Роберт Стайн - Ты умеешь хранить секреты?

— Мама очень тихая, — вдруг заговорил Эдди, словно прочитав мои мысли. — Она мало говорит и прислуживает Лу. Но именно она — настоящий глава семьи. Если у нее есть определенное мнение по какому-то поводу, Лу может ворчать и жаловаться, но всегда уступает.

— Он «плохой» полицейский? — поинтересовалась я.

— Да нет, — ответил Эдди. Мы перешли дорогу. Панорамное окно в доме на углу было заколочено. — Лу крут только на словах. Но он не плохой парень. Он раньше постоянно брал меня и моего брата Джонни в походы и на рыбалку, пока Джонни не ушел в армию. Мы хорошо проводили время. Любимое занятие Лу — лежать на диване и смотреть спортивные передачи по телику. Ему неважно, что там за спорт. Без разницы. Он все равно засыпает уже через минут двадцать.

Мы ступили на бетонный порог дома Эдди. Это был узкий серый дом, обшитый дранкой, с черными ставнями. Краска на ставнях кое-где облупилась, и один из водосточных желобов оторвался от крыши.

— Естественно, с тех пор как Лу отстранили, он в полной депрессии, — сказал Эдди, понижая голос, когда мы шли по крыльцу. — Подавлен и зол.

Я услышала льющуюся из открытого окна поп-музыку. И мужской голос, кричащий на кого-то в другой комнате «Как ты умудрилась сжечь спагетти?!», за которым последовал женский смех.

Эдди распахнул входную дверь и первым вошел внутрь. Прихожей в доме не было. Мы сразу попали в крохотную, загроможденную мебелью гостиную. На квадратном столике рядом с большим коричневым креслом валялась стопка журналов. Напротив телевизора с плоским экраном, показывавшего футбольный матч, стоял подходящий к креслу коричневый диван. Каминная полка над узким камином была заставлена семейными фотографиями.

Отчим Эдди прижимал к уху телефон и ходил туда-сюда перед камином. Он кивнул нам в знак приветствия, но разговор не прервал. Это был высокий симпатичный мужчина с густыми с проседью волосами, зачесанными назад, с загорелыми щеками и круглыми серо-голубыми глазами. На нем была черно-белая футболка полиции Шейдисайда и джинсовые шорты.

— До моего слушания еще месяц, — произнес он в трубку. — Представляешь, что они со мной делают? Еще целый месяц жить вот так? — он отчаянно жестикулировал свободной рукой, как будто его собеседник был здесь, в комнате.

Покачав головой, Эдди повел меня в кухню. Это оказалась светлая комната с белыми шкафчиками. Мама Эдди повернулась к нам от плиты, где кипела большая кастрюля спагетти.

— Эмми? Приятно познакомиться, — сказала она, тепло улыбнувшись и помахав деревянной ложкой.

Мама Эдди выглядела очень молодо. У нее были такие же волнистые темные волосы и серые глаза, как у Эдди. Она была невысокой и очень худой. На ней были темные прямые джинсы и футболка в красно-белую полоску.

— В понедельник у нас вечер спагетти, — сказала она. — Надеюсь, ты любишь пасту. Я делаю очень острый томатный соус.

— Обожаю его, — призналась я.

В соседней комнате гремел голос Лу. Я слышала, как под его тяжелыми шагами поскрипывают половицы.

— Лу снова ведет пустые разговоры, — сказала миссис Ковакс, поворачиваясь обратно к кипящей кастрюле. — Он говорит со своим братом из Буффало. Но его брат ему не поможет. Он фармацевт. Может только поцокать.

— Лу просто нравится разглагольствовать, — улыбнулся Эдди.

— Вообще-то, это неправда, — серьезно сказала его мама. — Он… он так расстроен, что не может сдержаться. И я считаю, что у него есть полное право расстраиваться. С ним нехорошо обошлись. Ужасно. А он прослужил больше десяти лет.

Я обернулась, когда в кухню ворвался Лу с красным лицом, размахивая перед собой телефоном.

— Тони не знает, что и сказать, — объявил он миссис Ковакс.

Она, даже не обернувшись, продолжила помешивать содержимое кастрюли.

— Твой брат хочет как лучше, но он постоянно не знает, что сказать.

— Он посоветовал мне проявить терпение! — продолжал Лу. — Можешь себе представить? Терпение! Если бы мне нужен был такой совет, я бы купил печенье с предсказаниями.

Он заметил, что я там, и его глаза расширились.

— Прости, Эмми, — сказал он и пожал мне руку. У него была огромная ладонь, но я не думала, что он собирается сжать мою руку так сильно. Он ее практически раздавил.

— Эдди рассказывал мне о ваших… эм… неприятностях, — сказала я. Неловкий момент.

Лу открыл шкафчик, вытащил коробку крекеров «Ритц» и начал засовывать их в рот.

— Ага. Неприятностях, — с горечью пробормотал он.

— Вперед. Перебивай себе аппетит, — сказала миссис Ковакс, не оборачиваясь.

— Когда это я в последний раз умудрялся перебить себе аппетит? — отбил подачу Лу. — Никогда.

— Мы едим пасту каждый понедельник, — вмешался Эдди. — А Лу делает фрикадельки. Они обалденные. Это единственное, что он умеет готовить.

— Это старинный польский рецепт, — сказал Лу с полным крекеров ртом. — Меня научила ему моя бабушка. Ты будешь смеяться, если я скажу тебе секретный ингредиент.

— И что за секретный ингредиент? — поинтересовалась я.

— Соль и перец.

Я рассмеялась. Эдди тоже. Думаю, он просто пытался разрядить атмосферу. Может, заставить отчима на пару минут забыть о нытье и злости.

Лу окинул меня взглядом.

— Твоя семья тоже из Польши?

Я покачала головой.

— Нет. Мои прабабушка и прадедушка приехали из Чехии. Кажется, тогда она называлась Чехословакией. У меня до сих пор есть там родственники. В Праге живет моя двоюродная бабушка Марта.

Я вдруг представила черного волка с голубыми глазами. Наверное, потому что упомянула тетю Марту. Меня затрясло от страха, но я заставила себя выбросить волка из головы.

Лу сунул коробку с крекерами обратно в шкафчик и повернулся к Эдди.

— Без обид. Не хочу смущать тебя перед твоей подругой. Но тебе лучше принять душ перед ужином. От тебя воняет, парень.

— Знаю… — пробормотал Эдди, краснея.

— Чем ты там занимался? Натирал одежду дохлыми псами? Катался по ним?

— Да, — ответил Эдди. — Именно этим я и занимался, Лу. Именно этим я всегда занимаюсь, когда никто не смотрит.

— Как смешно, — нахмурился Лу. Он посмотрел на меня и покачал головой. — В последнее время у нас не много поводов для смеха, Эмми. Весь город думает, что я какой-то чокнутый маньяк. Одна ошибка и… и…

— Лу, давай попробуем провести приятный ужин, — попросила миссис Ковакс, наконец поворачиваясь к нему лицом. — Я знаю, что тебе больно, дорогой. Но…

— А самое смешное… — продолжал Лу, игнорируя ее. — Самое смешное, что прямо сейчас я им очень нужен. Они топчутся на месте с этим расследованием ограбления. Полный тупик.

Глаза Эдди поползли на лоб. Мое сердце замерло. Мы оба насторожились.

— Ограбления? — переспросил Эдди. — Какого ограбления?