Джонатан Келлерман - Жертвы

Может, из-за шума или чего-то другого, но человек в бейсболке оглянулся.

Длинное костлявое лицо.

Широкие солнцезащитные очки с черными стеклами.

Прямо под тонкой нижней губой – идеальный квадрат волос. Начисто выбритая голова под бейсболкой. Ногти на пальцах покрыты черным лаком.

Но, без всякого сомнения, перед нами стоял Джон Дженсен Уильямс. С ножом в руке.

Внезапно он прыгнул в переулок.

Майло достиг тротуара и выхватил пистолет. Прохожие завизжали и бросились врассыпную.

– Звоните «девять-один-один»! – крикнул кто-то.

Уильямс взмахнул ножом. Длинное изогнутое лезвие – таким мы с Робин потрошим рыбу и удаляем из нее кости.

Несколько дюймов клинка окрасились в алый цвет.

Дариус Клеффер свалился на землю, зажимая руками живот.

Женщина в красной майке стояла между ним и Уильямсом с ничего не выражающим лицом. Она ничему не удивлялась.

Потом, заметив Майло с пистолетом, картинно расплакалась.

Джон Дженсен Уильямс посмотрел на свой нож. Снова повернулся к Клефферу, стонущему от мучительной боли.

– Брось его! Сейчас же! Брось! – скомандовал Стёрджис.

– Спорим, это была самооборона? – сказал Уильямс мягким голосом. Он опустил руку и расслабил пальцы. Острие ножа смотрело вниз.

Потом пальцы сжались. Клинок нацелился вперед.

И он ринулся на Майло.

Тот выстрелил ему в центр туловища, как учили в академии.

Уильямс остался на ногах; дырка на плаще казалась почти незаметной.

– Ай, – прошептал он, но держался при этом спокойно.

Бронежилет?

Майло, должно быть, подумал то же самое. Он выстрелил снова, проделав в гладком белом лбу Джона Дженсена Уильямса приличное отверстие.

– Ой, – произнес Уильямс и тяжело упал. Рухнул он почти на Клеффера, который продолжал хныкать и становился все бледней.

Женщина в красном топе поправила волосы.

– О, благодарю вас, сэр! Вы спасли мне жизнь.

Она даже не взглянула на Дариуса Клеффера, визжавшего от боли; из-под пальцев, которыми он зажимал рану, бежала кровь.

Я подошел к нему, чтобы оказать помощь.

Майло надел на женщину наручники.

– Сэр, я жертва, – сказала она.

– Собственной глупости.

– Это ты глупец. К тому же жирный и уродливый.

– Пой, птичка, – ответил Майло, набирая 911.

Кашмир Катт – так она себя называла, и это подтверждалось фальшивым удостоверением личности. Тот же поддельный документ гласил, что ей двадцать пять лет. Карточка ютилась в ее тесной сумочке из кроличьего меха с четырьмя сотнями долларов наличными, двумя презервативами, двумя дозами кокаина и одной метамфетамина.

Настоящее ее имя было Агнес Брзика, а подлинный возраст – тридцать один год. Она не видела смысла оспаривать это, потому что пять раз попадала в базу данных Национального криминалистического информационного центра. Аресты за домогательство, наркотики и один раз за нападение.

Будучи уличена Агнес продолжала лгать, начиная с того, как долго она знала Уильямса.

– Всего пару недель, сэр. – Она сумела выклянчить тюремную робу на размер меньше, и теперь грудные силиконовые импланты упорно рвались через ткань на волю.

– Девушка, танцевавшая вместе с тобой в «Черном бархате», говорит, что Уильямс ходил к вам на протяжении месяцев, и вы часто уходили домой вдвоем, – сказал Майло.

– Какая девушка? – спросила Брзика.

– Это имеет значение?

– Некоторые из них врут.

Лейтенант ждал.

– Ладно, – уступила Брзика. – Ну да, я ходила с ним, но не хотела нажить себе неприятностей.

– Понятно.

– Честно, сэр. Я понятия не имела, кто он такой.

– Ты думала, что он нормальный парень.

Долгая пауза.

– С ним все было в порядке.

– Он использовал тебя, чтобы выманить Дариуса Клеффера на улицу и убить.

– Не получится, сэр.

– Получится, Агнес.

– Не-а. Ничего подобного, сэр.

– Что ты делала в ресторане Клеффера? Только не говори, что ела.

– Ела. – Она хихикнула и поправила волосы. – Ладно. Зашла потому, что он сказал, будто здесь у него друг и он хочет сделать ему сюрприз.

– Уильямс сказал, что Клеффер – его друг?

– Ага.

– Поэтому он использовал тебя, чтобы выманить Клеффера?

Молчание.

– Агнес?

– Вовсе нет, сэр.

– Если Уильямс хотел только удивить Клеффера, почему не зашел к нему сам?

– Мм…

– Мм?

– Вам лучше спросить у него.

– Теперь это довольно трудно, Агнес.

Она широко ухмыльнулась и снова поправила волосы.

– Зачем Уильямсу использовать тебя, если он хотел всего лишь сделать сюрприз?

– Думаю, я сама была еще большим сюрпризом.

– Клеффер сказал, что ты старалась выманить его с кухни. Прислала три комплимента шеф-повару, приставала с просьбами к разносчику…

– Он жив?

– Не благодаря тебе, Агнес.

– Ах, какой ужас, сэр… Я была изумлена, когда это случилось. Правда. У него так воняло изо рта…

– У Клеффера или у Уильямса?

– У немца. Сильно воняло.

– Ему повезло, что он вообще может дышать, Агнес.

– Вы можете называть меня Кашмир, мне так больше нравится.

– Договорились, Кашмир. Что еще ты хочешь рассказать мне?

– Я ничего не сделала, сэр.

– Звучит так, словно ты сама себя убеждаешь.

– Мне не нужно себя убеждать, я знаю, сэр.

– Ладно, Кашмир. Давай поговорим про Ричарда Кори.

– Про кого? – Она изобразила святую невинность.

Майло улыбнулся.

– Кашмир, Кашмир…

– Что?

– Твоя ДНК найдена в квартире по соседству с жилищем Ричарда Кори. Там не такой уж большой жилой комплекс.

– Хорошо, – сказала Брзика. – Джей-Джей говорил, что это его друг. Еще один.

– Ох уж эти друзья… Джей-Джей был общительным малым.

– Точно.

– Обычный общительный тип.

– Думаю, да. Он жил в соседней с ним квартире и говорил, что друг не платит. Они же друзья, правильно? Должны помогать.

– Когда Уильямс рассказал тебе, что собирается сделать с Кори?

– Никогда, сэр. Я даже ничего не знала, пока вы не рассказали мне, сэр. Честно.

– Уильямс идет на квартиру Кори и выходит с сумкой денег, а тебе неинтересно?

– Если б я знала, сэр, то, наверное, спросила бы.

– Он не показывал тебе деньги?

– Нет, сэр, – ответила она. – Мне бы это понравилось.

– Понравилось что?

Широкая улыбка.

– Когда они показывают деньги. – Она опустила руку к промежности. – Когда засовывают их в стринги. Непередаваемое чувство, сэр.

– Хорошо, двигаемся дальше, Аг… Кашмир. Мередит Сантос.

– Кто?

– Девушка, ранее работавшая с Уильямсом.

– Не знаю ее. Извините, сэр.

– За что?

– За то, что назвала вас жирным и уродливым. Я испугалась.

– Да ладно, – сказал Майло. – Что есть, то есть.

– Ничего подобного, сэр. Вы мускулистый и мужественный.

– Ух ты.

– Можно мне теперь идти? Скоро обед.