М Беннетт - Остров

— Блины на сливках, обжаренный до хруста бекон и кленовый сироп. — А вот Пенкрофт удалось меня удивить: судя по ее виду, я бы сказал, что она в жизни не притрагивалась к углеводам.

Все вслух фантазировали о том, что хотели бы съесть прямо сейчас — все, кроме Флоры, которая вдруг рассмеялась, вернее, зафыркала.

— Ты чего? — полюбопытствовал я.

— Клуб «Завтрак», — сказала она. — Знаешь такой фильм?

Она поочередно ткнула пальцем в каждого:

— Лоам — качок. Пенкрофт — красотка. Ли — вундеркинд. Я — эмо. Ты, Селкирк, — ботан. И говорить нам не о чем, кроме как о завтраке.

Я понял ее мысль. Каждый из нас воплощал классический школьный тип. Теория, выдвинутая Флорой, слишком заинтересовала меня, чтобы спорить с ярлыком ботана — в конце концов, это было очевидно, все и так про меня это знали. И вообще это Флора довольно умную штуку сказала про клуб «Завтрак». Я почувствовал облегчение, поняв, что не все, с кем я тут застрял, непроходимые глупцы. Но я не хотел сразу снять Флору с крючка — не так быстро.

— Отлично, — сказал я. — Отныне мы клуб «Завтрак». Очень хорошо. Но что нам это дает? Надо сорганизоваться. На данный момент единственный известный нам источник пищи — то, что осталось в самолете, верно?

Лоам сразу же опроверг меня, наш альфа-самец:

— А как насчет этого?

Мы проследили за его взмывшим вверх перстом. Лоам указывал на вершину высокого и гладкого пальмового ствола, где под глянцевыми листьями висели два огромных зеленых кокоса.

— Похоже на орехи, — сказал Лоам.

— Орехи и есть, тоже мне открытие! — презрительно огрызнулась Флора.

— Не, детка! — вмешался Тюрк. — Он насчет орешков! — И он по-рэперски ухватился за свою мошонку.

Я слегка улыбнулся, хотя жест был пошлым донельзя. Пусть все будут на моей стороне.

— Верно-верно, — подхватил я. — Зеленые гонады. Но как до них добраться? Ствол гладкий, словно стекло.

Это, по крайней мере, никто не мог оспорить. Эти высоченные деревья не имели похожей на ананас морщинистой коры, по которой удобно карабкаться, — на них вообще коры не было. Наверное, таким способом природа защитила плоды.

— Как я и говорил, — настойчиво продолжал я, — если нам удастся разыскать место крушения, мы, по крайней мере, найдем там напитки и снеки. А может быть, и целый обед, который собирались нам подать и не успели. Вчера я попробовал тут ягоды, но они совсем невкусные. Нужно поразведать сейчас, когда светло и пока не слишком жарко. Если повезет, в самолете найдется еда, напитки, а еще наш багаж. Мы устроимся поудобнее, пока ждем спасателей.

— Ты думаешь, нас отсюда спасут? — спросила Ли. Она держалась все так же враждебно и настороженно, однако интересовалась моим мнением. Уже хорошо.

— Да, — сказал я и вовсе не затем, чтобы как-то подбодрить ребят. Их я ненавидел по-прежнему, но больше всего в ободрении нуждался я сам. Выбраться бы отсюда поскорее. — У достаточно больших чартерных самолетов есть черный ящик. На двух-трехместные черный ящик не ставят, чтобы не было перегруза. — Вроде я все точно излагал. — Мы летели на самолете, рассчитанном на десять пассажиров. Так что нас наверняка уже ищут. К тому же, если пилот успел понять, что происходит, он, должно быть, отправил сигнал о помощи.

Я оглядел всех.

— Кто-нибудь помнит сам момент крушения? Потому что я ничего не помню.

Все переглянулись и покачали головами.

— Не могли же мы все одновременно уснуть! — сказала Флора.

— Должно быть, мы потеряли сознание из-за перепада давления в салоне. И падали мы, видимо, в расслабленном состоянии, раз почти не ушиблись.

Флора пожала плечами, не желая соглашаться.

— Ладно, что толку гадать. Перейдем к практическим мерам.

Я зашагал к широкой серебристой полосе песка повыше линии прилива и поискал вокруг что-нибудь годное для письма. Прямо у меня под ногами обнаружился выброшенный водой кусок дерева, выбеленный солью и гладкий, готовая дубинка, длиной почти в мой рост. Идеальный посох. Наверное, мои слова прозвучат как строка из духовного гимна, какие поют на Западном побережье США, но, право, у меня было такое чувство, будто не я нашел посох, а посох нашел меня.

Остальные поднялись с места и подошли посмотреть, что это я надумал. Буквы получились такие огромные — я хотел, чтобы их легко было разглядеть с воздуха, — что вблизи было трудно их разобрать. Солнце поднялось довольно высоко, и к тому времени, как я закончил выводить три разделенные точками буквы, с меня уже капал пот.

— Сэ, о, шэ, — по буквам (и то неправильно) прочитал Лоам.

— Не «сэ, о, шэ», — пропыхтел я, утомившись от трудов. — Эс, о, эс!

Я постарался произнести как можно отчетливее, авось до него дойдет.

— Я думал, это знак школы Осни, — проворчал Лоам, тыча в грудь зеленой рубашки-поло с тем же логотипом, что и на школьном свитере, который я никогда больше не надену: маленькое золотое дерево растет из острова, под ним буквы: «С.О.Ш.» — Средняя Осни Школа.

Неужели он правда не знал? Никогда не читал, не смотрел по телевизору истории о потерпевших кораблекрушение, был непричастен великой традиции, идущей от «Робинзона Крузо»?

— Ты знаешь, что такое робинзонада? — спросил я.

К моему удивлению, он ответил:

— Еще бы. — Но тут же добавил: — Фруктовый сок с мякотью, его пьют в Уимблдоне.

Я вытаращился на Лоама и пережил, как в книгах говорится, откровение: с глаз моих спали шоры и я наконец-то увидел Лоама как он есть. И почувствовал себя свободным, словно раб, чьи оковы сбивает кузнец на прыскающей искрами наковальне.

Лоам — дурак. За пределами школьной иерархии и привычных разговоров о спорте он теряется.

И как только я сделал это судьбоносное открытие, мой страх перед громилой слегка поубавился.

— Это знак SOS: «спасите наши души» [15] SOS: «Save Our Souls». , — терпеливо растолковал я, словно малому ребенку.

— Спасите наши туши? — передразнил он.

— Точно! — почти не думая, бросил в ответ я. — Чтоб твою тушу вытащили отсюда первой.

И тут случилось нечто удивительное. Все засмеялись. Весь клуб «Завтрак». Да, смеялись они недолго, да, смех резко оборвался, когда на лице Лоама появилась свирепая гримаса, но было уже поздно. Я все видел и слышал. Они смеялись. Маленькая, но очень важная перемена. Значит, я могу быть забавным?

Укрепившись в самоуверенности, я продолжал:

— Хорошо. Мы оставим тут надпись SOS. Это поможет спасателям нас найти, ее могут заметить и со случайно пролетающих мимо самолетов. Прилив сюда не доходит, так что наш SOS уцелеет. Постарайтесь не наступать на буквы. — И я торжественно воткнул свой посох в песок. — А теперь организуемся и сложим свои ресурсы.

Кругом недоумевающие лица.

— Давайте посмотрим, что каждый из нас сохранил после крушения. Чем мы располагаем. Что у нас есть.