А. В Гейджер - Маленькие испуганные кролики [litres]

– Смотрите! Посмотрите на это!

Зернистое изображение показывает запертые ворота, ржавый знак «Вход запрещен», испещренный золотыми пятнами солнечного света, и мягко колышущиеся тени ветвей и листьев.

– Там никого нет, – говорит доктор Карлайл. Он тянется к ноутбуку, но я отталкиваю его руку.

– Смотрите!

Я открываю редактор исходного кода и перематываю до тех строк, которые были вставлены туда за последние три дня. Удаляю команду «НАКЛАДКА». Нажимаю Return. На другой половине экрана обновляется канал прямой трансляции. Возвращается к реальному времени. Погода меняется в одно мгновение – с размытого солнечного света на проливной дождь.

– Господи, – бормочет доктор К., но я не обращаю на него внимания.

В этой сцене есть что-то необычное. Этих отметин на земле не было вчера, когда я поднимался на Скалу, чтобы посмотреть, как ведутся поиски. Я приближаю, чтобы лучше рассмотреть.

В фокусе оказываются три буквы, нацарапанные в грязи у основания запертых ворот.

«SO S»

– Это они! Надо подняться туда!

Изображение гаснет на долю секунды, сменяясь чистым белым светом. Затем снаружи раздается раскат грома, достаточно громкий, чтобы окно спальни Норы задребезжало. Доктор Карлайл хлопает меня по плечу, чтобы удержать на месте:

– Нет, Мэддокс. – Он мрачно мотает головой. – Это слишком опасно. Никто никуда не пойдет, пока не утихнет буря.

Услышав крик Риз, я оборачиваюсь. Эмерсон стоит на коленях, а его сестра неподвижно лежит перед ним. С их стороны доносится запах, который я не могу точно определить, – слабый электрический запах, похожий на запах горящей проводки.

Что случилось? Я делаю несколько неуверенных шагов в их сторону. В нее попала молния? Что-то темное сочится из левого виска Риз, течет на вершину утеса у колен Эмерсона. Я поднимаю на него глаза и только тогда замечаю предмет, который он держит в руках. Он прикрывает его от дождя грудью, жонглируя им с руки на руку, как горячей картошкой. Обжигающе горячей.

У меня открывается рот, и еще один кусочек головоломки встает на место. Конечно. Тот проект с «Юного хакера».. Я тогда еще подумала, что он описан достаточно подробно и может сработать в реальной жизни.

М.

Превратите аккумулятор любого сотового телефона в электрошоковое охранное устройство (электрошокер). Подробные пошаговые инструкции…

– Что ты сделал? – Я перевожу взгляд на его лицо. – Ты что, вырубил ее электрошокером?

Эмерсон поворачивается ко мне:

– Я… я не хотел… она пыталась… – Он обрывает себя, проглатывая слова. Он выглядит почти таким же потрясенным, как и я.

– Какое напряжение в этой штуке?

– Его не должно хватить, чтобы вырубить ее! – По лбу Риз течет струйка крови. Эмерсон засовывает телефон в карман и вытирает ей лицо краем своей футболки. – Должно быть, она ударилась головой, когда упала.

Я бросаюсь к нему:

– Она дышит?

Он кивает, глядя мимо меня в сторону тропы. Он хватает Риз под мышки и оттаскивает от обрыва.

– Помоги мне! Возьми ее за ноги.

Я подчиняюсь. Мы не сможем нести ее вниз по затопленным ступеням, но, может быть, найдем место, где можно укрыться, пока буря не пройдет. Мы делаем всего несколько шагов, и Эмерсон опускает сестру и садится на корточки. Он кладет голову на руки.

Я бросаю взгляд на затопленную тропу. Поток кажется еще более бурным, чем мгновение назад. Но насколько он глубокий? Возможно, я смогу спуститься и меня не смоет. Может быть, если я буду сидя съезжать со ступеньки на ступеньку, как с горки… Может быть.

– Останься здесь с ней, – говорю я Эмерсону, подходя к лестнице. – Я пойду за помощью.

– Нет. Стой.

Эмерсон встает и хватает меня за руку. Он смотрит мне в глаза и слегка щурится, как будто видит впервые.

– Подожди, – бормочет он. – Кто ты такая? Ты Строчная?

Я киваю и опускаю глаза, внезапно смутившись. Мой взгляд падает на прямоугольный контур в его кармане. Я чуть не ударила себя по лбу за то, что не подумала об этом раньше. Эта штука намного больше, чем просто электрошокер. Это его телефон!

– У тебя есть сотовая связь? – спрашиваю я, нетерпеливо жестикулируя. – Звони 911!

Эмерсон остается неподвижным. Он изучает меня, нахмурив лоб, словно пытаясь понять смысл моих слов. Наконец он достает телефон и включает его.

– Хорошо, – медленно произносит он. – Это хорошо. Вот что мы сделаем…

Я жду, что он будет набирать номер, но он не звонит, а направляет камеру телефона на мое лицо. Мгновение он щурится, глядя на экран, затем опускает руку в сторону.

– Иди сюда. – Он делает шаг в мою сторону. – Мне нужна твоя помощь. – Он хватает меня за запястье и тянет обратно к вершине утеса, оттаскивая от Риз.

Я вырываю руку:

– Стой! Что ты делаешь?

– Расслабься. – Он ослабляет хватку. – Нам нужно снять видео.

– Какое видео?

Он снова поднимает объектив камеры:

– Слушай меня. У тебя не будет никаких неприятностей. Ты случайно изменила код.

Что?

– Код предупреждения об опасности, – продолжает он. – Ты же его написала? Так что… возможно, ты допустила опечатку. Ты сама изменила параметр.

Я медленно мотаю головой:

– Нет. Ты же знаешь…

Тут я понимаю, что он не спрашивает меня. Он диктует мне ложь и хочет, чтобы я ее повторила. Я прижимаю ладонь ко рту. Что с ним такое? У его сестры травма головы, а он беспокоится о какой-то компьютерной программе?

Он подходит на шаг ближе, и я отступаю. Я слышу, как позади меня трепещет на ветру под грохочущим дождем полицейская лента. Он держит телефон в одной руке, но уже не как фотоаппарат. Скорее как оружие. Электрошокер. Будет ли разряда от этой штуки достаточно, чтобы я оступилась и упала со скалы?

– Это очень важно, – говорит он. – Это не шутка. Ты слышала о корпоративной ответственности?

– Твоя сестра тяжело ранена!

– Я знаю и помогу ей через секунду. Но это бизнес. Я несу фидуциарную ответственность [9] Фидуциарная ответственность связана с управлением активами. перед моими инвесторами. Ты знаешь, что означают эти слова? – Он произносит все так медленно, будто разговаривает с маленьким ребенком, но не останавливается, чтобы объяснить. Он подходит еще ближе – неприятно близко. – Конечно, нет, – бормочет он. – Ты ведь просто подросток в лагере. Никто не станет винить тебя. Ты совершила невинную ошибку.

Я застываю на месте, слишком боясь отступить еще дальше.

Эмерсон перестает приближаться. Он снова наводит на меня свою камеру:

– Хорошо? Поняла? Я начинаю снимать видео. Скажи, что ты изменила код и что сожалеешь об этом. Тебе очень, очень жаль. А потом мы позвоним 911, и никто не попадет в беду. Ты понимаешь?