Джеймс Деларджи - 55 [litres]

Находясь один на один с подозреваемым в узком переулке, Чендлер разделял это ощущение.

– На землю! – приказал он.

Резкий окрик заставил Гэбриэла напрячься.

– В этом нет нужды, сержант, – чуть сдержаннее проговорил он. – Я сдаюсь. Простите, что сбежал, но в той комнате я чувствовал себя будто в клетке. Как тогда, в сарае. Мне срочно нужно было выбраться на улицу.

– Я сказал: на землю!

– Я просто хотел выбраться…

Видя, что подозреваемый не слушается, Чендлер выкрутил ему руку. Гэбриэл вскрикнул, попытался вырваться, но колени подкосились, и он упал. Потными пальцами Чендлер схватил наручники и, повозившись с защелкой, замкнул их на запястьях у Гэбриэла. Кровь колотила в висках. Он позволил себе выдохнуть, убрал пистолет и рывком поднял парня на ноги.

– Зачем вы так… – сдавленно просипел Гэбриэл.

– Второй раз ты у меня не сбежишь.

Парень замолк.

– Куда ты направился из гостиницы? – спросил Чендлер.

– Ладно, ладно. Расскажу, – сдался Гэбриэл. – Я попытался угнать машину, но все были заперты. Я не хотел оказаться на улице – вдруг Хит добрался до города, – поэтому забился в первый попавшийся переулок. Не помню где… не помню, сколько там просидел. Потом я услышал, мол, поймали кого-то по имени Хит. Вы себе не представляете мое облегчение.

– Почему сразу не объявился?

– Не хватало смелости.

Убедившись, что Гэбриэл никуда не денется, Чендлер повел задержанного в участок. Он ожидал, что его встретят, как победителя, однако на улице было пусто.

– А теперь что, осмелел?

– Я решил, что не дам ему больше никого убить. Ни за что бы себе не простил, если бы его отпустили только из-за моей трусости. Хочу, чтобы меня считали добрым самаритянином. Так что можно без наручников.

– Нет, нельзя.

Они дошли до дверей участка. Чендлер решил проверить, как отреагирует «блудный сын»:

– Ты угадал, мы задержали Хита. Вот только его рассказ точь-в-точь совпадает с твоим.

– Что за рассказ?! – Гэбриэл попытался вырваться.

– Слово в слово твои показания.

– Так это же хорошо, разве нет? – в голосе парня прорезалась надежда. – Значит, все, что я вам говорил, – правда.

– Нет, Гэбриэл, это значит, что история та же самая, вот только в роли убийцы – ты.

Тот снова задергался. Чендлер сильнее свел запястья.

– Вранье! Вы же не верите ему? Он у вас под замком? Неужели вы отпустили его?! – кричал Гэбриэл, испуганно глядя на дверь. – Я рассказал правду. Лгать – грешно, сержант. Меня так воспитывали.

– Не бойся, он в камере. Ты в безопасности.

Казалось, из глаз Гэбриэла вот-вот хлынут слезы.

Чендлер втащил Гэбриэла в участок. У Ника челюсть отвисла, когда он увидел их вдвоем. Он вскочил с кресла, которое от толчка впечаталось в стену, где уже имелось несколько вмятин.

Чендлер не сумел скрыть улыбки. Все-таки приятно чувствовать себя победителем. Пока Митч прочесывает ферму Форта в поисках следов Гэбриэла, он сумел изловить его живьем.

– Где вы его нашли? – Ник зашарил, ища нужные бумаги и не сводя глаз со второго потенциального маньяка, задержанного за день.

– Сам свалился в руки.

Чендлер окинул взглядом помещение в поисках подручных Митча – Билла с Беном, или как их там звали. Ник угадал его мысли:

– Инспектор вызвал их к Форту, сказал, что вы вернетесь и подмените. Хорошо, что вы приехали, а то я уже успел заскучать.

– Где Хит? – напряженно спросил Гэбриэл.

Чендлер почувствовал, что парень дрожит.

– В камере.

– Не сажайте меня туда.

– На какое-то время придется, – сказал Чендлер. – В камеру номер три его, Ник.

– А в какой Хит?

– В другой, – ответил Ник.

– А… – выдохнул Гэбриэл, но трястись не прекратил. Он посмотрел в глаза Чендлеру: – Простите мое недавнее поведение, сержант. Был на взводе. Столько страху натерпелся… – Он не договорил.

– Не волнуйся, это ненадолго.

– Слава богу. – Подозреваемый немного расслабился. – То есть вы отпустите меня?

– Нет. Необходим еще один допрос.

На лице парня снова появилась тревога.

– Зачем? Я же все вам рассказал. Мне нечего добавить.

– Придется повторить. Возникли новые вопросы.

– Какие еще вопросы? – Гэбриэл нахмурился.

– Всему свое время.

– Ну ладно… Его точно надежно заперли?

– Сейчас сам узнаешь, – ответил Чендлер.

Парня продолжала бить нервная дрожь.

– Нельзя ли устроить допрос где-нибудь еще? В гостинице, например?

– Нет, кредит доверия ты исчерпал, – отрезал Чендлер.

Больше он на эти грабли не наступит. В противном случае можно будет сразу писать по собственному, не дожидаясь, пока Митч вышвырнет его из города.

– Я не сбегу.

– Неважно. Все оборудование для записи здесь. Ты тоже, – сказал Чендлер и добавил: – Успокойся. Ты в безопасности.

Гэбриэл скривился; глубокие морщины на мгновение состарили его.

– После того как тебя опоили, связали, гоняли по пустошам и в лицо угрожали смертью, сержант, видишь угрозу везде. Любая тень кажется убийцей.

Гэбриэл стиснул зубы, закрыл глаза и шумно выдохнул через нос.

– Но если придется, я готов встретиться с ним.

– В этом нет необходимости, – заметил Чендлер и потащил парня к камерам. – Нам просто нужны кое-какие ответы.

Зайдя в коридор, он крикнул через плечо:

– Ник, подготовь нам допросную!

– Мне сообщить инспектору о задержании, сержант? И что делать с кордонами?

Чендлер задумался. Розыск следовало немедленно прекратить, но причин спешить не было. Опасность миновала. И Гэбриэл, и Хит под замком.

– Обожди еще полчаса, – ответил сержант.

Неуверенно кивнув, Ник вернулся в регистратуру. Внутри у Чендлера шевельнулось сомнение. Послушается ли молодой констебль или побежит докладывать Митчу? Сам Чендлер в его возрасте беспрекословно выполнил бы любой приказ командира, однако Ник, похоже, слепым повиновением не страдал. Если взять в расчет последние поступки Чендлера, это скорее к лучшему.

На подходе к камере номер три Гэбриэл начал упираться и все пытался выскользнуть из хватки сержанта.

– Он здесь? – прошептал парень так тихо, что Чендлер не понял, услышал он это на самом деле или ему почудилось.

Сержант молча продолжал тащить подозреваемого в камеру.

– Не надо… – взмолился Гэбриэл.

Его загорелое лицо совсем побелело. Он то и дело оглядывался на своего конвоира. Голос у него был едва уловимым, как летний ветерок, но тем не менее пронзительным, совершенно не сочетаясь с жидкой щетиной и перепуганным взглядом.

– Кто там?

Гневный окрик Хита, напротив, эхом отдавался в коридоре. Гэбриэл весь сжался и завертел головой, пытаясь определить, откуда идет звук.

– Это я, мистер Баруэлл, – ответил Чендлер, заталкивая Гэбриэла в камеру номер три. – Не шумите и отдыхайте.