Элизабет Хейнс - Будь со мной

Двойные двери стеклянного строения закрыты, поэтому она начинает рыться в снегу возле лаврового дерева в поисках перевернутого на собственной подставке цветочного горшка цвета терракоты. Под горшком хранится ключ.

Сара находит его и легко открывает замок. Дверь распахивается, и по замерзшим щекам Сары пробегает волна теплого воздуха.

— Джордж?

Ни звука в ответ.

Сара закрывает за собой дверь, сбивает снег с ботинок, стряхивает его со штанин своих водонепроницаемых брюк. Дверь, которая ведет в кухню, прикрыта, но, когда Сара дергает ее, она открывается. Ключ от этой двери, на случай необходимости, тоже спрятан здесь.

Она оказывается в кухне Софи. Что-то тут не так.

Дело не только в тишине, а в неприятном запахе — не испорченной еды, запахе другого рода; он отдает металлом и гниением, разносясь по нагретому дому. На кухонной стойке лежит телефонная трубка. Сара нажимает на кнопки, пытается даже набрать 999 — но телефон так же мертв, как и у нее.

Дом, тихий, теплый, созерцающий, ждет ее следующего шага.

Больше звать она не пробует.

Вместо этого проходит через кухню к двери, ведущей в столовую. Где-то там, в доме, горит свет, может быть, в коридоре, но здесь, в соседней комнате, темно.

Сара проходит через столовую и выбирается в коридор, освещенный тяжелым канделябром, который свисает из центра потолка. За резной стеной просматривается эффектный изгиб дубовой лестницы, ведущей на второй этаж. Стол в прихожей, этот элегантный предмет антиквариата, о котором Джордж так любит рассказывать всем, будто он сто`ит больше четырех штук, сейчас лежит на боку, письма и ключи с цветами разбросаны по плиточному полу, хрустальная ваза разбита вдребезги. Вода из вазы намочила край персидского ковра.

Тишина.

Гостиная погружена во тьму. Но даже беглого взгляда Саре хватает для того, чтобы увидеть, что здесь все в порядке, от холодного вычищенного камина до аккуратной стопки глянцевых журналов на кофейном столике. Кажется, будто Софи отошла всего на минутку.

Значит, наверх.

Сара держится за перила, с опаской поднимаясь по ступеням, будто в любой момент ожидает, что там кто-нибудь появится.

Вонь усиливается с каждым шагом. И несмотря на то, что судя по запаху Сара уже понимает, какое зрелище ей предстоит, картина все равно шокирует ее достаточно, чтобы громко ахнуть, когда она находит Джорджа в хозяйской ванной, сидящего мокрым и полностью одетым в поддоне душевой, — его ноги распластались по шиферному полу, голова возле сливного отверстия. Остриженные седеющие волосы заляпаны кровью.

— Джордж! — произносит Сара, подбегая к нему.

Он холодный. Холодный как камень. Лицо повернуто к стене. Она отводит в сторону шторку и дергает его за рубашку. Тело тяжелое, инертное и не предоставляет никакого пространства для маневра — минута или две уходят на то, чтобы оттащить его в сторону, после чего он внезапно драматично хлопается на спину.

Сара ахает и выпускает его из рук. Лицо Джорджа искажено до неузнаваемости, избитое и опухшее, глаза потемнели и закрыты.

Сара усаживается спиной к ванне, подбирает колени к груди, закрывает лицо обеими руками и рыдает.

Ее руки насквозь пропитались его кровью, и теперь она заляпала все лицо и чувствует не только запах крови, но даже ее вкус.

В тот самый момент, когда Сара решает, что это всё, больше она не выдержит, из душа доносится внезапный задыхающийся кашель.

Он жив. Джордж еще жив.

— Джордж? Джордж? Ты слышишь меня?

«Он дышит», — думает она. Теперь она это слышит, хрип раздается из груди. Она хватает серый махровый халат с двери ванной и укрывает им Джорджа, пытаясь вернуть ему немного тепла.

Откуда-то из глубины горла доносится бурчание, а потом он шепчет: «Софи».

— Это я, Джордж. Это Сара. Где твой телефон? Где твой мобильник?

Или ей лишь кажется, или он действительно слегка трясет головой.

— Твой мобильник, где он?

— …забрал его…

— Кто-то его забрал? Кто это с тобой сделал?

Она сама уже знает. Какой смысл спрашивать?

— …Софи…

— Я пойду поищу…

— Нет… подожди… не уходи…

Сара останавливается, делает глубокий вдох ради него, как будто это может помочь ему. Берет его за руку, пытаясь немного согреть.

— Мне очень жаль, — говорит она, всхлипнув. — Джордж, пожалуйста, держись…

Он пытается открыть глаза. На усилия, которые затрачивает для этого, тяжело смотреть. Хрипы делаются только хуже — может, ей стоит попробовать перевернуть его на бок? Что, если у него внутреннее кровотечение? Что, если его легкие заполняются кровью?

— Я не знаю, что делать…

Он шевелит губами. Она подбирается к нему поближе, лицом к лицу, хотя на него и смотреть страшно.

— Запасной, — бормочет он, — телефон. В ящике… в спальне.

Сара поднимается на ноги и бежит в спальню. Здесь есть гардеробная размером с ее каморку, и там два шкафа. В обоих царит полный кавардак; ящики выдвинуты, нижнее белье с носками и майками, ремнями и шарфами вывернуты и сброшены в кучу. Два ящика лежат вверх дном на большой двуспальной кровати. Тем не менее Сара все обыскивает, поднимает и складывает в стопку у двери, чтобы видеть, сколько осталось. Она переворачивает ящики и кладет их один на другой. На все уходит несколько минут. В конце концов образуется кипа одежды и две башни из ящиков, но ни следа телефона.

В отчаянии Сара обводит спальню взглядом. По обе стороны кровати стоят одинаковые ночные тумбочки, каждая с маленьким выдвижным ящичком. Она выдвигает тот, что ближе к ней, высыпает содержимое на кровать. Наверное, это Джорджа — запонки, часы, пластмассовый футляр как будто для зубной пластины, наполовину использованный блистер с обезболивающими, пара маникюрных ножниц.

На другой стороне — место Софи. В ее ящичке вещей еще больше, и он застревает. Сара дергает и тянет его, засовывает туда руку, чтобы прижать то, что мешает ему открыться. Последнее усилие, и ящик вылетает, а содержимое рассыпается по всей комнате. Сара тяжело садится на кровать. Среди разбросанной по полу ерунды к ее ногам падает маленький черный мобильник.

Она включает его и задерживает дыхание. Тот загорается. Сара хныкает от облегчения, когда сообщение «нет сигнала» сменяется черточками и маленькой чудесной надписью «4G».

Набрав 999, она ждет.

Ожидание занимает секунду, но и этого оказывается достаточно; Сара бросает взгляд на кучу одежды у двери. Бо`льшая часть вещей забрызгана кровью, должно быть, Джорджа с ее собственных рук. Но в переплетении тканей она замечает и шарф Китти; бледно-голубой с окантовкой из пайеток, и на нем крови больше, чем можно ожидать от отпечатков пальцев. Опуская глаза, Сара замечает следы крови там, где что-то тащили по ковру. Не в ванную или из нее — а в направлении коридора. И на дверной раме примерно в футе от пола виднеется маленький кровавый отпечаток руки, как будто кто-то схватился за дверь перед тем, как его вытянули.