Сол Лелчек - Спастись от опасных мужчин [litres с оптимизированной обложкой]

– Я не просто адвокат. Я по-настоящему хороший адвокат.

– Я непременно обращусь именно к вам, когда меня в следующий раз захотят оштрафовать за превышение скорости.

Это пришлось ему не по вкусу. Часто юмор уязвляет человеческое эго.

– Я партнер в юридической фирме, которая занимается вещами немного более важными, чем штрафы за превышение скорости. Идите сюда и сядьте рядом со мной, – предложил он. – Уверяю вас, я интереснее любой книги.

– Высоко ставите планку, – предупредила его я, вставая и садясь рядом с ним. С торжеством на лице он заказал себе еще один «Манхэттен».

– И еще один бокал того, что пьет она, – велел он бармену.

Наши напитки были тут же поставлены на стойку, несмотря на то, что мой первый бокал вина все еще был более или менее полон.

– А теперь, – сказал Сайлас, – я ненадолго сбегаю в комнату для мальчиков, а потом ты расскажешь мне все о себе.

По некой причине я всегда питала неприязнь к мужчинам, которые называли туалет «комнатой для мальчков». Возможно, когда-нибудь я познакомлюсь с исключением из этого правила, но это явно произойдет не сегодня. Юрист «Care4» слез со своего барного стула и направился к туалету, вход в который находился в вестибюле, а я продолжала сидеть у стойки, и перед мной стояли бокалы со спиртным. «Манхэттен» Сайласа был темно-красного цвета. На краю бокала красовался узкий завиток апельсиновой кожуры. Я посмотрела на бармена. Он находился на противоположном углу стойки и был занят – наклонившись, вынимал чистые бокалы из располагающейся под стойкой посудомоечной машины. Я незаметно высыпала в коктейль белый порошок из маленькой капсулы. Порошок тотчас растворился, и единственным признаком того, что я добавила его в напиток, стало лишь то, что последний чуть-чуть помутнел. Я еще раз огляделась по сторонам. Никто из тех, кто был сколько-нибудь близко, на меня не смотрел. Наверное, все заняло не более пяти секунд. Сайлас вернулся.

– Ты все еще здесь, – ухмыльнулся он. – Я не был уверен в том, что ты не сбежишь.

– Мне никогда не нравилось от кого-то сбегать, – сказала я.

Юрист сел обратно на тот же стул и поднял бокал.

Я смотрела, как он подносит его ко рту.

Но вдруг у самых губ бокал замер. Сайлас как-то странно смотрел на меня.

Внезапно он поставил бокал обратно на стойку бара.

– С тобой все в порядке?

Мой тон был беззаботен, но на самом деле я прокручивала в голове последние несколько минут и последние несколько вечеров, задаваясь вопросом: не заметил ли он чего-нибудь или, быть может, все-таки узнал меня?

Он подвигал свой бокал по поверхности стойки, все еще глядя на меня.

– Твое лицо… – сказал он наконец.

– Мое лицо? Что ты имеешь в виду?

Его глаза сощурились, как будто он пытался меня вспомнить, как будто в нем постепенно срабатывал детонатор замедленного действия. В зависимости от того, что он сейчас скажет, мне надо будет либо блефовать, либо покинуть отель. Причем быстро. А затем придумать, как добыть то, что мне нужно, в условиях, когда к тем, кто будет мне мешать, добавится еще и крайне подозрительный юрист, который от имени своих клиентов начнет задавать всевозможные вопросы, что превратит проблему из чрезвычайно сложной в нерешаемую.

Он показал пальцем на мое лицо:

– Эти синяки… Что с тобой произошло?

Я с немалым облегчением поняла, что дело всего лишь в том, что он заметил следы, которые оставил на моем лице Виктор. Они уже немного побледнели, и самые худшие из них я постаралась замаскировать с помощью макияжа, но кое-какие синяки все равно можно было разглядеть.

– Да вот, поскользнулась и упала, – виновато сказала я. – Наверное, просто немного неуклюжа.

Главный юрист «Care4» нежно улыбнулся:

– Теперь тебе не о чем беспокоиться. Ведь у тебя есть я, а я сумею вовремя тебя подхватить. – Он залпом выпил половину своего напитка и сморщил лоб, словно только что пососал лимон.

– Ты налил в коктейль слишком много горькой настойки, Брайан, – сказал он бармену. – Переделай, ладно?

Бармен подошел к нему и убрал злополучный бокал. Он вылил его содержимое в раковину, смешал другой «Манхэттен» и поставил его перед Джонсоном.

– Извините, сэр. Надеюсь, на сей раз у меня получилось лучше.

Джонсон сделал небольшой глоток, оценивая коктейль.

– Намного лучше, – сказал он и снова переключил свое внимание на меня.

– Так на чем мы остановились? – спросил он и сразу же сам ответил на свой вопрос: – Ах да! Ты собиралась рассказать мне о себе.

Как и у некоторых других мужчин, у него была привычка иметь в виду нечто прямо противоположное тому, что он говорил. Мне вовсе не хотелось рассказывать ему о себе, но мне не о чем было беспокоиться. На самом деле он имел в виду, что хочет поговорить о себе самом. И он начал развивать эту тему. Я много чего узнала о важных делах, которые он вел, о гигантских суммах, выплаты которых своим клиентам он добивался, о его огромных гонорарах. Я узнала также о том, как дурно обошлась с ним его неблагодарная жена, о предстоящем разводе и о том, как несправедливо, что он будет вынужден отдать ей так много денег, заработанных тяжелым трудом.

– Она пустила за мной слежку! – воскликнул он, как будто все произошедшее его все еще возмущало. – По ее наущению меня даже фотографировали! Ты можешь себе это представить?

– Думаю, что могу.

Он заказал еще один коктейль и переменил тему. Я мелкими глотками пила все тот же бокал красного вина, а он говорил, говорил… Он поведал мне свои взгляды на множество вещей, начиная с того, почему вечеринки с участием кинозвезд, проводимые во время ежегодного фестиваля независимого кино «Сандэнс», так переоценены, и кончая ошибками, которые мы совершаем во внешней политике. Я узнала также о том, как великолепно и эксклюзивно он проводит свои отпуска и на каких классных местах он всегда сидит на играх «Голден стейт уорриорз» благодаря тому, что он представлял интересы одного из миноритарных партнеров этого клуба в каком-то давнем деле.

– Разыграй свои карты правильно, – добавил он, – и, быть может, я смогу взять тебя с собой на одну из их игр. Уверен, тебе бы это понравилось!

– Я всегда стараюсь разыгрывать свои карты правильно, – сказала я.

Он допил свой коктейль и повернулся ко мне, явно немного пьяный. Его лицо раскраснелось.

– Знаешь, ты очень красивая.

– Спасибо за комплимент.

– Что же такая красивая женщина, как ты, делает в баре одна?

– Тебе правда хочется это знать?

– Да.

Я посмотрела прямо ему в глаза:

– Я смотрела на тебя.

Это ему понравилось:

– Правда? Ты смотрела на меня?

Я кивнула.

– Я смотрела на тебя так внимательно, как тебе и не снилось!

Похоже, это понравилось ему еще больше. Его глаза жадно оглядели все мое тело.