Валентина Назарова - Девушка с плеером

— Хеллоу? — произнес сдержанный голос в трубку.

— Марк, это Ника. — Я говорила так уверенно, будто он обязан был меня узнать. И он узнал.

— Привет, Ника. Что‐то случилось?

— Да, случился пожар, и твой друг Бен Викерс погиб.

Я была не в себе, но слова давались с удивительной легкостью. Пару секунд Марк молчал.

— Пожар? — Он сглотнул.

— Приезжай и забери меня отсюда. Перед смертью Бен рассказал мне кое‐что.

— Еду.

Когда полчаса спустя «ягуар» Марка затормозил возле «скорой помощи», от дома остались одни лишь кирпичные стены. Пожарным удалось победить пламя, и почерневший остов сверкал тлеющими глазницами, коптя и без того черное небо. Перед домом работала бригада новостей.

«Ягуар» мигнул мне дальним светом, и я забралась в салон. Марк оглядел меня с ног до головы глазами, полными невыразимого сочувствия:

— Ты в порядке?

— Более или менее.

— Как ты выбралась оттуда?

— Прыгнула из окна.

Он промолчал.

— Не отвезешь меня куда‐нибудь, где есть еда? — робко спросила я. — Деньги у меня есть, но я так жутко выгляжу, что вряд ли меня куда‐либо пустят даже с тобой.

Он кивнул. Мы тронулись.

— Куда едем?

— К Хью, тут недалеко.

Не знаю, долго ли и далеко ли мы ехали. В оцепенении я прокручивала перед глазами последние минуты в доме Бена, его лицо, слова, то, как он пытался утащить меня с собой в пекло. Твое платье. Кровь. Огонь.

Мы молчали. Марк смотрел на дорогу, и я была безмерно благодарна ему за то, что он ни о чем меня не спрашивал. Все, что я могла различить в темноте, был флуоресцентный блеск разделительной полосы и мелькающие на обочине тени мелких ночных хищников. Мне кажется, я начала засыпать, как вдруг мы оказались у массивных кованых ворот. Они медленно открылись, пропуская нас внутрь темного сада. В конце пустой подъездной аллеи стоял дом, похожий на отреставрированный фермерский коттедж. Марк припарковал машину у входа, и мы зашли внутрь.

На пороге нас встретила крошечная молоденькая филиппинка в синем платье горничной. Добродушно улыбаясь, она протянула мне чашку чая. Как это по‐английски, подумала я. У тебя половина волос сгорела, ты только что чудом спасся от смерти — и на тебе, чай.

Из-за дверей появился Хью. Он был одет во все черное, и мне показалось, что у него даже немного подведены глаза. Он напоминал красивого сиамского кота на фоне белых стен холла.

— А вот и моя девушка! — Он наклонился и обнял меня. Снова этот запах, будто жвачка для детей.

— Девушка? — Брови у меня поползли вверх.

— Ты что, не читаешь таблоиды?

— Вообще‐то нет.

Хью достал телефон, набрал что‐то в поисковике. «Ноутон кроникл онлайн»: «Пылкое прощание. Лидер The Red Room Хью и таинственная красотка украдкой обмениваются поцелуями в переулке за легендарным местным пабом “Голова королевы”». Внизу было несколько фотографий: Хью, улыбаясь, кладет мне руки на плечи. Хью целует меня. Я предаю ему куртку, и наши пальцы соприкасаются.

— Странно, что у тебя еще не просят автографы на улице. Впрочем, это не «Дейли мейл» и не первая полоса.

Его мягкий тон и то, что он ни разу не упомянул огонь, смерть или мой ужасный вид, заставили меня немного расслабиться.

— Тебе нужен врач? — спросил Марк.

— Нет, только душ и что‐нибудь поесть.

— Энджи даст тебе во что переодеться и проводит в ванную комнату. — Хью жестом подозвал филиппинку. — Выдай, пожалуйста, гостье что‐то из вещей Лиз.

Так звали его девушку, актрису-американку. Я последовала за Энджи наверх, в глубину правого крыла дома, где находилась гостевая комната.

Выйдя из душа, я обнаружила на кровати новенькую футболку The Red Room и пару дизайнерских джинсов, которые едва на мне застегнулись. Я взяла ножницы, обстригла обгоревшие кончики волос, намазала лицо густым слоем крема для рук из ванной комнаты и спустилась, наскоро отписавшись по дороге Нику, чтобы они не ждали ни меня, ни китайской еды. Энджи накрыла ужин на террасе. Ночной воздух дышал свежестью, но я все еще чувствовала горький запах дыма на своих влажных волосах.

Пока нам раскладывали по тарелкам какие‐то пророщенные зерна и прочие веганские яства, Хью принес из дома початую бутылку рома и провозгласил:

— За Бенджи! Бедняга! Надеюсь, хоть теперь он обрел немного покоя, которого так жаждал.

Марк бросил на него косой взгляд. И тут я начала говорить.

Слова лились из меня мощным потоком, как вода из пожарного шланга. Я рассказала им, зачем пошла к Бену, про его страшный дом, про комнату с твоими вещами, про наш разговор и признание Бена. Почти слово в слово я передала им то, что услышала. Наконец я замолчала, ловя воздух ртом, как маленькая рыбка, выброшенная на сушу морским прибоем. Хью с сочувственной улыбкой протянул мне бокал рома. В наступившей тишине стрекотали цикады.

— Бен убил мою сестру. Я видела ее платье все в крови, — повторила я свои последние слова.

Уже знакомым мне жестом Марк потер глаза под очками. На лице у него застыло выражение какого‐то тупого шока, как от удара по голове. Он ни о чем не подозревал, это было очевидно. Он с силой затушил недокуренную сигарету о край тарелки, где стыла нетронутая еда. Энджи поспешно забрала блюдо прочь.

— Это была триумфальная ночь, — заговорил вместо него Хью. — Бен принял очень много наркотиков, что было не в его стиле. В какой‐то момент он просто исчез из виду. Как мы поняли, он уехал куда‐то на своем фургоне. — Он развел руками.

Марк продолжил:

— Его телефон не работал, и мы увиделись лишь через несколько дней, когда забирали инструменты из дома Криса. Я не придал этому значения. Конечно, я спросил Бена, где его носило, но он не сказал ничего вразумительного, и я оставил его в покое. — Он шлепнул себя ладонью по лицу. — Болван! Должен был догадаться!

Мы все надолго замолчали.

— А что, если пожар начался не случайно? — продолжил Хью. — Вдруг он специально попросил тебя вернуться, заманил в дом и поджег его? Потому что хотел убить вас обоих, он ведь запер дверь.

— Не знаю, — тихо сказала я. Это было правдой. Я уже вообще ничего не знала, кроме того, что ты мертва. — А как насчет белой богини? — спросила я после небольшой паузы. — Он рассказывал странную фигню про какой‐то культ.

— Я думаю, это нечто вроде механизма защиты. Бен не помнил или не хотел помнить того, что случилось на самом деле, и придумал собственную теорию заговора, — ответил Хью, выдыхая во мрак струйку голубого дыма. — Не знаю, просто первое, что пришло мне в голову.

— Он делился с вами своими мыслями?

— О, неоднократно. — Хью устало прикрыл глаза. — Пытался уговорить нас привлечь внимание прессы к своему расследованию. По сути, он считал, что существует тайное общество язычников, основанное чуть ли не Уинстоном Черчиллем, которого не раз встречали на друидских богослужениях. Что‐то наподобие масонской ложи. Они, как кукловоды, крутят этой страной, и каким‐то образом твоя сестра то ли примкнула к ним, то ли стала их жертвой. Ему не давало покоя то, что одной из основательниц Гласто являлась Арабелла, внучка Черчилля.