Терри Гудкайнд - Скверна [Клуб Морд-Сит]

— За твою новую жизнь.

Кейт улыбнулась и чокнулась с ним бокалом. Сделав глоток вина, она откинулась на спинку кресла.

— Ты собираешься рассказать все о новой книге своему редактору? Все, что рассказал мне?

Джек пожал плечами.

— Я расскажу ей достаточно, чтобы заинтересовать, но не больше. Я бы предпочел дать Шэннон уже готовую рукопись, но ей нужна информация, чтобы делать свою работу. Зависит от того, как все пойдет. Она знает, что основная тема — убийство как часть нашей натуры. И это уже ее заинтересовало. Она сказала, что ей очень понравилась первая книга, и она с нетерпением ждет публикации второй части.

Джек выпил еще стакан воды. Кейт протянула ему свой стакан, чтобы он наполнил его. Когда она выпила всю воду, Джек положил ей на тарелку кусок курицы и пару небольших картофелин.

Кейт откинулась на спинку кресла и тяжело вздохнула, только сейчас понимая, как сильно устала за этот долгий день. Она сомневалась, что у нее хватит сил взять в руки вилку.

Она увидела, как Джек откинулся на спинку своего кресла. Кейт с трудом могла сфокусировать зрение. Ее голова упала на бок.

Она смотрела, как стакан выскользнул из ее руки и упал на пол. Все это казалось неважным.

Комната нависла над ней, и Кейт ощутила, что куда-то ускользает. Смутный ужас пытался привлечь ее внимание, но вскоре превратился в невнятный и неразборчивый шепоток. Она старалась не потерять сознание, но чувствовала, как оно ее покидает.

Все казалось ей размытым. Она моргнула, пытаясь заставить глаза сфокусироваться. Что-то отбрасывало на нее тень.

Большая ладонь скользнула под ее руку, поднимая ее. Кейт была тряпичной куклой, неспособной ни на что реагировать. Она увидела тени, появившиеся в комнате.

— Добрый вечер, — зазвучал возле ее уха грубый голос. — Меня зовут Виктор. Ну и ну, ты просто милашка. Ты станешь великолепной звездой моего следующего шоу.

Ее глаза закатились, но она успела мельком увидеть его глаза. Ледяные глаза убийцы.

Мир Кейт поглотила пустота.

Кейт смутно ощутила свет; все ее чувства были притуплены. Мимо прошла тень. Разум тонул в глубокой густой темноте, но Кейт сделала усилие и заставила себя думать. Толку из этого не вышло, разве что она почувствовала во рту привкус крови.

Кто-то дал ей пощечину. Удар был таким сильным, что чуть не опрокинул Кейт. На нее обрушилась боль. Первым порывом было крикнуть, чтобы они прекратили, но закричать не получилось.

Боль от пощечины немного обострила чувства: Кейт поняла, что сидит, но почему-то не может пошевелить руками. Плечи болели. Она испугалась, что ее парализовало. Еще раз попробовав поднять руки, она с облегчением поняла, что может шевелить пальцами. Но руки так и остались за спиной — она не могла ими двигать.

Вторая пощечина пришла словно из ниоткуда и была такой сильной, что опрокинула Кейт вместе со стулом. Она стукнулась головой об пол, и та тут же разболелась.

Кто-то наклонился, схватил стул вместе с привязанной к нему Кейт, поднял его и со стуком поставил на пол.

— Подъем, подъем! Время сладких снов закончилось.

Она уже слышала этот грубый голос, но не могла вспомнить где.

Кейт прищурилась от резкого света. Где бы она ни находилась, здесь было темно, а единственная лампочка светила прямо ей в лицо.

Вонючие руки ущипнули ее за щеки.

— Улыбнись на камеру. — Сжимая пальцами щеки, мужчина тряс ее голову. — Давай же. Улыбнись. Настало время для шоу. — Мужчина наклонился, приблизив к ней свое лицо, скрытое чулком с прорезями для глаз и рта: — Не стесняйся кричать на камеру. В конце концов, ты звезда. А звезды любят кричать.

Кейт на мгновение засомневалась, не видит ли она какой-то невероятный сон.

А потом мужчина принялся выкручивать ее левый сосок. Он делал это до тех пор, пока у нее не вырвался крик — непроизвольный и беспомощный, который исходил из глубин ее души. Чем громче она кричала, тем сильнее он крутил.

Боль окончательно ее пробудила, и по щекам потекли слезы. Мучительное ощущение распространилось на всю грудь, мужчина держал сосок так крепко, словно хотел оторвать его.

Наконец он отпустил сосок и отошел от Кейт, которая дрожала, задыхаясь от неутихающей муки. Ей очень хотелось положить руку на грудь, чтобы умерить боль.

Когда к ней вернулась способность думать, она поняла — у нее серьезные проблемы. Но она по-прежнему не догадывалась, как оказалась в этой темной комнате.

Перед ней стояла на штативе камера с мигающим красным огоньком. Мужчина снимал видео. Позади камеры находился темный металлический стол с кучей предметов, но Кейт не могла разглядеть ни один из них. Она покрутила головой по сторонам. Из темноты едва проглядывали темные стены, а за ее левым плечом была закрытая металлическая дверь.

— Кто ты? — спросила она; собственный голос показался ей странным, охрипшим и невыразительным. — Где я?

Мужчина обернулся. Он ухмыльнулся, и Кейт увидела его темно-желтые зубы. Двух нижних передних не хватало. Больше всего он походил на запустившего себя бездомного, но интуиция говорила ей, что он совершенно не такой, каким кажется.

— Меня зовут Виктор, — радостно сказал он, словно был счастлив с ней познакомиться.

Кейт смутно помнила, как кто-то называл это имя в номере отеля. Она никак не могла понять, почему она не в отеле, и помнила лишь то, что была там.

— Где Джек? Мне нужно его увидеть. Что ты с ним сделал?

— Я? Ничего. Он предназначен для кое-кого другого. А ты моя.

Кейт сплюнула кровь. Все по-прежнему казалось ей нереальным. Сознание плыло, будто она была в плену вызванных наркотиками галлюцинаций.

— О чем ты говоришь?

Он склонил голову набок, словно разговаривал с тупицей.

— Джек Рейнс предназначен для кое-кого другого. А мисс Бишоп развлечет меня и мою аудиторию.

Волна ужаса захлестнула ее, когда он указал на камеру.

— Где Джек?! — вскрикнула Кейт.

Казалось, его это забавляет.

— Создатель нашего скромного сайта куда-то увел его для личной беседы.

Сайт. Она поняла, кто такой Виктор. Он снабжал Сида наркотиками для изнасилований. Реальность обрушилась на нее: Виктор пытал и убил Риту.

— Что они с ним делают? — Она знала, что вопрос глупый, но не смогла удержаться — словно могла как-то замедлить стремительно развивающиеся события.

— Возможно, сейчас они по футу вытаскивают его кишки, — сказал Виктор с жуткой усмешкой, — наматывая их на палку. — Он пожал плечами и снова наклонил голову. — А может, делают что-то другое столь же забавное. Меня это не касается. Мне отдали тебя, и сейчас ты принадлежишь мне.

— Зачем вы с нами так поступаете?

Он погрозил ей пальцем:

— Джек Рейнс опасный человек. А ты никто. Ты здесь только для того, чтобы развлечь меня и моих фанатов. Джек Рейнс больше не сможет приносить пользу.