конце концов, сам человек не имеет значения. Вы преследовали их часами, иногда днями, создавали себе в голове представление о том, кто они, но все это вообще не имеет значения, потому что дело не в личности индивида, верно?

― Нет, ― согласился Уиклоу. ― Не в этом.

― Если они вписываются в широкий профиль, то сойдут.

― А этот профиль?

― Они просто должны быть юными, ― ответил Брэдшоу. ― Но не потому, что это ваш пунктик, не потому что их легко можно побороть. Вы очень сильный мужчина. Есть лишь одна причина, по которой вы предпочитаете детей взрослым.

― Какая?

― У них впереди целая жизнь, ― сказал Брэдшоу, а вы забираете ее у них вот так.

Брэдшоу щелкнул пальцами, и глаза Уиклоу расширились от удивления. ― Вот чем вы наслаждаетесь, крадете все эти годы, забираете всю жизнь в самом ее начале, лишаете их всего, кем они могли бы стать.

― Очень хорошо, детектив, ― с одобрением произнес Уиклоу и даже подмигнул. ― Вы, определенно, нащупали верную почву. Я впечатлен, ― добавил он, ― но, пожалуйста, продолжайте.

Теперь Брэдшоу едва мог выговорить слова.

― Когда вы убиваете, для вас настоящее удовольствие видеть их глаза, ― удалось выдавить ему. ― Или, по меньшей мере, то, что в них. Дело не в телах, ― сказал ему Брэдшоу. ― Вот почему никогда не было сексуального мотива. Дело в жизненной силе, которую вы забираете.

― Почему глаза? ― спросил Уиклоу. Он казался искренне тронутым тем, что Брэдшоу про них упомянул. ― Расскажите мне.

― Потому что они окна души, ― сказал Брэдшоу, ― и вам нравится смотреть прямо в них, в то время как вы убиваете своих жертв.

― Почему? ― теперь он почти умолял. ― Почему мне нравится это делать? Расскажите мне, ― взмолился он.