Кара Томас - Где скрывается правда

Гранж девяностых возвращает меня в настоящее. Да уж, понятие классического рока изменилось с тех пор, как я была маленькой. Единственный случай в моей жизни, когда я переменам не рада.

Ник впускает нас в номер мотеля. От него пахнет травкой, а глаза налиты кровью.

– Ну что ты делаешь? – говорит Райан возмущенно. – Ты же напрашиваешься на арест.

– Мне уже плевать. – Ник становится сердитым, когда выпьет. Мне это ясно, потому что я повидала много подобных пьяниц.

Кэлли сидит на одной из кроватей, спиной прижавшись к изголовью. Глаза ее закрыты.

– Идем, – я трясу ее за коленку, – пока твои родители не проснулись.

Кэлли стонет. Я еле сдерживаюсь, чтобы не врезать ей по лицу. Она рискует тем, что меня отправят домой из-за какого-то парня, глупого парня, который принимает плохие решения и даже не особенно красивый.

Теперь уже я обеими руками трясу Кэлли.

– ВСТАВАЙ.

Глаза еще закрыты, но она свешивает с края кровати ногу. Тут я замечаю на полу пустую бутылку «Капитана Моргана». Райан ее тоже видит.

– Ты позволил ей прикончить бутылку? – Он чуть ли не кричит на Ника.

– Я ей не указ, – отвечает Ник. Он ставит небольшое ударение на «я» , это не проходит мимо внимания Райана. Он в ярости.

– Идем, – бормочет он. Нам вдвоем приходится поддерживать Кэлли, хоть она и говорит, что может идти сама, заплетающимся языком.

– Замолчи, – шиплю я ей в ухо. – Ты уже достаточно дел натворила, ясно?

– Эй, ты с ней полегче, – говорит Ник. – Она единственная, кто на моей стороне.

Я собираюсь приказать заткнуться и ему, но меня перебивает Райан.

– Так, значит, я не на твоей стороне, потому что считаю, что тебе надо вернуться домой? Отлично. – Его лицо заливает краска.

– Хочешь, чтобы меня посадили за то, чего я не делал? – допытывается Ник. Райан трясет головой, но на Ника не смотрит.

Ник встает с кровати, и у меня по спине пробегает холодок.

– Думаешь, это был я ? – рычит он прямо в лицо Райану.

– Ты правда так решил? – хнычет Кэлли. Я оттаскиваю ее от Райана, который глядит на Ника исподлобья.

– Я уже не знаю, что мне думать, друг, – бормочет Райан. – Ведешь себя ты точно как преступник.

Ник замахивается, чтобы врезать ему, поэтому я быстро толкаю Кэлли с Райаном на улицу. Ник хватает дверь за ручку, не давая мне ее закрыть. У меня замирает сердце.

– Ты веришь, что я этого не делал. – Ник смотрит мне прямо в глаза. Веки его прикрыты, язык заплетается, но голос звучит настойчиво. – Я это вижу. Ты должна зайти на «Связь», найти того человека.

– Был мужчина, который не хотел с ней секса, – говорю я. Мысли быстро крутятся в голове. – Она о нем говорила?

Ник настораживается.

– Капитан – такой у него был ник. Капитан какой-то там.

– Точно? – спрашиваю я его.

– Да, ей нравился Капитан. Он ей говорил, что старше нее и что у него просто умерла жена, – говорит Ник. – Я рассказал о нем полицейским, но они вели себя так, как будто я это выдумал.

– Тесса, нам пора, – торопит меня Райан. Я оглядываюсь и вижу, что Кэлли заблевала весь бетон у входа в номер.

– Мы должны выяснить, кто такой Капитан, – повторяет Ник. – Зайди на «Связь», хорошо?

Прежде чем я успеваю ответить, Ник захлопывает дверь прямо перед моим носом.

Мы с Райаном запихиваем Кэлли в ее машину. У меня на душе неспокойно. И только за рулем я осознаю: Ник сказал, что найти Капитана должны «мы» .

Не знаю, когда появилось это «мы» , но оно мне не нравится.

Кэлли дрыхнет всю дорогу до дома. Я временами к ней наклоняюсь, чтобы проверить, дышит ли она. Хорошо, что я следила за маршрутом по дороге к мотелю, потому что Кэлли не в той форме, чтобы помогать мне найти путь домой.

Заехав на подъездную дорожку, я начинаю ее толкать, чтобы она проснулась. Она ворочается и хнычет.

– Соберись, – шикаю я. – Ты испортила все, что могла.

– Почему? – мямлит она.

– Если нас застукают, твоя мама отошлет меня обратно, – говорю я.

– А тебе разве не этого надо? – всхлипывает она. – Вернуться к своей прекрасной жизни во Флориде и снова забыть о моем существовании?

Меня как молнией поразило. Она правда так думает или за нее говорит «Капитан Морган»? Это ведь она притворялась, что меня не существует; это она продолжала жить дальше, с друзьями, пока я каждый божий день на протяжении последних десяти лет думала об Уайатте Стоуксе. Пока Кэлли упивалась до состояния нестояния на школьных вечеринках, я, придя домой после школы, ежедневно просматривала форумы. Этот ритуал стал моим карцером. Школа, бабушкин дом, работа, бабушкин дом. И между ними – никаких полноценных отношений с людьми.

Моя жизнь стала добровольной тюрьмой, потому что в тюрьме нам и место. Просто Кэлли избегала своего заключения до сегодняшнего дня.

Я не могу выговорить ни слова из-за кома в горле. Я всего-то хотела покончить с ней и с этим местом. Я вернусь в свою тюрьму во Флориде, если придется, потому что где угодно будет лучше, чем здесь.

И, естественно, когда я решаю, что хуже быть уже не может, в гостиной включается свет. Из окна прямо на нас смотрит Мэгги.

Мэгги не смотрит на меня и ничего не говорит. Мы молча помогаем Кэлли подняться по лестнице и лечь в постель. Мэгги бормочет что-то нечленораздельное, обращаясь к Кэлли, но она не отвечает, а ее голова склоняется набок.

Она отрубилась.

Мэгги наконец поднимает на меня взгляд.

– Что случилось?

На языке вертится ложь, что мы поехали в ПЗД и немного увлеклись. Но даже я не пошла бы в бар в том, что на мне надето. Мэгги на это не купится.

Если я скажу, что мне пришлось забрать Кэлли из бара, Мэгги тут же сообщит в полицию, что они продали Кэлли алкоголь.

– Мне пришлось ее забрать, – проговариваю я медленно, – от подруги.

– Какой подруги ? – голос Мэгги звучит резко. Вся эта сцена: ее сердитое лицо, почти безжизненное тело Кэлли, награды за вращение жезла – вокруг меня разваливается на куски.

Я не могу бросить Райана под бронепоезд, а если скажу правду, будет еще хуже.

– Она попросила не говорить.

– Черт побери, Тесса, – Мэгги закрывает руками лицо, вероятно, размышляя, в какой момент я стала верна Кэлли, а не ей, – такое я ожидала бы услышать от дочери?

У меня сжимается сердце. От ее дочери , которой я, очевидно, не являюсь.

– Прости.

– Утром поговорим. Не хочу будить Рика. – И она уходит, не оглядываясь на меня.

Утром мы не разговариваем. Когда я просыпаюсь, Мэгги с Риком уже нет. На кухонной стойке записка.

«Мы поехали к бабушке. Вернемся днем. Нарезка на обед в холодильнике».

И ни слова о том дерьме, в которое вляпались мы с Кэлли. Однако я не сомневаюсь, что, когда Мэгги приедет домой, у нас с ней будет разговор о том, сколько еще времени я проведу в Фейетте.