Александр Куприн - Бармен из Шереметьево

Мой хороший приятель Ашот, не посмотрев сводку погоды, вышел со товарищи в океан ловить тунца. Вышли они на десятиметровом двухмоторном катере. Как и предписано всем игнорирующим прогноз погоды — парни попали в сильный шторм. Сначала не поняли и даже простодушно закинули снасти, но вскоре они осознали, что никуда не плывут, а вся энергия моторов уходит на борьбу с усиливающимися волнами. А еще они поняли, что назад им уже не вернуться — надо прорываться до ближайших островов Чаннел Айлэндз. Два часа они, забираясь на волну и падая вниз, плыли к заветным островам, имея намерение укрыться в Китайском заливе, что на острове Санта-Круз. Кое-как дошли. В бухте уже стояли две яхты и было видно, что их тоже нещадно бьет и подкидывает до неба. Решено было туда не заходить, а попытаться укрыться за скалами мыса Коч. Но там наши рыбаки обнаружили совсем уже невменяемые волны, которые били со всех сторон. Лодка проваливалась в гигантские водные ямы, взлетала вверх, и возникла совсем реальная опасность пропустить боковой опрокидывающий удар волны. Тут не выдержали нервы у одного из них — сильного, кстати, аквалангиста. Он схватил радио и подал мэйдэй — сигнал бедствия. Оператор монотонным голосом без всяких признаков удивления или беспокойства переспросила размер плавсредства, местонахождение и подтвердила: таки да — бедствие у вас, высылаем вертолет — готовьтесь оставить судно. Идея бросить любимый катер не нашла отклика в сердце владельца. Лютой злобой налился Ашот и длинно обматерил паникера. Хотел, говорит, даже в грызло ему заехать, да боялся на полсекунды отпустить управление. Тут радио сообщило, что вертолет взлететь не может ввиду штормового ветра. Ашот понял, что на самом-то деле ему катера совсем-совсем не жалко. Ну не капельки не жалко. И если надо оставить — так отчего же не оставить? Да запросто бы оставил…

У парней началась паника. Один судорожно пил коньяк и тут же его выблевывал, а второй впал в полуобморочное состояние. Ашот схватил изо льда бутылку водки в 0,7 литра, засунул ее под спасательный жилет и даже не почувствовал холода. Водка стала для него дороже всего на свете: «Я решил — как только окажусь в воде, сразу всю бутыль выпью. Если повезет — отключусь, а в отключке и помирать легче». Но тут по радио сказали, что к ним направлено коммерческое судно, с тем чтобы, закрыв волну бортом, попытаться вытянуть их веревками. Через какое-то время из ниоткуда задом приблизилось огромное синее судно. Было очень неприятно увидеть, что его точно так же болтает вверх и вниз, причем из воды зловеще обнажались исполинские винты, каждый по размеру не меньше катера наших рыбаков. Сверху что-то непрерывно орали в мегафоны, но Ашот их игнорировал — он понял, что ничего не получится, что в этом месте, где волны лупят и справа, и слева, и спереди, отгородиться не удастся, а вот разбиться о борт — запросто. Под крики мегафонов корабль исчез так же внезапно, как появился. Вновь ожило радио, и уже другой голос сообщил, что на помощь сейчас подойдет корабль Береговой охраны США. Три товарища были уже умотаны до последнего вздоха, когда к ним подошел небольшой, не больше 100 футов, корабль US Coast Guard . Довольно ловко с ходу на катер был спущен погранец-спасатель. Погранец был бодр и энергичен, но быстро сдулся, побледнел и затих. А сдулся он оттого, что еще два долгих часа ничего не получалось — и катер не становился как надо, и веревки летели мимо, однако Ашот совершенно успокоился и глядел на спасателя влюбленными глазами. «Наш заложник, — думал он, — теперь точно вытащат…»

Но все хорошее кончается — вот уже три мокрых армянина один за другим затянуты на борт пограничника и смачно шлепнулись на казенную палубу. Занавес.

Странно то, что они не рассорились, а немедленно принялись искать новое судно. Так что, если кто в большом Лос-Анджелесе желает продать яхту не менее 36 футов с двумя дизелями, у меня есть только что подсохшие покупатели.

— Есть ли жизнь на яхте? — спрашивают меня.

Уверенно отвечаю: «Нет, нет и нет!» Больше всего наводная жизнь напоминает то, от чего, как от сумы, не следует зарекаться. Корпус яхты сделан из стеклопластика и не «дышит» — утром внутри повсеместно можно видеть капли влаги, словно на стенках карцера в следственном изоляторе. Как и в тюрьме, тут полностью отсутствует приватность — шаги праздно идущего по доку соседа отдадутся в яхте как проход конвойного по коридору. Скученность и замкнутость пространства вызывает желание поскорее встать на путь исправления и выйти по УДО. Тихий океан переполнен всякой тварью — посвети ночью в темноте фонарем в воду, и холодок ужаса побежит по спине. Продолжая аналогию, скажу, что вместо сторожевых собак тут морские львы и котики. А еще ночью слетаются разнообразные птицы — некоторые бесшумно парят прямо над водой в темноте, другие тихо, как автоматчики на вышках, сидят на мачтах и ждут, чтоб успеть отобрать рыбу, если первым свезет. Как-то в ночи я вышел на корму и вдруг почувствовал, будто кто-то сзади провел по голове полотенцем — оказалось, огромная птица сидела прямо надо мной, я ее спугнул, она шоркнула меня большим крылом и низко-низко полетела прочь, а я пошел внутрь мерить пульс — сна как не бывало.

Самостоятельная яхтенная жизнь полна опасностей, забот и унижений — она мало чем отличается от отбытия срока в местах не столь отдаленных. Да и океан в целом, сказать по совести, вовсе не такая уж романтическая штука. Вот начать, собственно, с воды — что собой являет вода Тихого океана? Гадость, по сути, редкая! Всегда холодна, кроме, может, сентября. Всегда вызывает желание покинуть ее и выйти на берег ну или подняться обратно на яхту. Вода несет некий очень темный оттенок и кажется тяжелой, как свинец. Высокая волна на просвет имеет приятный зеленый цвет, но если в Каннах такой волной восхищался бы весь берег, то здесь только зябко поежишься. В отличие от дружелюбного Средиземного моря, Тихий океан никогда не вызовет умиления. Это не друг. Если ты плаваешь в Малибу, устал и хочешь выйти на пляж — будь уверен, что у тебя осталось достаточно энергии и ты в состоянии победить невероятно тягучую обратку, вымывающую песок прямо из-под ног. Поэтому на тамошних пляжах так много спасателей. Если же ты решил погрузиться в пучину с яхты вдали от берега, то все может обернуться еще печальней. Тихий океан — это суп. Суп живности. Кроме акул там всегда и везде в шаговой доступности морские львы. Тут следует заметить, что морской лев — никакой не предмет умиления! Это жуткая машина весом в полтонны с песьей головой! Пасть у него — точная копия волчьей. Людей эти твари совершенно не боятся и всплывают рядом с тобой мгновенно и бесшумно, легко вызывая ступор или даже инфаркт у человека неподготовленного. А еще киты! Вот как-то шли мы на остров Каталина, и я заметил китовый хвост слева по курсу. С невообразимой скоростью кит нырнул под яхту и буквально через пару секунд вынырнул у правого борта, рыгнув со спины на нас вонючей смесью пара и прелого воздуха. И все это резко, быстро, непредсказуемо — даже ужаснуться не успели.