Линкольн Чайлд - Город вечной ночи [litres]

– Которая занимается чем?

– Находит супруг солдат и отставных ветеранов. Две основные мошеннические схемы. У вас солдат за рубежом. Супруг – обычно жена – находится в Штатах и переживает экономически трудные времена. И вот вы уговариваете жену взять ипотеку на дом. Небольшой начальный платеж, а потом норма выплат резко подскакивает до уровня, который ей не по карману. «ЛФХ» забирает дом, продает, забирает деньги.

– Это законно?

– В основном – да. Вот только существуют специальные правила, ограничивающие сделки с солдатами на активной службе, а «ЛФХ» эти правила не соблюдала. В таких случаях в дело вступаю я.

– А вторая схема?

– «ЛФХ» находит вдову ветерана, которая живет в приличном доме с полностью выплаченной ипотекой. Они убеждают ее взять небольшую обратную ипотеку. Ничего особенного, таких сделок сколько угодно. Но потом «ЛФХ» объявляет дефолт по обратной ипотеке, выдвигая какую-нибудь надуманную причину: неуплата страховой суммы домовладельцем или другое сфабрикованное либо мелкое нарушение условий. Достаточный предлог, чтобы забрать дом, продать его и присвоить приличную часть выручки за поздние выплаты, штрафы, проценты, неустойки и другие завышенные платежи.

– Иными словами, эти двое были подонками, – сказал д’Агоста.

– Не сомневайтесь.

– Вероятно, у них было немало врагов.

– Да. Вообще-то, некоторое время назад в этом самом здании была стрельба: солдат, потерявший дом, явился сюда и устроил тут «проветривание», после чего покончил с собой.

– О да, – сказал д’Агоста. – Я помню. И вы полагаете, эту парочку убила жаждущая мщения жертва их махинаций?

– Вполне обоснованная гипотеза, и именно об этом я подумал, когда поступил вызов.

– Но теперь вы так не думаете.

– Нет. Мне кажется абсолютно очевидным, что это тот же псих, который совершил три других убийства с обезглавливанием, – некий мститель, который наказывает богатых негодяев. Вы читали статьи в «Пост»?

Д’Агоста покачал головой: хотя он и ненавидел этого ублюдка Гарримана, его версия становилась все более правдоподобной. Он посмотрел на Пендергаста и не смог удержаться, чтобы не спросить:

– Что вы об этом думаете?

– Много чего.

Д’Агоста подождал, но вскоре стало ясно, что продолжения не будет.

– Это безумие. Два человека обезглавлены посреди дня в многолюдном офисном здании. Как убийца преодолел все препоны, как проник в их кабинет, как убил их, как отрезал им головы и ушел никем не замеченным? Это кажется невероятным, как одна из тех историй про запертую комнату, созданных этим… как его?.. Диксоном Карром.

Пендергаст кивнул:

– По моему мнению, самый важный вопрос заключается не в том, кто были жертвы, почему они были выбраны и как было совершено убийство.

– А что еще есть в убийстве, кроме «кто», «почему» и «как»?

– Мой дорогой Винсент, есть еще «где».

Звукооператор прикрепил микрофон к рубашке Гарримана, настроил его и удалился на свое место.

– Произнесите, пожалуйста, несколько слов, – попросил он оттуда. – Обычным голосом.

– Это Брайс Гарриман, – сказал Гарриман. – «Давай пойдем с тобою вместе – я и ты, когда тоска вечерней немоты закроет небеса…» [19]

– Отлично, уровень хороший.

Звукооператор показал продюсеру поднятый вверх большой палец.

Гарриман оглядел сцену. Телевизионные студии всегда его поражали: десять процентов пространства были отданы тому, что выглядело как чья-то гостиная или стол ведущего, а остальное представляло собой грандиозный хаос с цементными полами, висящими софитами, зелеными экранами, камерами, проводами и людьми, стоящими вокруг и наблюдающими за процессом.

Это было его третье шоу за неделю, и каждое последующее становилось больше предыдущего. Настоящий барометр, показывающий, насколько популярными стали его первая и последующие статьи. Сначала его пригласила местная нью-йоркская станция и записала интервью продолжительностью две минуты. В следующий раз он появился на «Шоу Мелиссы Мейсон», одном из наиболее популярных ток-шоу на территории трех штатов [20]. А потом пришло известие о двойном убийстве – убийстве, которое идеально соответствовало его версии. И его пригласили на по-настоящему большой экран: «Утро Америки с Кэти Дюран», одно из крупнейших в стране телевизионных утренних шоу. И теперь перед ним была сама Кэти, она сидела всего в двух футах от него, и ее лицо в рекламной паузе подправляли гримеры. Декорации «Утра» выглядели как шикарный уголок для завтрака – с американскими картинами в стиле наивного искусства на фальшивых стенах, с двумя «ушастыми» креслами с салфеточкой под голову, стоящими друг против друга, и большим экраном между ними.

– Десять секунд, – сообщил кто-то из темных глубин студии.

Гример исчез со сцены, и Кэти повернулась к Гарриману.

– Рада видеть вас здесь, – сказала она, одаряя его улыбкой на миллион долларов. – Какая ужасная история. Ну просто совершенно ужасная.

– Спасибо, – сказал Гарриман, улыбаясь ей в ответ.

Он следил за обратным отсчетом на большом экране, потом на одной из направленных на них камер загорелась красная сигнальная лампочка.

Кэти повернула свою ослепительную улыбку к камере:

– Сегодня утром мы рады представить вам нашего гостя Брайса Гарримана, репортера «Пост», который, как говорят люди, сделал то, что оказалось не по силам нью-йоркской полиции: понял мотивацию убийцы, прозванного Головорезом. А после недавнего двойного убийства, которое точно соответствует версии мистера Гарримана, опубликованной в день Рождества, эта история по-настоящему задела публику за живое. Знаменитости, миллионеры, рок-звезды, даже боссы мафии начали покидать город.

Пока она говорила, на экране между креслами логотип «Утра Америки» сменился короткими видеороликами, в которых было показано, как люди садятся в лимузины, частные самолеты выруливают на взлетные полосы, знаменитости, окруженные мордоворотами-охранниками, спешат пройти мимо папарацци. Эти ролики были знакомы Брайсу, он видел их и раньше. Он видел случаи бегства и собственными глазами. Люди, влиятельные люди, покидали Манхэттен, как крысы, бегущие с тонущего корабля. И все из-за него, Брайса. А тем временем простой народ наблюдал за происходящим, испытывая нездоровое возбуждение при виде того, как один процент получает наконец то, что заслужил.

Кэти повернулась к Гарриману:

– Брайс, добро пожаловать на «Утро Америки». Спасибо, что пришли.

– Спасибо, что пригласили, Кэти, – сказал Гарриман.

Он слегка шевельнулся, показывая камере свой профиль в самом выгодном свете.

– Брайс, о вашей истории говорит весь город, – продолжила Кэти. – Как вам удалось вычислить то, что ускользало от лучших умов нью-йоркской полиции на протяжении уже, кажется, нескольких недель?