Роберт Стайн - Сводные сестры 2

Нэнси возвращается домой.

От этих слов по коже Эмили Кейси пробежал холодок. Не важно, как много раз она повторяла их в своей голове — эти слова до сих пор волновали, расстраивали и пугали её.

«Я боюсь Нэнси, — поняла Эмили, обнимая себя за плечи. Она посмотрела в окно. — Я боюсь собственную сестру. Но всё же жду не дождусь встречи с ней».

Эмили пристально смотрела через окно на голые деревья во дворе своего дома. В темноте лежал тонкий покров снега. От заснеженной земли переливался яркий утренний солнечный свет. Холодный солнечный свет.

Мимо медленно проехал белый универсал, загруженный подростками. Машину занесло, когда она остановилась на углу.

«Неужели действительно прошел целый год с тех пор, как я видела свою сестру?» — подумала Эмили, почувствовав холод, несмотря на тепло солнечных лучей, проникающих через оконное стекло и горячий душ, который она приняла минутой ранее.

Она пыталась представить, каким этот год был для Нэнси.

Год в лечебнице для душевнобольных. Год вдали от дома и своей семьи. Год с докторами и различными тестами, и…

Эмили не могла представить себе всего этого.

Ей было очень сложно разобраться в собственных чувствах. В конце концов, Нэнси пыталась убить её. Еще год назад родная сестра Эмили пыталась её убить.

Эмили отвернулась от окна. Она посмотрела на часы. Пора одеваться. Совсем скоро Нэнси приедет домой. Матери и отчиму Эмили пришлось отправиться на север штата, чтобы забрать Нэнси обратно в Шейдисайд.

«Так много боли, так много несчастий», — глубоко вздохнув, подумала Эмили. Всё это началось после того, как погиб отец Эмили, его лодка перевернулась. Эмили понятия не имела, что Нэнси винит её в этом происшествии. Вскоре после этого их мать вышла замуж за Хью Уолнера, и тогда у Нэнси и Эмили появились сводная сестра Джесси, ровесница Эмили, и сводный брат Рич. Джесси и Рич Уолнеры.

Одна большая счастливая семья. Не считая того, что четырнадцатилетний Рич был угрюмым и странным. И Джесси казалась Эмили коварной и злой. И Нэнси… Нэнси… Нэнси… собственная сестра Эмили, её старшая сестра, человек, который видел больше, чем все остальные… Нэнси пыталась убить её.

Одна большая счастливая семья.

Так много всего изменилось за год. С тех пор, как Нэнси увезли из дому, Рич стал еще более угрюмым, более скрытным, чем когда-либо. Но Эмили поняла, что она была не права — очень не права — насчёт Джесси. Теперь они вдвоём были очень близки, как настоящие родные сестры.

«И какой теперь стала моя родная сестра? — спрашивала себя Эмили. — Какой стала Нэнси за год вдали от дома?».

Будет ли она совершенно другой? Будет ли она меня ненавидеть?

Будет ли она помнить, что она пыталась сделать?

— Я вернулась, — чей-то голос окликнул её с порога.

Эмили со стоном обернулась.

— Джесси! — она смотрела, как Джесси заталкивала коробку в комнату.

— Не могу поверить, что переезжаю назад со всем этим, — застонала Джесси. — И это после того, как у меня была своя собственная комната на протяжении целого года.

— А я не могу поверить, сколько же у тебя вещей! — воскликнула Эмили.

С самого утра Джесси перетаскивала свои вещи из комнаты Нэнси.

— Поможешь мне с остальной половиной комода, идёт?

На самом деле Эмили была рада, что Джесси снова возвращается к ней. Возвращение Джесси в комнату Эмили придавало ей чувство большей безопасности.

«В безопасности от своей собственной сестры», — с горечью подумала Эмили. Она стянула полотенце с ванной полки, обернула им свои мокрые после душа волосы и встряхнула ими в воздухе, точно так же, как это делают модели по телевизору.

Только когда модели делают это, то их длинные и шелковистые волосы волшебным образом аккуратно ложатся на свое место. Спутанная, мокрая, густая копна вьющихся каштановых волос Эмили, упала ей на плечи.

— О господи, — пробормотала она, нахмурившись, глядя в зеркало.

Она ненавидела свои волосы.

Она очень хотела научиться делать хоть что-то со своими дикими и сумасшедшими волосами. И она не хотела быть такой полной.

— Широкая кость, — так говорила её мама.

Эмили всегда чувствовала себя настоящей коровой, когда рядом находилась миниатюрная, красивая и идеальная Джесси.

У Джесси были волнистые светлые волосы золотого оттенка, которые красиво обрамляли её широкое лицо, большие блестящие голубые глаза, красивый высокий лоб, и сливочно-белого оттенка кожа. Она напоминала Эмили ангела, которого изображали на старых картинах.

Эмили расчесала свои волосы, потом зачесала их назад и завязала их резинкой в хвост.

— Я готова. Нэнси будет с минуты на минуту.

Она взглянула на Джесси, которая пыталась запихнуть пачку модных журналов на нижнюю полочку шкафа. На Джесси был надет старый серый свитер и однотонные мешковатые спортивные штаны.

«Так не пойдёт, — подумала про себя Эмили. — Джесси будет выглядеть красиво и грациозно даже в мешке для мусора!».

Зачесывая свои волосы еще раз, Эмили пересекла забитую теперь уже вещами Джесси комнату и достала свою огромную бежевую толстовку.

— Что это ты собираешься надеть? — пронзительно вскрикнула Джесси.

Эмили вздрогнула, подбросив толстовку над собой, которая распласталась словно палатка.

— Это моя счастливая толстовка, — ответила ей Эмили. Она купила её на распродаже и с тех пор носила её. Толстовка была больше на пять размеров, но Эмили чувствовала себя так комфортно в ней. Так защищено.

Так безопасно.

Она услышала, как по снегу захрустели шины автомобиля. Взглянув в окно, Эмили увидела голубую «Хонду». Не родители. На улице яркое солнце ослепительно отражалось от земли, покрытой корочкой льда.

Эмили закрыла глаза и представила Нэнси. Длинные шелковистые медно-красного цвета волосы Нэнси, её тонкую мальчишескую фигуру, её зеленые глаза. Она попыталась вспомнить её, представить свою старшую сестру в счастливое время. Она выросла вместе с Нэнси, она ничего от неё не скрывала и доверяла ей.

Целый год без своей сестры. Ни писем. Ни телефонных разговоров.

Она попыталась представить, как Нэнси смеется.

Голос Джесси прервал мысли Эмили.

— Тебе страшно?

Эмили открыла глаза и встряхнула головой.

— Нет, не страшно. Я думаю, у Нэнси был нервный срыв, и что сейчас она в порядке, иначе бы врачи не выпустили её из лечебницы обратно домой.

— Да, это так, — согласилась с ней Джесси, опустившись на край своей кровати. — Я никогда не видела, чтобы ваша мама так нервничала.

— Я заметила. Она всю ночь не спала и убиралась, — ответила Эмили.

— Ага, я слышала её, — тихо сказала Джесси.