Лили Сен-Жермен - Пугливая

У меня начинает жечь горло от скорби и сокрушительной вины. Он прав. Раньше я ему не верила, когда он говорил мне, что Лео из-за меня слетел с дороги той ночью, но это именно так. Если бы я не поссорилась с Лео, он бы не разозлился. Он бы не сел за руль после того, как пил весь день. Он бы не стал принимать таблетки. Нас бы здесь сейчас не было. Я соскальзываю с кровати и возвращаюсь на кухню. Мне на самом деле нужно больше времени проводить с мамой, но много ли скажешь человеку, который не приходит в себя.

Я чищу на кухне картошку, когда вдруг раздается стук во входную дверь. У меня внутри вскипает адреналин, а потом растекается по телу, незаметным ниндзей проникая в каждую клетку моего существа до тех пор, пока у меня в руках не начинает дрожать овощечистка. К нам никто никогда не заходит. Только Рэй, брат Дэймона, но он будет здесь не раньше завтрашнего дня. На какой-то момент мною овладевает паника, когда я представляю на пороге охваченную неуместным чувством жалости Шелли или, может, Аманду, которая решила меня проведать.

Услышав в коридоре голос Криса, я, облегченно вздохнув, снова принимаюсь за картошку. Конечно же, никто не придет меня проведать. Слава тебе, Господи.

На кухню входит Дэймон, за ним плетётся Крис. Несмотря на то, что мы с ним одного возраста, он совсем как мальчишка и всегда выглядит так, словно увидел что-то неприятное. А может, это просто потому, что когда я его вижу, он смотрит на меня? В любом случае, он — довольно странно смотрится в роли полицейского маленького городка. Я представляю его бухгалтером… или вампиром. Он бледный и долговязый, и когда я трахалась с ним в выпускном классе, он просил меня очень сильно его укусить. Так сильно, чтобы у него пошла кровь. Это было немного жутко, но в то же время очень горячо.

Он кажется напряжённым, как будто ему не хочется здесь быть.

— Эй, — улыбаюсь я и, взглянув на Криса, нечаянно рассекаю себе кончик пальца.

— Чёрт! — бормочу я себе под нос, проклиная свою неуклюжесть.

Да, я порезалась, причём глубоко. Посасывая палец, я встречаюсь взглядом с Дэймоном. Он смотрит на нож, потом на меня, затем качает головой и исчезает в гараже.

— С тобой всё хорошо? — спрашивает Крис.

— Я в порядке, — отмахиваюсь я, разговаривая с полным ртом крови. — Ты что, работаешь сверхурочно?

Черт, порез глубокий. Слишком глубокий, чтобы просто его посасывать и надеяться, что кровь остановится. Гадость. Я хватаю кухонное полотенце и, обмотав им руку, выдвигаю все ящики в поисках аптечки.

— Просто надо кое-что забрать, — говорит Крис.

Я прохожу мимо него и понимающе киваю. Я вспомнила, где у нас лежат бинты. Я тихо иду босиком по коридору в комнату моей матери, палец начинает пульсировать.

— Есть какие-нибудь планы на День Благодарения? — кричу я Крису, копаясь в ящике у маминой кровати.

Мучившая меня с утра головная боль, наконец, утихла, и я чувствую себя немного лучше — значит, немного поговорим. В дверном проеме появляется Крис и останавливается у линии, где полированный деревянный пол утыкается в коричневый ковер.

— Да просто обычные семейные дела, — говорит он, бросив взгляд на маму.

— Ты можешь зайти, — говорю я и, махнув ему рукой, открываю другой ящик. — Она тебя не укусит.

Тут я вспоминаю, как кусала его тогда, и изо всех сил стараюсь не рассмеяться. Всё становится еще хуже, когда я поднимаю глаза на Криса и вижу, что он тоже прикусывает губу, явно подумав о том же самом. Он суёт руки в карманы джинсов и, похоже, не может дождаться момента, чтобы отсюда свалить. Поэтому, когда он подходит ко мне и предлагает свою помощь, меня охватывает нечто вроде шока. Он видит, как я вожусь с упаковкой лейкопластырей, и протягивает руку.

— Вот здесь. На них на всех теперь эти чертовы защитные пломбы.

Я безмолвно, вручаю ему упаковку, и он с лёгкостью ее открывает.

— Держи, — говорит он, снимает с лейкопластыря плёнку и протягивает его мне.

— Спасибо, — отвечаю я, прижав кровоточащий порез к маленькой белой прокладке внутри пластыря, и Крис оборачивает им мой палец.

Это самое приятное, что кто-либо делал для меня за долгое время.

— Кэсс, можно задать тебе вопрос? — неожиданно говорит Крис.

Я поднимаю на него глаза.

— Конечно.

Он так серьезен, что я начинаю беспокоиться.

— Почему бы тебе не поместить твою маму в лечебницу? Я имею в виду, тогда ты могла бы жить своей жизнью. Подальше отсюда. Подальше от Ган-Крика.

Он оглядывается на нее, будто не хочет, чтобы она это слышала, что само по себе смешно, так как в ее состоянии уже невозможно ничего слышать.

— Извини, — быстро добавляет он. — Просто ужасно о таком спрашивать.

Я качаю головой. Это первый за долгие годы нормальный разговор с человеком, не считая Дэймона? Да. Это он.

— Все в порядке, — отвечаю я. — Ничего ужасного. После аварии мы привезли ее домой из больницы скорее для паллиативного ухода. Врачи говорили, что она быстро умрёт. Я часто думала о лечебнице.

— Так почему бы тебе этого не сделать? — настаивает он.

Посмотрев на мать, я печально улыбаюсь. Когда-то она была такой красивой.

— Потому что там она умрет. Это разобьет ей сердце, и она умрет в одиночестве, а мне придется жить, зная, что я убила свою собственную мать.

Мы возвращаемся на кухню, и Крис неловко топчется рядом. В этом доме неловко всем, кроме его обитателей. Это как, когда переступаешь порог какого-нибудь жилища, и у тебя из легких испаряется весь воздух. Ты бродишь там и одновременно задыхаешься, пока, наконец, не выходишь на улицу. Откашлявшись, ты, наконец, набираешь полную грудь морозного зимнего воздуха и благодаришь Бога за то, что тебе не нужно здесь жить.

Я беру нож и, промыв его под краном, возобновляю резку овощей. Дэймон гремит в гараже. Крис меряет шагами кухню. Я режу. Сквозь мой хлипкий пластырь просачивается кровь. Я наблюдаю за тем, как ходит туда-сюда Крис.

Крис — милый мальчик. Ну, теперь уже мужчина, так ведь? Хороший, обычный парень. Одинокий. Какое-то мгновение я оцениваю его, гадая, сколько времени мне понадобится, чтобы вернуться в кабинет и убить свою мать. Она и так всё равно, что труп, верно? Один взмах ножом, и она сможет, наконец, обрести покой. А потом останется только Дэймон.

Я могла бы застать его врасплох и, еще до того, как он заметит, что я ее убила, воткнуть нож ему в живот. Потом я села бы в машину помощника шерифа, и мы с ним поехали бы на ужин к его семье, пока моя — тихо разлагалась бы здесь.

В смысле, я никогда бы такого не сделала.

— Кэсси, говорит Дэймон.

Я отрываю взгляд от зажатого у меня в руке ножа.

Криса уже нет. С подъездной дорожки до меня доносится звук его удаляющейся машины. Я снова отключилась, в последнее время со мной так часто бывает.