Сол Лелчек - Спастись от опасных мужчин [litres с оптимизированной обложкой]

– Никогда бы не подумала, что ты увлекаешься пешим туризмом.

Он кивнул мне.

– При чем тут пеший туризм? Мне просто нравится сидеть на этой скамейке.

Какое-то время мы сидели молча. День можно было бы назвать жарким для середины октября. На восходящих потоках теплого воздуха, кружа, парил ястреб. Наконец Чарльз докурил свою сигарку и затушил ее об землю.

– Ты сказала, что этот тип Ганн пришел к тебе, потому что якобы не доверял крупным фирмам, работающим в сфере обеспечения безопасности?

– Именно так.

Миллер покачал головой:

– Здесь что-то нечисто. Эти фирмы не продержались бы на рынке и двух недель, если бы там не умели надежно хранить тайны своих клиентов.

Я сердито посмотрела на него:

– Ты заставил меня проделать такой путь только затем, чтобы сказать мне это? Не пудри мне мозги. Дело тут вовсе не в доверии клиентов. Я знаю, что снег белый. Что у тебя действительно нового?

Чарльз достал из кармана латунный портсигар и золотую зажигалку «зиппо». Закурив еще одну сигарку, он несколько раз затянулся, пока на ее кончике не показался оранжевый огонек.

– У меня не шло из головы то, что Ганн сказал тебе о деньгах – о якобы еще не полученном его компанией финансировании. С чего ему было врать тебе на эту тему? Логично было бы, напротив, соврать, что у них есть деньги, в то время как этих денег у них нет, – чтобы создать впечатление, что компания стабильна. Но зачем было врать, что они еще не получили финансирования, хотя на самом деле этот этап они уже прошли? Какая Ганну могла быть от этого выгода?

– А что это, собственно, меняет?

Миллер пропустил мой вопрос мимо ушей.

– Я изучил прошлое Ганна. Он пару лет проработал на Уолл-стрит, пока его не поймали на операциях с ценными бумагами на основе инсайдерской информации о деятельности компаний-эмитентов. Он договорился со стороной обвинения, дав показания против своих подельников, и вместо тюремного заключения отделался штрафом. Должно быть, в Нью-Йорке девяностых годов он чувствовал себя как рыба в воде. В те времена там можно было безнаказанно творить все что угодно, если только ты не торговал на улице крэком и не перепрыгивал через турникеты.

– Стало быть, тип, который меня нанял, экономический преступник. Жаль разрушать твои иллюзии, но мне приходилось работать с субъектами и похуже.

Чарльз выдохнул клуб дыма.

– Одно дело, когда мошенник возглавляет частную акционерную компанию. В Кремниевой долине на такие вещи, бывает, смотрят сквозь пальцы, когда речь идет о больших деньгах. Но совсем другое дело, когда компания становится публичной и ее акции начинают котироваться на бирже. Когда речь заходит о том, чтобы получать деньги от продажи акций государственным пенсионным фондам, фондам целевого капитала университетов и физическим лицам, то в дело вступают всевозможные регулирующие органы, и деятельность компании начинают тщательно изучать.

– К чему ты клонишь?

– Если ты руководишь публичной акционерной компанией, на тебя начинают смотреть с подозрением, даже если у тебя всего-навсего слишком много штрафов за превышение скорости. «Care4» ни под каким видом не смогла бы выйти на первичное публичное размещение акций, пока ее возглавляет Грег Ганн.

Чарльз потушил об землю второй окурок сигарки и положил его рядом с первым.

– И тогда я присмотрелся поближе к этой самой компании.

– Она выпускает видеоняни – мониторы для слежения за маленькими детьми.

– Но что, в сущности, представляет собой такой монитор?

Обычно Чарльз не был склонен задавать вопросы, не относящиеся к делу. Я подумала и ответила:

– Приборчик для наблюдения, чтобы точно знать, что ребенок спит. Чтобы быть уверенным, что няня не пригласила в дом бойфренда, пока ты сидишь в кино.

– Иными словами, речь идет о скрытом наблюдении, о слежке.

– О скрытом наблюдении?

– Они выпускают милые маленькие видеоняни и производят впечатление белых и пушистых. Их сайт заполнен изображениями улыбающихся семейных пар, и там куча жизнеутверждающих историй, суть которых сводится к тому, как они преданы делу всемерного улучшения процесса ухода за детьми. У них даже есть некоммерческое подразделение, занимающееся здравоохранением, борьбой с бедностью по всему миру и все такое прочее. Все это направлено на то, чтобы сделать из дерьма конфетку.

– Но он даже показал мне одну из производимых ими видеонянь.

Я подумала о гладком белом шарике, о его крошечном, как дырочка от булавочного укола, объективе. Эта чертова штуковина все еще хранится где-то в моем кабинете, пока я не найду кого-нибудь, кому можно будет ее подарить. Это же вполне осязаемая вещь, что, разве не так?

– Да, они действительно производят технические средства, так сказать, железо, но это неважно. Кто угодно может найти в Китае какую-нибудь фабрику с дешевой рабочей силой и отдать ей в подряд производство каких-то там гаджетов. Но на самом деле бизнес «Care4» заключается в создании систем программных средств для ведения скрытого наблюдения.

Это был один из первых случаев в моей жизни, когда я поймала себя на мысли о том, что жалею о своем постоянном и упрямом игнорировании всепроникающего мира информационных технологий.

– Разве, когда мы говорим о скрытом наблюдении, речь не идет в основном просто о фото- и видеокамерах?

Я подумала о своей собственной работе и о том, как я через окно квартиры напротив направляла зум-объектив фотоаппарата на мужа Бренды Джонсон.

– Во всяком случае, когда наблюдение веду я, дело обстоит именно так.

– Ты отстала от жизни, Никки. Времена изменились Ты что-нибудь слыхала о сверточных нейронных сетях?

Я сердито посмотрела на него:

– Я тебя умоляю. Я даже не встречаюсь с парнями, которые работают на Гугл.

– Сверточные нейронные сети используются в машинном распознавании объектов. По сути, глубокое машинное обучение воспроизводит тот способ, которым впитывает новую информацию наш мозг, основываясь на том, что ему уже известно. Покажите компьютеру изображение собаки, сообщите ему, что он смотрит именно на собаку, и после этого, когда компьютер увидит какую-нибудь собаку в следующий раз, он сможет запомнить и распознать ее как собаку уже без подсказок. Точно так же воспринимает действительность человек.

Я начинала понимать, к чему он клонит.

– Значит, если показать компьютеру изображение человеческого лица…

Чарльз кивнул:

– Вот именно. Его можно научить распознавать и другие лица. Эта технология проникает повсюду: от фотографий в Фейсбуке до создания беспилотных транспортных средств. Но «Care4» разработала патентованные алгоритмы, обеспечивающие крупномасштабное наблюдение, и предлагает своим клиентам программное обеспечение для сканирования скоплений людей. Скажем, вы клуб Национальной футбольной лиги и вам хочется знать, не ходят ли на матчи с вашим участием такие люди, которым там не место. А также начиная с тех, кто значится в списках не допускаемых на борт самолета, и кончая пьяницами, затевающими драки на парковках. Установите камеры видеонаблюдения от «Care4», сканируйте всех, кто приходит на стадион, и загрузите в систему фотографии тех, кого вы не желаете там видеть. Система сразу же укажет, а охрана прихватит. Проще простого.