Эйлен Кук - Ты должна мне убийство

В газетах наверняка напишут: «Сумасшедшая убивает своего бывшего».

Я крепко сжала телефон в руке.

– Пожалуйста, не рассказывай им, – прошептала я в трубку.

Никки улыбнулась.

– Я все пытаюсь тебе доказать: мне не нужны лишние проблемы. Так что вот мой план: сейчас я кладу трубку, а ты рассказываешь копам какую-нибудь историю, не касающуюся меня. Если проговоришься – я просто отдам им список.

– Не могу, – выдохнула я и крепко зажмурилась.

– Не можешь что? Поговорить с детективами? Это не сложно, просто наплети им какую-нибудь чушь.

– Нет, я не об этом… – Я посмотрела по сторонам, проверяя, не прислушивается ли кто-нибудь к моему разговору. – Я не могу сделать другое.

– Убить мою маму?

– Да. – Меня передернуло от ее слов.

– С этим разберемся потом. Сначала избавься от полиции, тогда поговорим. – Она завершила звонок и жестом показала мне положить трубку.

Фогг и Шарма стояли, в ожидании глядя на меня. Я подбежала к ним и приветственно пожала руки.

– Большое спасибо, что пришли.

– Мы были рады твоему звонку, – улыбнулся детектив Фогг. – Ты сказала, что хотела поговорить о чем-то новом?

А Никки может подслушать наш разговор здесь? Я нащупала в кармане скомканный лист бумаги. Этот список сведет меня в могилу.

– Да, сказала… – Мне нужно было потянуть время, чтобы придумать историю.

– Может, ты хочешь поговорить в более уединенном месте? – наконец сказала детектив Шарма, нарушая неловкую тишину.

– Да нет, просто… сначала это казалось мне куда более важным, а сейчас просто глупость как-то.

– Никогда не знаешь, что может помочь расследованию, – ответила та. Она кивнула в сторону дивана, предлагая присесть. Они с Фоггом расположились напротив меня.

– Я просто думала о Конноре: он очень волновался о поступлении в институт. Его оценки были недостаточно высокими.

Детективы сконфуженно переглянулись.

– И?..

– И вы спрашивали, не было ли у него какой-нибудь причины для депрессии. Я тогда не подумала об этом, а сейчас решила рассказать об этом, ну, на всякий случай… – Что ты несешь, Ким, на какой случай? – Может, он действительно решил покончить жизнь самоубийством или нанял кого-то, чтобы его спихнули с перрона, потому что волновался о поступлении? – Я сделала паузу, откровенно смущаясь своей глупости. – Простите. Утром это казалось мне безумно важным. Наверное, я так сильно хотела помочь, что дала волю воображению.

Я взглянула на детективов. Из-за ярко-красного цвета помады на губах Шармы ее сжатые в ниточку губы казались кровавым разрезом на лице. Она хлопнула себя ладонью по колену и встала на ноги.

– Ну что ж. Если вспомнишь что-то еще, дай нам знать.

По лицу Фогга стало ясно, что он изначально не особо хотел со мной разговаривать.

– Мне так жаль, что я заставила вас прийти сюда, – честно призналась я, жалея, что вообще им позвонила. Я считала себя такой умной, что даже придумала «гениальный» план, как избавиться от Никки. И только сейчас пришло осознание: этого никогда не произойдет. – Я не хотела тратить ваше время.

– Нам важнее всего дать ответ родителям Коннора. Мы пойдем на все, лишь бы раскрыть это дело.

Не знаю, убеждала ли она себя этой фразой, или это было предупреждение для меня.

– Тебе точно понравится!

Никки ухватилась за поручень на пароходе, медленно сплавляющемся по Темзе. Она почти подпрыгивала от воодушевления.

– Мне больше всего у нас в городе нравится обсерватория. Там можно встать прямо на меридиане. Знаешь, что это такое?

– Линия, разделяющая западное и восточное полушария, – сказала я уныло. Никки подняла руку, чтобы дать мне пять, но я ее проигнорировала.

– Молодец, знаешь. Лондонскую королевскую обсерваторию построили где-то в тысяча шестьсот семидесятом.

Мне было противно ее трещание экскурсовода. Она позвонила мне и настояла на встрече на набережной. Я согласилась, потому что никаких других идей для побега у меня больше не было. Мне пришлось отпроситься от запланированной поездки с группой, сославшись на выдуманную мигрень. Кендра ухмыльнулась в ответ на это, презрительно обозвав меня неженкой. Так что я не только упустила шанс повидать Стоунхендж, но еще и застряла в одной лодке с сумасшедшей.

– В первый раз меня туда сводил дедушка, – сказала Никки. – Астроном-любитель. У него был собственный телескоп, и когда я оставалась у них на даче, он всегда брал меня с собой смотреть на звезды.

– Звучит здорово, – промямлила я.

– Я себя чувствовала такой крутой, когда не спала вечером. Будто не слушалась бабушку, хотя та, разумеется, обо всем знала. Это она всегда следила, чтобы у нас были с собой теплые пледы, термос с горячим шоколадом и печеньки. А мне казалось, что мы с дедушкой просто сорвиголовы. Мы сидели в саду в пижамах, и он рассказывал мне про созвездия и ученых. – Голос у Никки стал мечтательный, словно она все еще слышала рассказы своего дедушки. – Наверное, именно поэтому я заинтересовалась наукой. Его восхищение ею было заразным. А как насчет тебя? Благодаря кому ты заинтересовалась роботами?

Я наблюдала за коричневатой пенящейся водой за бортом. Темза пахла как будто морем, но с примесью запаха болотной грязи.

– Моему папе, наверное, – я пожала плечами. – Хотя мне всегда удавались подобные вещи. Они логичны. Мне нравится все то, что можно измерить. Статистика. Данные.

– Маме твоей, думаю, это не пришлось по душе? Она кажется мне более… ку-ку. Вся эта чушь про «верь в свою судьбу, найди свою энергию, знай свой лунный календарь, собирай кристаллы, бла-бла-бла».

– Да что ты знаешь о моей маме? – Я сжала руки на поручне, пока не побелели костяшки пальцев. Мне не хотелось думать о «лечащих» кристаллах, которые лежат у нас на кухонном подоконнике, отражая свет.

– Я искала тебя в интернете, нашла блог твоей мамы и зачиталась. Занимательное чтиво.

Меня затрясло от одной лишь мысли, как Никки читает все рассказы обо мне с младенческого возраста. Разбирает мою жизнь по пунктам, читает между строк. Это также напомнило мне, как тщательно она ко всему подходит – ничего не упускает, заглядывает в каждый угол. Она знает слишком много.

– Мамы такие мамы, да? С ними жить невозможно, втихую прикончить их тоже затруднительно, – засмеялась Никки. В этот же момент паром пришвартовался у доков в Гринвиче. – О, мы приплыли! Идем.

Она потянула меня через толпу, пробираясь к обсерватории и рассказывая мне о достопримечательностях. Я попыталась расцепить наши руки, но она держалась за меня мертвой хваткой.

– Блин, тут очередь. – Никки недобро оглядела людей перед обсерваторией. – Давай лучше подождем, пока она не рассосется. Терпеть не могу торчать там в толпе бестолковых туристов. – Она ткнула меня пальцем под ребро. – Не обижайся, ты для меня все равно что местная. Лучше оцени вид.