Бернар Миньер - Сестры [litres]

– Кроме того, что внешне Одиль Лепаж очень походила на сестер, – сказал Сервас, рассматривая фото бледной девушки с длинными белокурыми волосами и светлыми глазами.

– Да…

– Кому из наших вы сообщили тогда о пропаже Одиль?

Бертран мотнул подбородком в сторону. Сервас удивленно взглянул на Ко в зеркало заднего вида.

– А почему мне тогда никто ничего не сказал?

– Это не имело никакого отношения к нашему расследованию, – с горечью сказал бывший шеф группы. – Так с чего бы мне тебя информировать? Я послал туда Манжена, но тот ничего не нашел. И мы решили забить на это дело…

Сервас хотел что-то сказать, но передумал. Ему в голову только что пришла мысль…

– Она была дома в предыдущие выходные?

– Двадцать девятого мая? Нет. Одиль ездила домой раз в две недели. И мало что рассказывала. Она была очень независима. Родители, конечно, были удивлены, что она за всю неделю ни разу не позвонила, но всерьез начали беспокоиться только на следующей неделе.

Сервас немного подумал.

– Насколько близко были знакомы Одиль и Алиса?

– По словам девушек из компании Одиль, Алиса иногда заходила за ней, чтобы пойти в кино или в ресторан. Но не более того. Видимо, они познакомились в каком-нибудь ночном клубе. Близкими подругами они не были, скорее приятельницами.

– А Амбра?

– Нет. Амбра никуда с ними не ходила и, насколько известно, не дружила с Одиль… Во всяком случае, она ни разу не упомянута в досье, в отличие от сестры.

Сервас задумался. Он нутром чувствовал, что разгадка где-то здесь, где-то совсем близко. Еще один вывод, еще одно крошечное дедуктивное заключение… Ну же!.. Думай!.. Один крестик вместо двух. Так… Похоже, это верное направление… Он близок к разгадке… Совсем близок…

– А почему вы заинтересовались этим делом? – спросил Бертран, сидевший рядом. – Ведь расследованием занималась группа Лео. И, насколько я понял из его звонка, вы тоже тогда участвовали…

Мартен не слушал, полностью погрузившись в свои мысли. И вдруг истина буквально захлестнула его – и он понял. Да черт же побери! Ведь объяснение с самого начала было у них перед глазами! Сервас хлопнул ладонью по приборному щитку. Бертран уставился на него сбоку; из зеркала заднего вида на него пристально, сощурив глаза, смотрел Ко.

– Теперь я знаю, – сказал он им.

– Он был послушным? – спросил Сервас у няни.

– Гюстав всегда послушный.

Она была дочкой соседей, живших двумя этажами ниже. Отец – рабочий, мать – парикмахерша. Пара португальцев, приехавшая во Францию десять лет назад. Отец время от времени помогал Мартену с мелким ремонтом в квартире и всегда привозил из отпуска бутылку прекрасного портвейна; у него на кухне был уже полный шкаф этих бутылок. А мать пекла ему пирожные с заварным кремом.

– Где он?

– Играет у себя в комнате, – ответила она, не отрываясь от мобильника, на котором с необыкновенной скоростью печатала большими пальцами.

– Ты до какого времени сможешь с ним посидеть?

– У меня в шесть тренировка по баскетболу.

– Отлично, я оставлю тебе его до шести.

– Сегодня суббота, это будет стоить дороже, – напомнила няня.

Сервас скривился.

– Ты уже говорила мне утром, когда пришла, я не забыл, – ответил он с раздражением.

Она кивнула, не поднимая глаз и целиком уйдя в свои сообщения. Сервас отправился к себе в комнату, снял куртку, рубашку и футболку, осмотрел ленты эластопласта и осторожно их ощупал. Потом оделся и вошел в комнату Гюстава. Тот сидел на полу и запускал волчки «Бэйблэйд» в большой пластиковой лоханке [27] Волчки « Бэйблэйд » – популярная детская игра. То, что автор называет лоханкой, на самом деле зовется ареной, на которой и происходят бои волчков: кто кого уронит, кто кого столкнет и т.д. . Волчки крутились, сталкивались, наскакивали друг на друга.

– Вот этот – Пегас, – сказал Гюстав, указывая на один из волчков.

– А этот?

– Стрелец.

– А этот?

– Водолей… Хочешь попробовать? – предложил он Сервасу, протягивая ему волчок и пусковое устройство.

Мартен спросил себя, почему его сын все время играет один, почему не обзаведется приятелем?

– Давай, – сказал он.

Минут через двадцать, уже спускаясь вниз, он позвонил судье, потом вызвал к себе Эсперандье.

– Встретимся в «Кактусе» через полчаса.

– Есть что-нибудь новенькое?

– Объясню по дороге.

В 14.15 Сервас поставил машину на центральной разделительной полосе бульвара Лакросс, возле длинных жилых домов, и вошел в маленькую пивную, которую облюбовали сотрудники Региональной службы судебной полиции. Обнял Режин, хозяйку заведения, которая относилась к каждому из них, как вторая мать или как сестра, и присел на банкетку.

– У тебя грязная голова, – заметила она, оглядев его. – Двойной черный без сахара?

Эсперандье появился в баре минут через сорок. Сервас сразу поднялся.

– Пока, ковбои! – крикнула Режин, когда они выходили.

– Куда едем? – спросил заместитель.

– Навестить пещеру Али-Бабы.

Они поехали на север по бульвару Оноре-Серре, потом по улице де Миним и свернули на бесконечную улицу де Фронтон, которая граничит с районом сервисных станций, торговых центров, индустриальных зон и неказистых жилых домов и особняков. Миновав рынок национального значения, проехали еще немного, въехали в зарешеченные ворота и покатили между ангарами. Здесь и там стояли маленькие белые фургончики-пикапы. Сервас запарковался между постройками и вылез из автомобиля.

– Где мы? – поинтересовался Венсан, захлопнув свою дверцу.

Дождь прекратился, но ему на смену пришел туман, и пейзаж сразу стал похож на рисунок углем.

Не отвечая, командир группы направился к маленькой серой фигурке, стоявшей в тумане чуть поодаль, возле большой металлической двери. Он приветствовал секретаршу суда, вид у которой был отнюдь не радостный, потому что ее вытащили сюда в выходной день. Она вынула из пачки бумажный платочек и высморкалась.

– Капитан Сервас, – представился Мартен. – А это лейтенант Эсперандье. Пойдемте.

В ответ она проворчала что-то невразумительное, что можно было расценить как угодно, вытерла покрасневший нос, убрала платочек, поглубже запахнула полы пальто и сунула ключ в замочную скважину. Внутри помещения Венсан увидел два больших бетонных пандуса, как в подземных парковках. Один вел наверх, другой спускался вниз, в подвал.

– Что это за место? – спросил он.

Спускающийся пандус сделал поворот, и вдоль стен им открылась настоящая лавка старьевщика. На полках стояли совершенно разные предметы: настольная рулетка, одноногий круглый столик, поперечная механическая пила, и на каждом на веревочке висела бирка. Они дошли до самого низа пандуса и очутились в просторном помещении, разделенном на проходы металлическими стеллажами, на которых хранились десятки судебных дел, тысячи досье, папок, картонных коробок и скоросшивателей.