Себастьян Фитцек - Инквизитор

Конечно, это была ошибка. Они не должны были разделяться вопреки первоначальному плану. Уже предлагая это, Каспар догадывался о фатальных последствиях.

Но если это могло сработать, то только так.

Грета была единственной, кто воспринял его предложение с воодушевлением. Она хотела сопровождать его в кабинет томографии, что даже не обсуждалось. Наряду с Софией она была самым слабым звеном в их коллективе. У них и так будет достаточно проблем, если им придется спасаться бегством. В таком случае ему вряд ли поможет семидесятидевятилетняя вдова с больными тазобедренными суставами. В итоге с ним пошел Бахман, хотя и против своей воли. Остальные – после короткой, но жаркой дискуссии – снова поехали наверх, чтобы запереться в библиотеке.

– Это еще большая ошибка, чем мой брак, – пробормотал консьерж. Но все равно забрал у Каспара пластиковую канистру, которую тот обнаружил в одном из встроенных ящиков в прихожей: CLINIX–CLEAN, моющее средство на спиртовой основе с нашатырем, на лицевой стороне канистры был приклеен черно-желтый предупреждающий треугольник с извивающимся пламенем.

– Что может пойти не так? Там ведь огнеупорные двери и автономная система вентиляции? – Каспар кивнул в сторону стеклянной перегородки, которая, как в звукозаписывающей студии, отделяла помещение для проведения томографии от комнаты управления. – Вы сами предложили кабинет томографии.

– Да, чтобы спрятаться там. А не чтобы его спалить.

Каспар взял вторую канистру и закрыл шкаф. Он надеялся, что Бахман не услышит по его фальшиво уверенному голосу, что, в принципе, он разделяет его сомнения.

– Если нам повезет, то рольставни поднимутся, как только сработает пожарная сигнализация, и остальные смогут выбежать из библиотеки в парк.

Каспар знал, что наскоро составленный план не был продуман до конца.

Например, он не знал, как спускать кресло-каталку Софии с горы, чтобы колеса не застревали в снегу. Но, как и остальные в группе, Каспар мог думать только на один ход вперед. Каспар надеялся, ему придет что-нибудь в голову, когда они освободятся из тюрьмы-клиники.

– В худшем случае рольставни не поднимутся, – продолжил Каспар. – Но так как мы подожжем только помещение томографии, то огнеупорные двери хотя бы защитят всю клинику от пожара. – Он указал на огнетушитель на стене рядом с дверью, ведущей в коридор. – У вас есть зажигалка?

– Спички.

Бахман похлопал по нагрудному карману комбинезона.

– О’кей, тогда… – Каспар замер и поднял глаза на потолок.

– В чем дело? – спросил Бахман.

– Вы ничего не слышите?

– Что?

– Этот звук.

Бахман хотел помотать головой, но замер с канистрой в руке. Шум на первом полуподвальном этаже клиники был едва различим. Но ощущался, как подспудные басы низкочастотного динамика в кинотеатре. Странным образом Каспар подумал, что жуткие звуки стали бы подходящим музыкальным сопровождением для его воспоминаний о последней поездке на автомобиле.

– Напоминает садящийся вертолет. – Бахман произнес то, на что Каспар надеялся. Его пульс ускорился, и впервые за долгое время он ощутил надежду.

« Что, если Линус позвал на помощь? Вполне возможно. Конечно. Ясмин ведь сказала, что на балконе кто-то был?»

Бахман нахмурился, подошел к стене с огнетушителем и прижался к ней правым ухом.

« Разумеется. Линус пошел за Бруком. Рольставни оставили его снаружи. Линус сбежал и проинформировал полицию».

Уверенность Каспара выросла, когда шум усилился. Но консьерж покачал головой и убил последнюю искру надежды.

– Это просто шторм, – с сожалением сказал он. – Ветер давит на рольставни. Наверху, на четвертом этаже, в одном окне торчит металлический прут. Ветер задувает в щель и создает область пониженного давления в герметичной вилле.

Область пониженного давления? Герметичность?

Каспар был не уверен, становится ли параноиком, но для консьержа это было слишком профессиональное объяснение.

С другой стороны, Бахмана нельзя было сравнивать с обычным вахтером в больнице, он являлся доверенным лицом Расфельда и даже читал книги по риторике в целях самообразования. И тем не менее. Был еще один момент, который вызвал у Каспара подозрение уже несколько часов назад.

– Кстати, что это было со снегоходом? – спросил он и взял толстый блокнот с письменного стола перед стеклянной перегородкой.

– Хм?

– Я имею в виду, после того как вы подобрали Шадека и Брука у опрокинувшейся машины скорой помощи и доставили наверх. Линус показал мне. Кто-то вырвал шланг топливного бака.

– Серьезно?

Бахман выглядел ошарашенным, и Каспар рассердился на себя за то, что вообще поднял эту тему. На что он надеялся, когда задавал эти глупые вопросы? Что получит признание: «Да, мне очень жаль, я не хотел, чтобы кто-нибудь покидал клинику»?

– Вероятно, это был Шадек. Мне от него и так не по себе.

– Да, – ответил Каспар и сунул под мышку еще три медицинские книги. – Сейчас уже все равно.

Они вместе вошли в соседнюю комнату.

В кабинете находился футуристический томограф, который в каком-нибудь научно-фантастическом фильме отлично сошел бы за вход в параллельный мир.

Каспар встал рядом с аппаратом и посмотрел наверх.

– Мигающая штука – это то, что я думаю?

– Да.

– Тогда нужно сделать это именно здесь.

Каспар стянул два полотенца с лежака томографа.

Скомкал их и бросил под детектор дыма. Затем вырвал из одной из книг страницы, а другие сложил друг на друга, как дрова для камина.

– Просто вылей сверху, – сказал он Бахману, который открутил крышку с канистры с таким видом, словно сам не верил, что делает это.

– Вы осознаете, что эта штука стоила несколько миллионов?

Каспар слабо улыбнулся.

– Как мне ни жаль, но шеф уже вряд ли рассердится. – Он кивнул Бахману. – Так что действуйте, пока нас не постигла та же участь.

Средство из канистры с почти непристойным чавканьем полилось на импровизированный очаг. Затем Бахман вытащил пачку спичек из нагрудного кармана и уже хотел чиркнуть первой, как дверь за ними с мягким щелчком захлопнулась.

– Какого черта?..

Каспар обернулся и успел заметить темную тень, которая мелькнула за стеклянной перегородкой, разделяющей обе комнаты. Затем томограф начал мигать, одновременно из трубы аппарата раздалось бряцание, словно кто-то стучал топором по пустому металлическому контейнеру. Все это произошло за тысячную долю секунды, как раз в тот момент, когда Бахман от ужаса выронил горящую спичку.

Сразу два языка пламени взметнулись параллельно к потолку. Но лишь один из них был реальным, другой, после секундного шока, оказался отражением в разделяющей перегородке. Сначала Каспар принял и лицо с той стороны за оптический обман. Но затем полуголый мужчина ударил кулаком по стеклу, и он узнал искаженное от злости лицо. Никаких сомнений. Йонатан Брук по-прежнему был в зеленом больничном халате, только сейчас с красными пятнами на животе, через съехавшую повязку на шее тоже просочилось много крови.