Хейди Перкс - Теперь ты ее видишь

– Ангела?.. – произносит инспектор Хейз. Шарлотта снова наклоняется вперед, бросая еще один взгляд на четырех детективов. Ангела смотрит в другую сторону. – У вас есть что-нибудь еще? – спраши-вает он.

– Нет, – твердо отвечает она и оглядывается на остальных. – Ничего больше.

Однако, несмотря на это, Шарлотта уверена – у Ангелы остается что-то на уме.

– Мне потребуется адвокат? – спрашиваю я, когда Лоури возвращается. Он отсутствовал в течение десяти минут, и это ощущалось как целая жизнь в ожидании и размышлениях – что он решит делать дальше и собирается ли выдвинуть мне обвинение. Моя грудь горит от духоты, и я скребу тонкий хлопок своей футболки, пока не чувствую, что царапаю кожу. – Я арестована?

– Нет, – говорит Лоури, хотя я и не уверена, что он доволен таким результатом.

– Тогда я могу идти?

Он медленно кивает и настороженно смотрит на меня, пока отвечает:

– Да. Однако нам необходимо будет поговорить с вами снова. И еще нам нужно побеседовать с вашей дочерью утром.

Я не могу поверить в то, что слышу. Я могу идти? Означает ли это, что они верят мне, или по крайней мере не имеют доказательств? Это значит, что Шарлотта солгала ради меня?

– Тут к вам кое-кто пришел, – произносит Лоури тоном ниже, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть в дверях Ангелу. Я отталкиваю стул назад и падаю в ее объятия. Она бережно поддерживает меня, выводя из ком-наты.

– Я действительно свободна? – спрашиваю я ее, и мои слова звучат не громче, чем шепот.

– Да, это так! – Ангела улыбается, пока ведет меня по коридору к выходу из участка. – Я отвезу вас на ночь в безопасное место. Алиса уже там, – добавляет она, открывая главную дверь. – Она крепко спала, когда я ее оставила.

Снаружи мне в лицо бьет ночной воздух. Когда мы оказываемся в одиночестве на парковке, Ангела поворачивается ко мне и говорит:

– Вашу сумку нашли на пляже. Я прочитала ваш дневник, Гарриет. Почему вы не рассказали мне, что делал Брайан?

Я устремляю взгляд прямо перед собой. В мои планы входило, чтобы Ангела сама узнала, каков был мой муж на самом деле; мне требовалось, чтобы все увидели, что творил Брайан.

– Я хотела, – отвечаю я. – Но сомневалась, что вы поверили бы мне. Вы должны были собственными глазами увидеть, как он это делает.

Я чувствую напряжение Ангелы и не могу понять – это оттого, что она тоже купилась на ложь Брайана, или она всё еще не уверена, говорю ли я правду.

– Брайан очень хитер, – продолжаю я. – Я надеялась, что пройдет еще немного времени – и вы увидите, что он делает. Не сомневаюсь, вы бы поняли – просто всё пошло кувырком раньше, чем это случилось.

– Вы подключали к розетке телефон? – спрашивает Ангела. – В тот день, когда он упал в ванну? Вы непреклонно утверждали, что не делали этого, но Брайан был таким… – Она машет рукой в воздухе, подыскивая слово.

– Убедительным? – заканчиваю я за нее. – Нет, я не подключала. Это сделал он.

Ангела ведет меня к такси, ожидающему в дальней части парковки.

– Он убил моего отца, – говорю я. – Он напал на него совершенно неспровоцированно. – Я по-прежнему чувствую оцепенение после всего произошедшего. Горе пустило корни внутри меня, вросло в меня и стало моей частью, и я прихожу в ужас, что каким-то образом должна просто принять это.

– Соболезную, Гарриет, – отзывается Ангела. – Мне очень жаль вашего папу. – Она подхватывает меня под руку.

– Я знаю, что все подумают про него, но он сделал это из любви ко мне и Алисе. – Эти слова разбивают мое сердце, когда я их произношу. У меня появляется чувство, что мне придется много раз произносить их и в будущем, однако я подозреваю, что они будут натыкаться на глухие уши.

– Вы ведь знаете, что вас снова станут допрашивать? – говорит Ангела. – Детектив Лоури захочет узнать больше о том, что произошло на лодке.

Я киваю:

– Он упоминал об этом.

– Просто… просто постарайтесь, чтобы ваша история была внятной.

Я гляжу на нее вопросительно.

– Я не понимаю.

– Он захочет проанализировать, что же произошло в море между вами и Брайаном. – Ангела останавливается, когда мы подходим к такси, положив руку на дверь, но не открывая ее. – Я знаю, вы сказали, что не умеете плавать, только я кое-что видела.

– Вы о чем?

– Я видела как-то раз ваш мокрый купальник на дне корзины для белья, – качает она головой. – Не надо ответа, – добавляет она. – Мне больше ничего не нужно знать. – Ангела переводит взгляд на мой живот и мою руку, потирающую его круговыми движениями. – Я упустила это из виду, не так ли? Вы беременны.

У меня перехватывает дыхание, и я смотрю себе под ноги.

– Сколько недель? – спрашивает она мягко.

– Семь, – бормочу я. – Тогда была единственная ночь. – Я чувствую необходимость объяснить ей этот срок. Причину, по которой я спала с мужем, хотя интимная близость давно стала у нас такой благословенной редкостью. Я не хотела расстраивать Брайана незадолго до праздника и боялась, что мой отказ вызовет сомнения – всё ли нормально. – Как вы догадались? – спрашиваю я. – Пока не видно никаких признаков. – До сих пор эта беременность настолько отличалась от беременности Алисой, что я часто забывала о ней или задумывалась – правда ли это.

– Это немного выстрел вслепую, но кое-что было в вашей последней записи в дневнике. Вы написали: «Несомненно, я поступаю правильно ради всех нас». Это маленькая деталь, но она отложилась у меня в голове, потому что обычно вы говорите «нас обеих». И вы беспрестанно потираете свой живот сегодня, – добавляет Ангела. – Я ожидала это увидеть.

Я узнала о ребенке за неделю до праздника. И, как бы я ни старалась задвинуть тот факт, что вынашиваю его ребенка, на задворки своего сознания – одновременно я понимала, что должна исполнить свой план сейчас. Как только Брайан узнает, что я беременна, – у меня не будет шансов сбежать от него. Особенно, если это сын, о котором он всегда мечтал и надеялся, что тот станет таким же, как он. Я делаю глубокий вдох, стараясь отогнать эту мысль, пока Ангела открывает для меня дверь машины. Я начинаю садиться, когда замечаю фигуру, ожидающую возле дальней стены.

– Можете вы подождать буквально минутку? – спрашиваю я. – Мне нужно кое с кем поговорить.

Бледное лицо Шарлотты выделяется на фоне темного неба, освещенное резким белым светом, заливающим фасад участка. Кожа под ее глазами покраснела, и макияж размазался. Шарлотта быстро моргает, пока смотрит то на меня, то вдаль, и никто из нас не знает, что сказать, но я понимаю, что должна найти какие-то слова.

– Я не знаю, как начать. Как извиниться перед тобой. Я никогда не должна была делать то, что сделала.

– Нет, – говорит она прямо. – Тебе не стоит извиняться.