Валентина Назарова - Девушка с плеером

— Но ведь это полный бред? — Я посмотрела сначала на Хью, потом на Марка.

Фронтмен грустно усмехнулся.

— Но как он убил мою сестру? — Вопрос был обращен скорее к Вселенной, чем к моим собеседникам.

Марк облизнул губы:

— Теперь мы этого никогда не узнаем. — Он бросил на меня быстрый взгляд. — Думаю, несчастный случай. Уверен, он не хотел этого и понял, что натворил, когда было уже слишком поздно. Он никогда бы не стал причинять ей вред намеренно. Он был нежным и ранимым, наш Бен. Его многое огорчало.

— Наверное, посадил ее в свой фургон и увез куда‐то. Там ведь до моря недалеко, — предположил Хью.

Он продолжал говорить что‐то еще, но я опять не слушала. Я думала о тебе. Представляла себе твое лицо, зажатое в ладонях убийцы, твои пустые открытые глаза, в которых отражаются мириады звезд и выпуклое ночное небо.

— Он хотел, чтобы я сгорела заживо. — Меня невольно передернуло.

— За минувшие восемь лет он потерял рассудок. Я предупреждал тебя, — по‐отцовски увещевал Марк, подливая себе рома.

— А куда делись деньги?

— Деньги? — Бровь Риммера поползла вверх.

— Я рассказал ей про наличные, которые были у Джен, — пояснил Хью, поднявшись и направляясь с террасы в дом.

— Так ты про те деньги? Ну не знаю. Он мог похоронить ее с ними. Деньги волновали Бена меньше всего.

Мозг упорно не хотел шевелиться. Мне казалось, я упускаю что‐то важное. Коктейль из угарного газа, адреналина, лекарств и алкоголя давал о себе знать. Значит, Бен увез тебя с фестиваля в своем фургоне куда‐то в укромное место, и там случилось то, от чего он стал тем, кем стал. Он любил тебя достаточно сильно, чтобы сойти с ума. Там, среди огня, в его глазах сверкало настоящее безумие. Он смотрел на меня, но видел тебя. Он тащил тебя за собой в пекло. Ведь это ведьм сжигают заживо?

— А что в это время делал Крис? — наконец спросила я. — Пока обдолбанный Бен бродил по фестивалю?

— Крис был со мной, — сухо сказал Марк. — В ту ночь мы долго говорили и решили разойтись.

Мне показалось, или Марк был пьян? Его глаза казались остекленевшими.

— Наши новые знаменитые друзья дали нам несколько советов, а он вспылил, заявил, что не намерен подстраиваться, что рок-н-ролл — это совсем не то, к чему стремлюсь я, — продолжил он, хотя я вовсе и не просила. — Я совершил глупость, дав ему уйти. Без него все не так. Когда я представлял себе успех, я мечтал разделить его с ним.

Хью кашлянул. Он вернулся и стоял у нас за спиной. Марк промолчал.

Ночь была темной и беззвездной. Какое‐то время мы просто сидели и слушали звуки сада, пытаясь не думать о том, что терзало каждого из нас. Наконец Хью разорвал тишину:

— Если она была у Бена в доме, у полиции уйдут недели, чтобы найти какие‐то следы. Дом наверняка сгорел дотла, там же было столько хлама.

— Нам следовало догадаться, — сказал Марк, крутя пустой стакан в ладонях. — Нам следовало внимательнее слушать Бена. Тогда ты могла бы избежать всех этих поисков и опасностей.

Его слова повисли во влажном ночном воздухе тускло мерцающими неоновыми буквами. Я решила, что пора уходить.

— Парни, а может кто‐нибудь подвезти меня домой? Я страшно устала.

— Оставайся здесь, если хочешь. Завтра утром мы улетим на какой‐то фестиваль в Швейцарию… или Швецию, — с улыбкой сказал Хью.

Я оглянулась на пустой дом за моей спиной. Мне хотелось оказаться там, где никогда не выключают свет, где шумно и людно, где никто не думает о смерти.

— Я лучше поеду.

— Как скажешь. Я попрошу Тедди отвезти тебя в Лондон.

— О нет, я хочу вернуться в Ноутон. У меня там есть… незавершенные дела.

— Ладно.

Марк вышел с террасы.

— А как ты поедешь без обуви? — спросил Хью, заглядывая под стол на мои босые ступни.

— Точно! Я же босиком!

— Сейчас попрошу Энджи найти что‐то из обуви Лиз.

Он дал горничной поручение, и она удалилась.

— Она такая клевая, Энджи: наша фанатка, я нашел ее спящей у себя на заднем дворе лет пять назад. Прикинь, она просто сорвалась и приехала вслед за нами после концерта в Маниле. Ей тогда было лет пятнадцать.

В дверях появился Марк:

— Машина ждет.

Через минуту Энджи появилась на пороге с парой балеток с вышитыми кошачьими мордочками.

— Ох, спасибо огромное. Я их верну! — пообещала я, но она ничего не ответила, только заулыбалась в ответ.

Я обулась, и мы пошли к выходу. Оказавшись на крыльце, парни по очереди обняли меня. Никто ничего не говорил, потому что сказать было особо нечего. Я села на заднее сиденье «ягуара».

— В паб? — обернувшись, спросил Тедди.

— Да, — кивнула я, улыбнувшись, — Хотя нет, давай в другое место. Я покажу.

Status: не прочитано

06:49 / 26 июня 2015, пятница

Placebo — «The Bitter End»

Он открыл дверь в тот момент, когда я, утратив надежду, развернулась, чтобы уходить.

— Крис! — Я шагнула вперед, готовая упасть к нему в объятия.

— Какого хрена ты барабанишь мне в дверь в три ночи? — оскалившись, прошипел он.

Накрапывал дождь. Оторопев, я глядела на его побелевшие от злости глаза и сжатые кулаки и не могла понять, в чем провинилась.

— Крис, я просто хотела… — Я снова потянулась к нему, он сделал шаг назад.

Его взгляд упал на мою футболку.

— Идиот. Я должен был догадаться, когда ты спросила про эту гребаную дверь. Зачем я ее перекрасил. Сука.

— О чем догадаться? Я не понимаю тебя, Крис. — Я почувствовала, как предательски задрожала нижняя губа.

— Все ты понимаешь. Мне уже встречались такие, как ты. Обхаживаешь меня, спишь со мной. Используешь, чтобы добраться до этого ублюдка. — Он кивнул на футболку с портретом Хью.

Тут позади него послышался шорох. Дверь приоткрылась чуть шире, и в нее просунулась кудрявая голова.

— Бейб, что за крики? — сонно спросила красивая голубоглазая девушка.

— Да вот спроваживаю чокнутую фанатку, — ответил Крис, даже не глядя на меня.

— Вызвать копов? — Она смерила меня равнодушным взглядом из‐под длинных золотистых ресниц.

— Все в порядке, луф. Она уже уходит.

С этими словами он захлопнул дверь у меня перед носом.

Сначала я даже не замечала дождя. Просто стояла перед закрытой дверью и вспоминала, как минувшим утром, каких‐то пятнадцать часов назад, мы слушали музыку и улыбались друг другу.

Черт! Черт-черт-черт! Кто эта баба? Она красивая, и он зовет ее луф. Это я его луф! По лицу текла вода, душный английский летний дождь. Черт! Как можно быть таким идиотом? Меня охватила невыразимая ярость.

— Тупой английский ублюдок! Чтоб ты сдох нахрен! — заорала я что есть мочи и, схватив с земли кусок кирпича, швырнула в боковое стекло припаркованного у дома фургона, после чего бросилась бежать.

Улицы были пустыми и одинаковыми, и я заблудилась. Добежав до угла, где сутки назад мы, как влюбленная пара, покупали в лавочке вино, я остановилась отдышаться. Витрину магазина закрывали металлические жалюзи. Поверх красной краской кто‐то написал: «What would Jesus do».