Роберт Стайн - Тупик

Мы все действовали так эгоистично, так бездумно. Мы поставили наши заботы и страхи превыше спасения человеческой жизни.

Моё горло пересохло и мне с трудом удавалось сглотнуть.

Яркие розы на обоях постепенно начинали выцветать, превращаясь в бледно-розовые пятна. Из моих глаз выступили горячие слёзы.

Могли бы мы спасти её, если бы остались? Смогли бы мы отвезти её в больницу вовремя?

Если бы мы остались…

Если бы мы остались…

Я смахнула слёзы и уставилась на радиочасы. Если бы я могла вернуться назад во времени, подумала я. Если бы я могла отбросить время, чтобы нам выпал ещё шанс. Ещё один шанс, чтобы остаться и помочь той несчастной женщине.

Сестра мэра.

Я опустила глаза и обнаружила, что всё ещё держу телефон в руках. Попрощалась ли я с Тоддом? Сказала ему хоть что-нибудь после того, как он сообщил мне ужасные новости?

Я ничего не помнила.

Я поднесла телефон к уху и услышала лишь гудки. Потом дрожащими руками положила трубку на тумбочку.

Убийцы.

Мы убили человека и скрылись с места преступления.

Такие слова я раньше слышала только в новостях, но никогда не думала, что они будут касаться меня.

Почему мы не остались?

Этот вопрос не собирался оставлять меня в покое.

Если нас поймают, сказала я себе, то у нас будут большие проблемы, чем мы когда-либо имели.

Неожиданно сухой смешок скользнул с моих губ.

Рэнди очень беспокоилась за свой домашний арест. Теперь это не казалось таким уж страшным. Нет хуже наказания для водителя, который скрылся с места аварии, чем быть арестованным, с горечью подумала я.

Что же теперь будет?

Я задумалась, обхватив колени своими ледяными руками, и посмотрела на маленькие розочки.

Что теперь? Что мне теперь делать?

Жить в страхе? Жить в страхе, что тебя поймают? Провести остаток своей жизни, боясь, что полиция выйдет на меня? Провести остаток своей жизни в раздумьях, когда? Когда меня поймают? Когда весь мир узнает о том, что мы сделали? Когда я осознаю, что моей нормальной и счастливой жизни пришёл конец?

Я догадалась, что лишь один телефонный звонок покончит с моим страхом. Один телефонный звонок от полицейского, который скажет: «Мы знаем, что это была ты. Мы знаем, что ты была в той машине, которая скрылась после убийства сестры мэра».

Я спрашивала себя, что мне делать? Что мне теперь делать?

Неужели остаётся только бояться каждый раз, когда зазвонит телефон?

Неужели остаётся только думать, что всего один телефонный звонок разрушит мою жизнь?

И когда я была поглощена этим неприятным вопросом, зазвонил телефон.

Первый звонок заставил меня подпрыгнуть и закричать. Моё сердце чуть было не выпрыгнуло из груди.

Я тяжело сглотнула, заворожено глядя на телефон. Он прозвенел ещё три раза, прежде чем я сняла трубку.

— Алло? — хрипло прошептала я.

— Натали? Ты проснулась? Я тебя не разбудил?

— Кит! — я облегчённо вздохнула. — Нет, я только недавно встала. Я… Я просто…

Моё сердце так сильно колотилось, что я едва могла говорить.

— Слушай, насчёт прошлой ночи, — виновато начал Кит. — Мне очень жаль, Натали. Я…

— Я не могу сейчас говорить, — прервала я его.

— Я знаю, ты злишься на меня, — продолжал Кит. — Я не виню тебя. Но я должен сказать тебе…

— Нет, Кит, прости, — резко отрезала я. — Я правда не могу сейчас говорить.

— Но мне нужно поговорить с тобой, — застонал он. — Я так отвратительно вёл себя вчера на вечеринке, Натали. Наверное, я выпил слишком много пива и я, правда, не знал…

Я прервала его снова:

— Кит, до свидания. Поговорим позже. Я позвоню тебе, обещаю. Пока.

Я бросила трубку. Я была сильно расстроена и слишком напугана, чтобы слушать извинения Кита.

С ним всегда происходило одно и то же.

Сначала он вытворял что-то безумное и глупое, а я злилась всё сильнее и сильнее, желая убежать от него или расстаться навсегда, а потом он звонил на следующее утро и виноватым голосом просил прощения. И он готов был извиняться хоть сто раз, пока я окончательно не прощала его и не прекращала злиться.

Сегодня утром у меня не было никакого настроения.

Днём мы впятером договорились встретиться в парке Шейдисайда, который располагался за нашей школой. Суббота выдалась ясной, но холодной.

Наши кроссовки утопали в траве, ещё мокрой после вчерашнего ливня.

За школой трое ребят, которых я знала, бегали трусцой по беговой дорожке. Сразу за ней раскинулось футбольное поле, где тренировались спортсмены.

Мы решили двигаться от школы и, в конечном счёте, оказались в чаще леса у берега реки Конононки.

Это было не самое комфортное место для встречи, но наши родители в свой выходной были дома, а в пиццерии нас мог кто-нибудь подслушать.

Мы остановились у деревянного столика для пикника у самого берега. Скамейки были мокрыми, но у нас не было выбора, поэтому пришлось сесть.

Тощая серая белка выбежала опрометью в нашу сторону. Она остановилась в нескольких футах от стола и подняла свои лапки к верху, надеясь у нас что-нибудь вымолить.

Тодд рассмеялся:

— Эй, дружок, никто не клянчит. Ты должен быть готов к зиме!

Белка простояла так ещё пару секунд, а когда ничего не получила, медленно поспешила обратно к деревьям.

Меня пробила дрожь. Поверх футболки я натянула кофту с длинным рукавом, но этого было недостаточно — я всё ещё мёрзла. Наверное, мне стоило надеть пальто или тёплую куртку.

— Кто принёс карты? — пошутил Тодд, пытаясь разрядить обстановку.

Но никто не засмеялся. Кажется, Тодд был единственным, кого ничуть не потрясли и не расстроили новости о том, что мы натворили.

Джиллиан прижалась к Карло. Её длинные каштановые волосы свалились на лицо. Когда она смахнула их, то я заметила, что её глаза покраснели, веки опухли, а лицо стало бледнее, чем обычно.

В руках у Рэнди была нераскрытая пачка «Спасателей жизни» (прим. — Life Savers; карамель с мятным или фруктовым вкусом), которую она вращала в руках. Подруга и пары слов не произнесла за весь день.

Я заметила, с каким трудом ей давался каждый вдох. Она избегала моего взгляда, не сводя глаз с пачки карамелек. У меня возникло такое чувство, будто она отчаянно держится из последних сил, чтобы не расплакаться.

Карло всё время нервно поправлял чёрную оправу своих очков. Он обвёл рукой талию Джиллиан в голубой парке и наклонился к ней, напряжённо шепнув что-то на ухо, сведя брови.

Тодд опёрся о край стола, пытаясь застегнуть рукав своей выцветшей джинсовой куртки. Холодный ветер развевал в стороны его светлые волосы.

— Я замёрзла, — пожаловалась Джиллиан. — Почему мы не могли встретиться где-нибудь в тёплом месте?

— Да, например, во Флориде, — ухмыльнулся Тодд.