Дэвид Балдаччи - Где моя сестра?

– О чем вы говорите? – прорычал Оскар и указал на лежавших на полу мужчин. – Видит бог, они же в форме. Они нас задержали.

– Не имеет значения, – сказала Пайн. – Они фальшивки.

– Но откуда вы знаете? – не унимался Фабрикант.

Блюм указала на грудь одного из них:

– У него нет личного знака с именем. Большая ошибка номер один. Ни один полицейский не забудет надеть значок. Более того, тебе не разрешат заступить на дежурство, если у тебя его нет. Существует несколько причин, по которым это необходимо.

– И у них неправильная обувь, – добавила Этли, указывая на мокасины мужчин. – На дежурстве нельзя носить ничего похожего. – Затем она указала на ствол, торчавший из кобуры одного из них. – Не говоря уже о том, что ни один коп не надевает на пистолет глушитель.

– Три страйка, и ты вылетел, – сказала Блюм.

Ошеломленный Фабрикант посмотрел на нее.

– Значит… они собирались…

– Выстрелить нам в голову из пистолетов с глушителями, – спокойно заявила Блюм.

– Ладно, вам нужно поспешить, чтобы не опоздать на рейс, – сказала Пайн Фабриканту. – Постарайтесь выяснить все, что получится. И дайте мне знать как можно скорее.

– А что вы сделаете с ними? – Он указал на лежавших на полу мужчин.

– Рано или поздно их найдут, – ответила Пайн. – И я очень надеюсь, что у них будут большие неприятности из-за того, что они выдавали себя за полицейских аэропорта. Не моя проблема – и это хорошо, потому что мои возможности ограничены.

Фабрикант кивнул, еще раз посмотрел на скованных мужчин и выбежал в дверь. Пайн и Блюм последовали за ним и зашагали в противоположном направлении.

– Ну что ж, похоже, все развивается по худшему сценарию. Очевидно, эти парни имели доступ к данным Агентства транспортной безопасности, если им стало известно, что мы прошли через контрольно-пропускной пункт.

– Они действовали быстро.

– Ты действуешь быстро, если у тебя есть ресурсы. Но если ты спешишь, то ошибаешься в мелких деталях. Именные значки, обувь и глушители. Впрочем, последняя ошибка уже очень серьезная.

– Благодарение Господу за большие ошибки. Теперь мы сможем прожить еще один день, – сказала Блюм.

– День еще не закончился, – напомнила ей Пайн.

Пайн разобрала «Глок» и «Беретту» и принялась тщательно чистить каждую деталь. Блюм уселась напротив за кухонным столом.

– Позвольте угадать: это ваш способ ухода от стресса? – спросила она.

Этли не подняла глаз. Она чистила ершиком дуло «Глока».

– Помогает сконцентрироваться. Что, в свою очередь, ослабляет напряжение, – согласилась Пайн. – Если ты плохо ухаживаешь за своим оружием, это может стоить жизни.

Блюм пила чай, осматривая кухню.

Было ранее утро следующего дня; после рассвета прошло совсем немного времени, но в окна начал просачиваться свет.

Обе женщины выглядели усталыми и растрепанными. Обе явно спали не слишком хорошо.

– Когда я была молодой, то могла легко представить, как я радостно готовлю на кухне, а под ногами у меня бегает шестеро детишек, – сказала Блюм.

Пайн подняла голову.

– Но вы же это сделали, верно?

– О да, дети у меня есть. Но ничего похожего со мной не происходило. Мы жили в трейлере размером с эту кухню. Скотт, мой бывший муж, не мог позволить себе даже спаренный передвижной дом. К тому же он был слишком занят в день зарплаты – пропивал деньги. Если получал.

– Как же вы сумели вырастить детей?

– Я умела хорошо шить. Меня научила бабушка. Я продавала платья в магазин в городке, где мы жили. И еще пекла торты. И убирала дома, когда дети уходили в школу. А в свободное время даже работала водителем такси. Я делала все, что было в моих силах, чтобы вырастить детей.

– Но вы были молоды, когда начали работать в ФБР.

– Я вышла замуж в девятнадцать, специальный агент Пайн. И все мои дети родились к тому моменту, когда мне исполнилось двадцать восемь. Все это время я постоянно была беременна. – Прежде чем Этли успела спросить, как можно родить столько детей за такой короткий промежуток времени, Блюм добавила: – Однажды у меня родились близнецы.

Когда она произнесла слово «близнецы», Пайн снова принялась чистить оружие. Однако секретарша еще не закончила.

– А потом пришло время, когда дети пошли в школу, и я ответила на объявление, в котором предлагали место в ФБР. Прежде я никогда не работала в офисе. Или на правительство. Но мне была ужасно нужна эта работа.

– Почему?

– Она считалась престижной. Это же Эф-Бэ-Эр. Но я не знала, возьмут ли меня туда. Я прошла курс в колледже. За два года получила диплом младшего специалиста. А еще я взахлеб читала. И очень внимательно следила за новостями во всем мире. Мне казалось, что я обладаю высокими этическими принципами, просто мне никак не удавалось себя проявить.

– Но почему вы сомневались, что получите работу? – спросила Пайн.

– Я знала, что на эту должность претендовало много женщин, обладавших более высокой квалификацией, чем я. И, да, тогда офисную работу делали исключительно женщины. Мужчины вели расследования, а женщины заполняли бумаги и готовили кофе. – Она немного помолчала. – Другая проблема состояла в том, что Скотт занимался всякой дрянью. Практически на грани нарушения закона. Я не сомневалась, что Бюро тщательно меня проверит. Сама я никогда не совершала противоправных действий, но если б они заглянули в прошлое Скотта, то могли бы решить, что я его соучастница, или пошли бы по пути наименьшего сопротивления и выбрали одну из сотен других женщин, у которых не было таких проблем.

– Но вы получили работу. Должно быть, они поговорили с вашим мужем, – сказала Пайн.

– Так и было. И Скотт совершил благородный поступок. Он сказал им, что я не имею ни малейшего отношения к его делам. И дал мне самые лучшие характеристики. Как и все остальные, к кому они обращались. Ну, вы знаете, обычные дела: трудолюбивая, честная, патриотически настроенная…

– Значит, ваш бывший в конце концов повел себя благородно.

– Не совсем.

Пайн отложила инструменты и посмотрела на Блюм.

– Как так?

– Через неделю после того, как я получила работу, Скотт подал на развод. Оказалось, что он встречался с богатой шлюхой на тридцать лет его старше. Он вдохновенно лгал ей, и, как многие другие женщины – к величайшему сожалению, – она полностью попалась в его сети. Он был красивым, тут следует отдать ему должное. И обаятельным. И ужасным козлом, когда начинал прикладываться к бутылке. Так или иначе, но он ушел к ней, переселился в большой дом и стал водить ее «Ягуар». Но из-за того, что все деньги принадлежали ей, я не получала алиментов. От него приходили смехотворные суммы, и всегда с опозданием. Во время развода Скотт сказал, что дал мне хорошие рекомендации и взял на себя ответственность за свои действия, чтобы я получила работу и смогла содержать детей самостоятельно, потому что он уже собирался уйти.