Дот Хатчисон - День всех пропавших

Уоттс снова вздыхает и бьет Касс по лбу протеиновым батончиком. Раздается смачный стук. Та вскрикивает и снова приглушенно смеется.

Назначенный Дэвису адвокат – холеная, но выглядящая уставшей женщина в пошитой на заказ юбке-«карандаше», пиджаке и потрепанных кроссовках.

– Мойра Халлоран, – представляется она. – Прошу прощения за внешний вид, но каблуки снимаю в восемь независимо от того, закончена работа на сегодня или нет.

– Понимаю, – отвечаю я и пожимаю ей руку. Темные волосы адвоката аккуратно уложены, только несколько прядей выбиваются из прически. – Агент Элиза Стерлинг, агент Касс Кирни.

Рамирес и Бернсайд в конце коридора разговаривают с дежурными агентами. Вик и Уоттс остались в кабинетах – готовят речь для пресс-конференции. Будем надеяться, Вику удастся вломиться в чей-нибудь кабинет и найти для Брэна диван, на котором можно поспать несколько часов.

– Давайте откровенно: сколько информации вы рассчитываете извлечь из Дэвиса сейчас? Потому что, если честно, в данный момент добиться от него чего-то связного практически нереально.

– Если мы придем к такому выводу, так тому и быть. Мы не собираемся давить на него или подвергать его здоровье риску.

– Не возражаете, если будет присутствовать врач? Согласно проведенным в больнице Ричмонда обследованиям, у моего подзащитного слабое сердце. Если он начнет чрезмерно волноваться, лучше всего успокоить его как можно скорее.

– Не возражаем.

Адвокат Халлоран смотрит на нас странно и направляется к больничной палате – договориться с врачом.

– Думаю, она не ожидала, что мы так легко согласимся, – тихо говорит прислонившаяся к стене Кирни.

– Бруклин в безопасности, а остальных нашли и без Дэвиса. Нет необходимости торопиться и выглядеть сволочами.

– Я предпочла бы термин «настойчивость».

– Ладно: нет необходимости торопиться и выглядеть настойчивыми сволочами.

– У тебя слишком милая внешность для такого злобного характера.

– Да, это оружие – главное в моем арсенале.

– По крайней мере, коллеги больше не спрашивают, сегодня ли тот день, когда приводят на работу дочек.

– Вот поэтому никто не жалеет, что ты перешла в нашу команду.

– Ладно, назовем это ничьей.

– Как давно вы работаете вместе? – спрашивает Халлоран.

Кирни вздрагивает от внезапно раздавшегося адвокатского голоса, теряет равновесие, сползает по стене и приземляется на пол с громким «умф».

– Десять месяцев, – хрипит она.

– Мне показалось, дольше.

– Мы быстро приспосабливаемся к новому окружению. – Я протягиваю руку и помогаю Кирни встать.

– Все готовы?

К Халлоран подходит высокий худощавый мужчина, останавливается и приветливо кивает. Адвокат кивает в ответ.

– Да, готовы.

Нервно ерошу волосы: все еще чувствую себя не в своей тарелке с распущенными кудрями:

– Тогда идем.

Халлоран представляет нас врачу. Тот ведет всех по коридору в отдельную палату. На кровати лежит Дэвис, его левое запястье приковано наручниками к ограждению. Правая рука беспокойно теребит одеяло. Голова повернута к окну, однако, заслышав шаги, он оглядывается. Нет никаких признаков, что Дэвис узнал Халлоран, врача или Кирни. Но когда я закрываю за собой дверь, его глаза загораются.

– Лаура? – раздается его дрожащий голос. – Лаура, они не отпускают меня. Мое сердце… Как она? Как наша маленькая девочка?

Адвокат смотрит на нас.

– Я думала, его дочь – Лиза, – тихо говорит она.

– Правильно, – отвечает Кирни. – Лаура – его бывшая жена. Полагаю, дочь внешностью пошла в мать.

Пересекаю палату и встаю справа от старика, положив руки на приподнятое ограждение кровати.

– Мистер Дэвис, я не Лаура. Меня зовут Элиза Стерлинг, я агент ФБР.

– ФБР? – повторяет он. – Не понимаю…

– Мистер Дэвис, вы помните, как попали в больницу?

– Я… нет. Наверное, потерял сознание. Мое сердце…

Он качает головой и пытается жестикулировать левой рукой, но мешает наручник. Дэвис недоуменно смотрит на него.

– Не понимаю. Мои жена, дочь – с ними всё в порядке? Моя маленькая девочка больна, мы оба нужны ей. Вы… вы так похожи на них…

– Мистер Дэвис, помните, какой сегодня день недели?

– Сегодня… сегодня среда. Анита пришла к Лизе дать урок игры на фортепиано. У Лизы не так много сил, однако врачи сказали, что ей лучше придерживаться привычного распорядка, насколько возможно.

Сегодня пятница, а последний урок игры на фортепиано его дочь получила тридцать один год назад.

– Мистер Дэвис, какой сейчас год?

Он издает смешок, затем замолкает, осознав, что я спрашиваю всерьез.

– Вы врач?

– Нет. Меня зовут агент Стерлинг, я из ФБР.

– Из ФБР? Что-то стряслось? Мои жена и дочь…

Бросаю взгляд на Кирни, которая наблюдает, прислонившись к двери.

Если заглянуть под маску профессионала, станет ясно, что Касс немного опечалена и очень раздосадована. Халлоран, кажется, уже слегка достало происходящее, а вот врач ни капли не удивлен.

– Мистер Дэвис, расскажите про вашу дочь.

Черты его лица смягчаются от расплывающейся улыбки.

– Лиза… Вы знаете, что ей девять. Такая умница. Просто умница. Обожает математику…

– Говорите, она больна?

– Лейкемией. – Он кивает. – Врачи… они не уверены…

– Не уверены, помогает ли лечение?

Дэвис качает головой.

– Нам пришлось переместить ее спальню вниз, в подвал, – когда она не в больнице. Там потише, и ей лучше отдыхать. Правда, она протестует… У моей девочки есть характер.

Достаю из-за пояса планшет, включаю и поворачиваю так, чтобы старик видел фотографию.

– Мистер Дэвис, узнаете эту девочку?

– Что за дурацкая шутка? – резко говорит он. По щекам и носу расползаются розово-красные пятна. – Это же моя Лиза!

Меняю фото Бруклин на фото Кендалл.

– А эту?

– Почему у вас фотографии Лизы? Она в порядке? В безопасности? Ответьте! – Наручник лязгает от его лихорадочных движений.

– Мистер Дэвис, ни одна из этих девочек не является Лизой. Первую зовут Бруклин Мерсер, мы нашли ее в вашем подвале.

– Я только что сказал, что в подвале живет Лиза. Там ее спальня, там ей лучше отдыхать.

– Эту девочку зовут Кендалл Браун.

Он откидывается на плоские подушки.

– Не слышал о ней. Но она очень похожа на мою девочку.

– Мы нашли ее тело зарытым на вашем дворе.

– Что? – Дэвис, похоже, искренне шокирован. – О господи, что с ней стряслось? Лиза и Лаура не пострадали? Лиза… если они обыскивают двор, пусть не заходят в дом. Лиза слишком больна и может заразиться чем угодно. Передайте им, чтобы соблюдали осторожность, хорошо? Передайте, чтобы не заходили в дом.

– Мистер Дэвис, сейчас две тысячи восемнадцатый год. Лизе больше не девять. Она больше не больна.