Иван Миронов - Плохая шутка

Чиркнуло колесико о кремень, и зажигалка полетела на площадку первого этажа. Вдруг пол, стены и двери покрылись сеткой разбегающихся в разные стороны полосок полупрозрачного зеленоватого огня. Денис смотрел на пламя, ожидая, что через несколько секунд огонь сойдет на нет, так и не начав пожар. Слишком уж несерьезной ему показалась эта парафиновая смесь с неприятным запахом растворителя и керосина. Сначала так все и происходило: огонь, который, казалось, горел сам по себе, не трогая поверхности, постепенно становился все меньше и прозрачней. Но через несколько секунд, когда Денис уже совсем уверился в провале, на стенах все же стали появляться черные прожилки, а потом краска на железной двери квартиры номер семнадцать вдруг покрылась мелкими пузырьками, словно закипающее молоко. Язычки пламени, уже хорошо различимого, принялись облизывать деревянную поверхность перил.

Денис завороженно смотрел на распространяющийся огонь. Он представлял себе молодого Каина, крепкого белокурого юношу с упрямо поджатыми губами, разводящего огонь под своим жертвоприношением – плодами и колосьями. Дым от его приношения стелется по земле в то время, как дым от жертвенного костра младшего брата поднимается вверх, прямо в небеса, разнося запах горящего мяса. Каин воровато поглядывает на более удачливого Авеля и копит внутри себя зависть, которая больше похожа на ненависть.

Внезапно Денис вздрогнул. Его пробрал озноб, хотя жар от огня уже чувствовался.

«Кроме одной свечи», – так сказал Анку-Каин. На том поле побывали свечи всех, кроме одной. Там никогда не было свечи Авеля. Того, чья смерть открыла непрекращающуюся историю убийств.

Денис ощущал, как температура медленно растет – легкие волны тепла постепенно превращались в сильный, обжигающий кожу жар. Он перебирал в голове историю Каина и Авеля, которую кратко, но очень красочно рассказал Алексей Петрович. Из головы никак не шел образ упрямца Каина, пытающегося разжечь огонь во что бы то ни стало и доказать, что он достоин любви. Из-за этого упрямства он будет веками тушить свечи потомков Адама и Евы, не раскаиваясь и ненавидя.

«Не только потомков, но и свечи самих Адама и Евы, – подумал он. – Интересно, что он ощущал, уведомляя своих родителей?»

Но размышлять на эту тему становилось все сложнее – мысли в голове путались. Стоять в подъезде, быстро превращающемся в духовой шкаф, было уже невыносимо. По лицу Дениса градом катился пот, горячий воздух обжигал внутренности, глаза ломило. Но все же он смог остановить себя и дождаться, пока занялась деревянная дверь восемнадцатой квартиры. Для этого ему пришлось подняться на пару ступенек – с площадки перед входом дверь было не видно.

Жар с новой силой ударил в лицо. Денис, окончательно выбросив из головы все лишнее, рванул к двери, понимая, что если сейчас не вырвется на улицу, то сгорит в этом фантомном подъезде.

Он нажал на кнопку на стене, отщелкивающую магнитный замок, и подналег на дверь. Но ничего не произошло. Железная дверь, нагревшаяся от жара в подъезде, не поддалась. Денис стукнул по ней плечом, но та вновь не сдвинулась ни на миллиметр.

«Вот так просто, – подумал он. – Это ни хера не кино».

Он вновь нажал на кнопку, понимая, что огонь мог что-то повредить, и в этот момент раздалось пиликанье, сигнализирующее о том, что дверь разблокирована. Денис распахнул ее и оказался на улице.

Лана стояла на улице и все больше нервничала. Прошло уже тринадцать минут, а Дениса все не было. Она задавала себе вопрос, сколько нужно времени, чтобы разлить пять бутылочек горючей смеси и поджечь все это. Пять, десять минут? Сейчас ей казалось, что за это время можно было не только подпалить ненавистную квартиру, но и успеть выкурить сигарету. Как жаль, что она сейчас не могла быть рядом с Денисом там, в квартире, где некоторое время обитала Смерть. Она хотела увидеть все это своими глазами. Пережить это. Увидеть то, что потом останется в памяти на всю жизнь.

«Я смотрю, твое любопытство никуда не делось», – проговорил в голове внутренний голос.

Нет, не делось. И в этом не было ничего предосудительного. В каждом человеке живет авантюрист, и все зависит от того, насколько убедительно говорит этот жилец. Насколько ярко он расписывает то, на что собирается тебя толкнуть.

Лана закурила. Пересохшее горло саднило от табачного дыма, который не приносил удовлетворения. Рука, державшая сигарету, дрожала.

Она загадала, что Денис появится до того, как уголек дойдет до фильтра. Внутренний голос тут же продолжил, что, если Денис не появится, пока сигарета горит, это будет означать, что он мертв.

– Заткнись, – прошипела она. Поднесла сигарету ко рту, но тут же опустила руку. Если не затягиваться, то сигарета будет тлеть медленнее. И, возможно, это прибавит Денису шансов.

К середине сигареты и к окончанию пятнадцатой минуты ожидание стало совершенно невыносимым. Нет ничего хуже, чем неизвестность. Банальность, сейчас она не казалась таковой. Когда от белой части сигареты осталась лишь четвертинка, Лана не выдержала и глубоко затянулась. Черный столбик пепла с еле видным оранжево-красным угольком внутри незамедлительно устремился к фильтру. Она едва не застонала.

– Лана!

Она обернулась так резко, что в глазах потемнело. Но уже через мгновение она увидела Дениса. Она завизжала от радости, не обращая внимания на окружающих. И тут же замолчала, разглядев приближающегося Дениса: багрово-красное лицо покрывали крупные капли пота, на одежде виднелись следы копоти. Одна штанина его джинсов была опалена, и от нее явственно шел дым. Руки Дениса, имеющие такой же специфический «загар», как и лицо, поднялись. На утомленном лице расплылась счастливая улыбка.

Лана стояла как вкопанная, не в силах шагнуть навстречу.

«Слава Богу, ты успел».

Она вспомнила про сигарету в руке, посмотрела на нее. До фильтра оставалось всего несколько миллиметров. Но он успел. Лана бросила сигарету на тротуар.

Подходя, Денис счастливо рассмеялся:

– Правильно. С меня хватит огня на сегодня.

Они стояли на тротуаре: он, обняв ее за плечи, она – положив руку ему на пояс. Люди с любопытством поглядывали на странную парочку, от которой распространялся запах гари. Некоторое время смотрели, а потом спешили дальше. Мало ли чудиков в Москве! Столько дел еще нужно выполнить, так что времени разглядывать эту необычную пару совершенно не было. Столько важных и неотложных вопросов нужно было решить до того момента, как придет Анку и вручит последнее письмо.

Денис и Лана внимательно смотрели на дом номер шесть «а», ожидая, что вот-вот появится дымок, а потом быстро, за считаные минуты огонь распространится на все здание, и начнется огненный ад. Логика подсказывала, что пожар в мертвом мирке Анку не имеет никакого отношения к этому дому, но когда дело сделано и время ожидания последствий тянется так долго, логика пасует, а бурная фантазия рисует самое неприглядное развитие событий.