Джесс Райдер - Не ищи меня

Было ли это всего лишь выдумкой, призванной убедить меня, что он ненавидит Ника и полностью на моей стороне? Джен использовала ту же тактику. Но она была более искусной актрисой, чем Сэм. Он явно нервничал: не смотрел мне в глаза, теребил пальцы под столом. Но, опять же, его нервозность можно было объяснить по-разному.

– Ник забрал Эмили, – наконец сказала я. – Ничего хуже этого он не смог бы сделать.

Сэм поднял взгляд: на его лице отразилось искреннее потрясение.

– О боже, Наташа… Черт… Куда он ее забрал?

Я помедлила, прежде чем отвечать.

– Не знаю. Джен тоже с ними. Они с Ником снова вместе.

– Это ужасно, – сказал Сэм. – Ты подашь в суд?

– Не по карману.

– О… Хотел бы я чем-нибудь тебе помочь, но я сам в долгах как в шелках. Я сейчас не работаю и…

– И тебе нужно обеспечивать жену и двоих детей, – закончила я за него. Он посмотрел на меня с изумлением. – Я ходила к тебе домой, Сэм. Хотела спросить, не знаешь ли ты, где искать Ника. Дверь открыла твоя жена.

Он покачал головой.

– Нет-нет, это моя сестра. А дети – мои племянники, – он заметил мой недоверчивый взгляд. – Я говорю чистую правду, Наташа. Кейси – мать-одиночка. Она пустила меня к себе, когда я был в полной заднице. Мне некуда было больше идти, и она дала мне второй шанс. – Он протянул мне свой телефон. – Пожалуйста, позвони ей сама и спроси.

Я жестом показала, чтобы он убрал телефон.

– Почему ты раньше не рассказывал? – спросила я. – Все то время, что мы провели вместе в машине. Почему держал это в тайне?

Нахмурившись, он уставился в свое пиво.

– Стыдно было. В моем возрасте кантоваться на диване у сестры…

Я так устала от лжи, мне так хотелось ему верить! Но если все это время он работал на Ника с Джен, я могла запросто угодить в очередную ловушку.

– Так что ты собираешься делать по поводу Эмили? – спросил он. – Пойдешь в суд?

Так вот зачем он здесь, подумала я. Вот в чем суть дела.

Я пригвоздила его взглядом.

– О, я верну ее. Любой ценой.

– Позволь помочь, – сказал он, подаваясь ко мне и пытаясь взять меня за руку. Я вовремя убрала руку под стол. – Сделаем это вместе.

– Да, точно, – я горько рассмеялась. – Я уже на это попадалась, Сэм. Может, в прошлом я и была тупой, но я не собираюсь наступать на одни и те же грабли, спасибо.

– Не понимаю, о чем ты.

Я встала.

– Скажи Джен, что я не сдамся. Я никогда не сдамся.

Он начал что-то говорить в ответ, но я уже уходила прочь.

Воскресное утро, и я упорно отказываюсь вставать с постели, притворяясь, будто крепко сплю, чтобы увильнуть от еженедельного приглашения на одиннадцатичасовое причастие. Крис постучался ко мне в полдесятого, предложил яичницу с беконом, но я не ответила. Пришлось нырнуть с головой под одеяло, чтобы не чувствовать дразнящих ароматов, доносящихся с кухни. Нельзя даже в туалет сходить: он услышит шум воды и волшебным образом материализуется в коридоре, как раз в тот момент, когда я выйду. В такие игры мы играем. Кажется, будто он понуждает меня согрешить, а не спастись. Но мне не нужно божье спасение, оно ничего для меня не значит.

К моему удивлению, он возвращается далеко за полдень. От него пахнет дымом и мясом, бледная кожа порозовела от жара. На клетчатой рубашке – пятно от коричневого соуса, на коленках – следы травы. Я вспоминаю, что сегодня церковь устраивала барбекю для сбора средств на помощь бездомным.

– Жаль, что ты не пришла, тебе бы понравилось, – говорит он, открывая окно, выходящее на французский балкон, который вообще не похож на балкон. – Как ты здесь дышишь?

– Прости, забыла, – говорю я. – Я имею в виду, про барбекю.

Я виновато оглядываюсь. Я заснула и пропустила обед. На столе до сих пор стоит моя немытая тарелка с завтрака, по краям налипли крошки от хлопьев, словно неограненные самоцветы. На пустую банановую кожуру садится только что залетевшая в комнату муха.

– Я пытался напомнить тебе утром, но ты спала мертвым сном.

Я вспыхиваю.

– Прости, – отворачиваюсь от него и принимаюсь убирать со стола. – Нужно было все сразу помыть, только я… э-э-э… – конец предложения потонул в шуме бегущей воды.

– Ничего страшного, Анна.

Я содрогаюсь, выдавливая в раковину жидкость для мытья посуды. Каждый раз, когда он произносит мое имя, это напоминает мне о том, что он знает: оно ненастоящее. Наш маленький секрет. Пока я хорошо себя веду, он никому не скажет. Хотя имя я сменила, чтобы защититься, все равно подразумевается, что я совершила что-то, в чем теперь раскаиваюсь. Или у меня просто паранойя? Я погружаю руки в обжигающую мыльную воду и резко втягиваю воздух. Что со мной не так? Почему я не могу расслабиться? Крис – добрый, великодушный человек, он только что весь день провел в церкви. Он ведет себя со мной как джентльмен. Мне нечего бояться.

И все же…

Я это чувствую. Его власть.

Он смотрит на меня краем глаза, слегка повернув голову, чтобы мое лицо попало в поле его периферийного зрения. Как много он знает? Мои мысли неизбежно возвращаются к Сэму. Если я останусь в Мортоне, Сэм всегда сможет меня найти. Информация стоит дорого. Я знаю по меньшей мере одного человека, который заплатит большие деньги, чтобы узнать, где я.

По-хорошему, нужно искать другую работу и другой город, где можно спрятаться. Но все же мне так не хочется выдирать слабые корни, что я пустила в эту унылую мидлендскую землю.

– Может быть, пора вернуться в свою квартиру, – говорю я, аккуратно ставя тарелку в сушилку для посуды. Обернувшись, я вытираю руки о маленькое полотенце.

Крис удивленно вздрагивает.

– Не надо. Мне так нравится, что ты здесь. Раньше это было просто место, где можно бросить вещи, но теперь – настоящий дом.

– Это никак не связано со мной. Всегда требуется время, чтобы обвыкнуть на новом месте.

А иногда ты вообще не привыкаешь, думаю я, но слова остаются в голове.

– Я ненавижу жить один, – говорит Крис, и на его лицо ложится тень печали. – Честно, тебе совсем необязательно возвращаться. И не так уж там хорошо. Без обид, но… такой женщине, как ты, не стоит жить в таком месте. Мне кажется, ты привыкла к гораздо более роскошной обстановке.

И вот снова он суется в мутные воды моего прошлого. Неужели узнал от Сэма о доме с пятью спальнями в самом престижном районе северо-западного Лондона? Может, он гуглил, по какой цене этот дом выставлен на продажу? В таком случае, у него должно было перехватить дыхание.

– Ты невероятно добр ко мне, Крис, – говорю я, – но я не хочу злоупотреблять твоим гостеприимством.

Он улыбается.

– Ты не можешь им злоупотребить.

Приблизившись, он берет меня за левую руку и сжимает костяшки, где когда-то было кольцо. Его пожатие оказывается неожиданно успокаивающим, поэтому я не отнимаю руки.