Влада Ольховская - Последний выход Матадора

— Луис убедил его, что он там, где должен быть. Много ли нужно, чтобы сломать психику шестилетнему пацану? Очень скоро Юпитер поверил, что родители действительно от него отказались, спасения нет, бежать некуда. Теперь Луис — единственный человек, который готов позаботиться о нем. Полная изоляция и внушение сделали свое дело. Чтобы ты правильно понимал, насколько все было серьезно… Через четыре года после похищения Луис уже свободно таскал Юпитера с собой. Он много путешествовал по работе и представлял мальчишку как своего племянника. Юпитер общался с людьми, он не был заперт, однако он не пытался сбежать или попросить о помощи. Он в то время не допускал и мысли, что может быть кому-то нужен. Дошло до того, что он поверил: если он уйдет от Луиса, то тут же погибнет. А Луис его любит. Поэтому Юпитер терпел дикую боль с покорностью, на которую психически здоровый человек не способен.

— Боль?..

— Ты прекрасно знаешь, что это было, уже ведь очевидно. Когда Юпитер стал постарше и покрепче, похититель начал его насиловать, с каждым годом все жестче. Как и многие извращенцы, Луис пребывал в полной уверенности, что жертве нравится такое обращение. Даже если жертва не осознает этого. Так он оправдывал себя, видя, что после некоторых его развлечений «довольная жертва» сутки не может встать с кровати.

Анна была одной из немногих, кто знал эту историю… Может, единственной, исключая самого Юпитера. И даже сейчас, после всего, что с ней произошло, ее не покидало чувство, что она совершает преступление, выдавая чужую тайну.

Ей несколько помогало то, что Леон отнесся к ее рассказу с должной серьезностью. Он мог ненавидеть Юпитера сколько угодно, это не заставляло его оправдать преступника, издевавшегося над ним. За годы своей взрослой жизни Юпитер сотворил много такого, за что его можно было судить и презирать. Но в том, что случилось с ним в детстве, он не виноват, и ничто в мире не заставило бы Анну отказаться от этого убеждения.

— Он провел в плену восемь лет. За это время его сознание было подавлено, так что он с легкостью остался бы с Луисом и дольше. Это не значит, что Юпитер был глуп. От природы ему достались выдающиеся интеллектуальные способности, которые Луис развивал.

— Зачем?

— Во-первых, это ему льстило, достоинства жертвы поднимают собственную значимость насильника. Во-вторых, он ведь таскал мальчика с собой. Ему было бы неловко, если бы его «племянник» показал себя косноязычным недоумком. Ему нужно было, чтобы Юпитер казался образованным, начитанным и способным поддержать разговор, как и полагается воспитаннику уважаемого человека.

Этот противоестественный союз мог существовать и дольше, если бы Луис не устал. Его привлекали только маленькие мальчики, да еще и похожие на девочек. Юпитеру же исполнилось четырнадцать, он постепенно начал превращаться в мужчину. Его мучителя это не устраивало.

Однажды он привел домой нового ребенка — пятилетнего мальчика. Красивого, как маленький ангел, голубоглазого и золотоволосого, полную противоположность своего прежнего воспитанника. Вероятнее всего, Юпитера он оставил при себе, чтобы тот помог малышу адаптироваться. А потом, когда новая игрушка станет пригодной для забав, от подростка можно избавиться!

Но Юпитер об этом не знал. Он смотрел на маленького мальчика — и видел себя. Он вдруг понял, что история повторится… Что она никогда не закончится. Кто-то новый лишится детства, пройдет через унижение и чудовищные страдания, чтобы умереть, когда станет ненужным. Впервые за всю жизнь в душе Юпитера поднималась волна протеста.

— Думаю, если бы он был чуть глупее, он не справился бы. Луис здорово его обработал, да и начал он рано. Юпитер уже не мог постоять за себя, но вот ему дали существо, которое он мог защитить — должен был! И он взбунтовался.

Он убил Луиса той же ночью: разбил бутылку, стоявшую на столе, и осколками перерезал своему мучителю горло. Он не знал, как жить дальше, и сразу же сдался властям. Но своего он добился: Луис не успел тронуть мальчика, и у того еще был шанс забыть о похищении и жить полноценной жизнью.

— И тем мальчиком был Никита Давыдов? — тихо спросил Леон.

— Да. Он, похоже, позабыл обо всем этом, детская психика — она гибкая, умеет восстанавливаться. Никита вырос в приемной семье. А Юпитер, когда стал старше, нашел его. Но он не собирался втягивать его в свою жизнь. Никита остался для него символом всего хорошего, светлого, что он сделал… Символом того, каким вырос бы сам Юпитер, если бы его не похитили. Он долгие годы наблюдал за Никитой со стороны, тщательно скрывая свою связь с ним. Думаю, этот парень — единственный, кого Юпитер по-настоящему любит. Как сына и как брата, лишнего не подумай! То, что он согласился на мои условия, подтверждает это.

— Ну а ты и Юпитер… что вас связывает?

— Нас связывает боль. И исцеление.

Все остальное не было связано с похищением Никиты, она уже сказала достаточно и могла бы не продолжать. Но обещала же сообщить ему все! Да и потом, Анна не была уверена, что у нее хватит сил вернуться к этому еще раз.

На момент совершения преступления Юпитеру было четырнадцать, он убил человека и вполне мог отправиться под суд — это стало бы для него последним ударом. К счастью, на его пути попался талантливый психотерапевт, который понял, что мальчишка-то ни в чем не виноват и его еще можно спасти, если очень постараться.

Юпитера забрали на лечение, включили в международные программы помощи детям, пострадавшим от насилия. Во время одного из таких проектов он и познакомился с Анной. Им обоим тогда было по шестнадцать-семнадцать лет. Она уверенно держалась среди других детей, но близко никого не подпускала. Он же старался оставаться ото всех подальше, забивался в темные углы, и другие дети сочли его умственно отсталым.

Анна сразу поняла, что в нем есть что-то особенное. Она видела, какие книги он читает, как ловко он управляется с компьютерами. Юпитер был очень умен, он просто оказался на грани. С этой точки он мог шагнуть как к полноценному будущему, так и в бездну.

— И вот тогда вы полюбили друг друга? — усмехнулся Леон.

Он пытался отнестись ко всему с пониманием и у него даже неплохо получалось. Но в конечном счете он все равно оставался мужчиной, который сейчас слушал историю своего соперника. Он уже знал, что Анна и Юпитер были любовниками, она упоминала об этом. Теперь ему предстояло услышать всю правду.

— Нет, это не было подростковой историей любви, — ответила она. Ее голос звучал ровно, почти безжизненно, но только так можно было правильно рассказать об этом. — Сначала я присматривалась к нему издалека. Потом подошла, представилась и предложила переспать со мной.