Валентина Назарова - Девушка с плеером

Я невольно взглянула вниз, на ухмыляющийся череп.

— Когда мы встретились утром, чтобы ехать на фест, Марк и Крис едва разговаривали. Они оба были с разбитыми лицами. Я не знаю, что произошло той ночью, мне никто так и не рассказал. А потом я увидел ее на Гласто. — Он перевел дыхание. — Мы выступали в середине дня, но народ уже подвалил. Наша музыка была популярна в MySpace. За сценой я заметил самого Ноэла. Марк сказал, что среди публики есть люди из рекорд-лейблов и пара журналистов. Это был момент высочайшего подъема и триумфа для меня. Ни платиновый альбом, ни выступления в шоу Джулса Холланда и Джонатана Росса, ни мое лицо на афишах — ничто не сравнится с тем днем. — Бен сделал паузу, его глаза заблестели. — Она танцевала в первом ряду во время нашего выступления, такая красивая в голубом платье и в венке из цветов. Она улыбалась, и пока ее улыбка была с нами, мы играли по‐настоящему хорошо. Потом, я знаю, она перекинулась парой слов с Марком, но ко мне не подошла. После выступления Марк сказал, что нас пригласили на вечеринку Ноэл и Лиам, а я к тому моменту уже здорово напился и пошел бродить по территории фестиваля. Я слушал разные группы в шатрах, а потом завалился спать. Когда я проснулся в воскресенье утром, Марк объявил, что Хью — наш новый солист и что мы записываем альбом, а потом едем в тур на разогреве у Ноэла с Лиамом. Крис ушел. Ее тоже нигде не было. Мы никогда не обсуждали тот вечер. Просто стали жить дальше, как будто так всегда и было.

Бен тяжело дышал: ему непросто далось погружение в мир призраков.

— А почему ты ушел из группы?

— Мне не хватило духу. Я недостаточно крут для всего этого рок-н-ролльного дерьма. Я не красавчик, как Хью, не музыкальный гений, как Марк, и не псих, как Крис. Мне невыносимо каждый день видеть девочек с безумными глазами. Кому‐то это нравится, но не мне. Невыносимо трахаться с ними и знать, что они со мной только для того, чтобы подобраться поближе к Хью. Что для них я всегда тот третий парень, барабанщик без имени. Понимаешь, когда проходит первая волна экстаза, ты понимаешь, что это все рутина и кабала. Это не рок, а индустрия, долбаный капитализм в его худшем проявлении. Наверное, я просто не создан для большой сцены. Играть концерты в пабах для пятисот человек, когда в благодарность тебе покупают пиво, как позавчера на выступлении Криса, — одно дело. А я увидел другую сторону: многомиллионный бизнес, жестокий и циничный мир. Успех в нем — случайность, лотерея. Оказавшись там, сразу чувствуешь, что ты не уникален, что это конвейер. Вот так. Я начал загоняться, пить, жалеть себя. И в конце концов ушел.

Так он был в «Королеве», пронеслось в тот момент у меня в голове, но вслух я спросила совсем другое:

— И тебе совсем не хотелось богатства и славы?

— Нет. Мне хватило моих пятнадцати минут.

— Понятно, — кивнула я, пытаясь вобрать полученную информацию. — Слушай, а что ты скажешь насчет Хью?

— Хью — артист, — задумчиво произнес Бен. — Но он не Крис. Он неискренний. Его обожают только маленькие девочки, а не ценители музыки, вот и вся разница, — усмехнулся Бен. — Посмотри, кто ходит на их концерты: две трети составляют девчонки, которые просто любуются Хью. А оставшаяся треть — парни, которые любуются этими девчонками. Да, они собирают стадионы и зарабатывают миллионы. Но о том ли мы мечтали, до рассвета бренча на гитарах и обкуриваясь в доме с красной дверью?

Я промолчала.

— Помню, впервые Хью просто подошел к нам после очередного концерта в Лондоне. Тогда наша песня только попала в ротацию рокерской станции «Икс-эф-эм», был февраль или март. Марк позвал парня выпить. Мы наполовину приговорили вторую бутылку рома, когда Хью спросил, нельзя ли ему подыграть нам в одной из песен. Так все и вышло. Марк снял с Криса бремя гитары. Поначалу тот злился, но Марк был прав. К тому времени их отношения уже дали изрядную трещину. Крис был постоянно под кайфом, не мог концентрироваться ни на чем, особенно когда рядом была Джен. Она считала, что он звезда и ему не нужны репетиции. Потом оказалось, у Хью приятный голос, достаточный для бэк-вокала. Когда Крис пропускал репетиции, он мог заменять его. Ну и ты же понимаешь, он само очарование, полная противоположность Макконнелла: такой вежливый, обходительный, пунктуальный. Хью даже особо не бухал. А Крис…

я удивлен, как он вообще до сих пор на ногах держится — столько он жрет всякой дряни последние десять лет.

— Бен, расскажи мне про свой фургон. Тот, что ты продал Крису.

— А что рассказывать? Он давно хотел купить машину, а я — продать.

— Он не говорил, откуда у него деньги? — осторожно поинтересовалась я. — Такая значительная сумма…

— Да он мне до сих пор должен! Я отдал ему фургон в рассрочку. Крис заплатил мне всего тысячу фунтов, а потом все как‐то сошло на тормозах.

Я не могла скрыть облегченный вздох. Значит, у Криса не было налички. Он не брал ее у тебя. Он невиновен!

Пару минут мы сидели в полном молчании, наконец Бен произнес:

— Мне стыдно, что ты видела мой дом. — Он потупился. — Я уже пять лет никого не пускаю к себе, даже ремонтные службы.

— Это опасно. А ты еще и куришь.

— Я знаю, — кивнул Бен и повернулся ко мне лицом. — Кстати, я сразу узнал тебя по фотографиям.

Я улыбнулась ему. А потом спросила:

— Ты сказал, что Ханна переехала к Марку, они долго встречались?

— Несколько лет, это началось вскоре после ухода Криса. Они с Марком были обручены. У них даже есть ребенок, дочка. Я видел ее один раз, еще совсем крошкой.

Я вспомнила фотографию девочки с имбирными волосами в фейсбуке Ханны. Малышка и правда была очень похожа на Марка. Мне вспомнились слова Хью о том, что Крис увел жену Риммера.

— Я и понятия не имела.

— Они не любят говорить об этом. Марк с детства был влюблен в Ханну. Он не афишировал своих чувств, но мы все знали. Она встречалась с ним, но сама не спускала глаз с Криса. Ханна была с нами с самого начала, кормила нас во время репетиций, помогала организовывать выступления, присматривала за нашими финансами. Когда мы прославились, она переехала жить к Марку в Лондон. Мы думали, они поженятся после рождения дочки. Но у Криса случился очередной срыв, и Ханна, как всегда, ринулась его спасать. А Марк остался с дочкой. Вот такая история.

— Да уж, — невесело отозвалась я.

Рассказ Бена многое объяснял. Ханна говорила, что всем пожертвовала ради Криса. Да уж, теперь понятно, что речь шла не о потере девственности. Получается, она была для Марка тем, кем была для Бена ты? А в центре всего клубка страстей находился Крис. Чисто английская история, вполне в духе Шекспира или по меньшей мере мыльной оперы «Жители Истенда». А может быть, твое исчезновение — дело рук Ханны?