Шалини Боланд - Соседский ребенок

Больше не могу отмахиваться от этого. Обязательно все выясню.

С Дейзи на руках я иду по дому Клиффордов, и меня все еще трясет после общения с Мартином. Я натыкаюсь на Мел. Если я молча пройду мимо, ситуация станет еще более неловкой, поэтому я выдавливаю из себя слабую улыбку.

– Привет, Кирст, – сдержанно говорит она.

– Привет. – Мы секунду стоим друг напротив друга, не зная, как быть дальше.

– Я думаю… Ты поговорила с Домиником? – спрашивает Мел.

Я киваю.

– Он рассказал о том, что ты взяла у него в долг.

– Прости, – говорит она. – Я и в самом деле собиралась рассказать тебе, но Доминик решил, что проще будет держать это от тебя в секрете. Так что когда ты нашла очки, я не знала, что лучше: рассказать тебе обо всем самой или предоставить это Доминику. Я поступила плохо, когда обратилась к нему у тебя за спиной. И мне нет оправданий, если не считать моего отчаянного положения. Не осуждай его за мою ошибку. Если я могу как-то все исправить…

– Забудь об этом, – со всей искренностью говорю я. Неожиданно понимаю, что меня страшно утомили все эти ссоры и недоверие. Я не могу стереть из жизни события последних двух недель, но мне очень хочется, чтобы все вернулось на круги своя. Я хочу, чтобы мы с Домиником снова стали близки, я хочу вернуть свою лучшую подругу. Мы поговорим с ней о деньгах как-нибудь в другой раз. Сейчас у меня нет сил думать об этом. – Давай оставим все в прошлом. И снова будем подругами.

– Серьезно? – спрашивает она. – Точно не злишься на меня?

– Точно.

– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись? – Она протягивает мне мизинчик.

Я закатываю глаза.

– А если будешь драться, то я буду кусаться.

Она наклоняется и целует Дейзи в щечку, а потом обнимает меня.

– Я так рада. Переживала всю неделю. Даю слово, буду тратить деньги с осторожностью.

– Давай больше не будем о них, а?

– Я только за, – говорит она.

– А где твоя парочка? – спрашиваю я.

– Они сегодня у мамы Криса. Она ведет их в театр. Я пожелала ей удачи. Эта парочка и двух минут не может спокойно усидеть на месте, не говоря уже о двух часах. – Она отпивает из своего стакана. – Ой, смотри, кто там.

Я тут же напрягаюсь, думая, что это Мартин. Поворачиваюсь и вижу, как в нашу сторону идут Лорна и Стивен Паркфилд. Честно признаться, я не рассчитывала увидеть их здесь. Я думала, что вечеринка с барбекю у Клиффордов – не в их вкусе. Хотя, с другой стороны, она и не в моем. Они пока нас не заметили, и я надеюсь сбежать. Я прекрасно обойдусь без еще одного неловкого разговора.

Поздно.

Лорна вдруг хмурится, а это означает, что она нас увидела.

– Кирсти, – говорит она, – Мелинда.

– Привет, Лорна, – беззаботно говорит Мел. – Привет, Стив.

Я мысленно посмеиваюсь, зная, как Паркфилд ненавидит, когда его называют Стивом. Но Мел только дай позлить его.

– Добрый день, – напыщенно говорит Паркфилд.

Я делаю глоток пива, чтобы унять расшатавшиеся нервы, и тут вспоминаю, что оно безалкогольное.

– Ну, и когда переезд? – спрашивает Мел.

– Надеемся, что в следующем месяце, – отвечает Лорна.

– А далеко вы переезжаете? – продолжает расспросы Мел.

– Да, – коротко отвечает Паркфилд.

– Ясно, – говорит Мел.

– Мне нужно поменять подгузник Дейзи, – говорю я, чувствуя, как начинает пульсировать в голове.

Вечеринка превращается в своего рода извилистую полосу препятствий, где цель игры состоит в том, чтобы не вляпаться в неприятный разговор с соседями.

– Тебе помочь? – спрашивает Мел, умоляюще глядя на меня.

– Я справлюсь, – отвечаю. Меня грызет совесть за то, что я оставляю ее одну, но мне нужно хоть минутку побыть одной. – Скоро вернусь, ладно?

Сбегаю и быстро поднимаюсь по лестнице. Открываю ближайшую к площадке дверь и вижу перед собой умопомрачительную серо-белую дизайнерскую ванную. Слева от ванной – милая комната с одной кроватью. Туда я и захожу. Дейзи не нуждается в новом подгузнике, я воспользовалась этим предлогом, чтобы сбежать от Мартина и Паркфилдов. Я счастлива возможности собраться с мыслями.

Я потягиваю свое пиво и смотрю в окно, взглядом выискивая, несмотря на свое отвращение к нему, Мартина. Может, пробраться в его дом, пока он занят здесь? А вдруг он оставил какое-нибудь окно открытым? Я бы забралась внутрь и проверила подвал. Мне не верится, что я обдумываю взлом и проникновение в чужой дом, но если это поможет выяснить, что творится за соседской дверью, тогда можно сказать, что цель оправдывает средства.

Оглядывая гостей внизу, я замечаю двух младших дочерей Лорны. Девочки по-турецки сидят на траве и болтают. Здесь, наверху, музыка звучит приглушенно, но неослабевающий бит продолжает отдаваться у меня в голове. Лоб вдруг покрывается испариной, начинается головокружение. Мне становится нехорошо.

Я сажусь на кровать, укладываю Дейзи на свои колени и делаю глубокие вдохи и выдохи. Неужели опять паническая атака? Вряд ли. Я же не задыхаюсь. Скорее чувствую себя пьяной. Но такое просто невозможно. Изучаю бутылку: на этикетке сказано, что в ней содержится ноль процентов алкоголя. Значит, точно не пьяна. Бутылка выскальзывает из моих рук, падает на пол, и по кремовому ковру разливается янтарная жидкость, но у меня не хватает сил наклониться и поднять ее. Почему недомогание навалилось на меня так быстро? Может, грипп или что-нибудь в этом роде? В таком состоянии я не смогу проверять подвал Мартина. Надо бы домой. Побыстрее.

Покрепче ухватив Дейзи, я встаю. Комната вдруг начинает вращаться, мимо проносятся стены. Делаю шаг к двери, и тут на меня волной накатывает тошнота. Плохо дело.

Опираюсь на стену, чтобы не упасть, сдерживаю новый приступ тошноты и открываю дверь. Меня оглушает доносящийся снизу шум вечеринки. Нужно найти Доминика. Отдать ему Дейзи, пока я немного полежу дома. Правда, теперь он решит, что я все это выдумала, чтобы сбежать отсюда. Он не поверит в то, что мне на самом деле плохо. Почему со мной все это происходит? Сглатываю панику. Велю себе собраться.

Лестница передо мной выглядит как пропасть. Рискованно спускаться вниз с дочкой на руках, поэтому я сажусь и принимаюсь съезжать по ступенькам, надеясь, что никто меня не увидит. Но мои надежды рассыпаются в прах, когда в дом входят две смеющиеся женщины, ярко разодетые и с блестящими волосами.

Я чувствую, как они таращатся на меня, но, что бы они там ни думали, сейчас моя главная задача не свалиться и сдержать тошноту.

– Что с вами? – спрашивает одна, а другая смеется – надо мной, без сомнения.

– Я в порядке. – Язык ворочается медленно и тяжело.

– Боже, я знаю ее, – шипит другая.

– Кто она? А как же ее бедный ребенок?

– Ее зовут Кирсти. Похоже, у нее съехала крыша.