Александр Варго - Проводник [litres]

– Конечно, мухи, – с сияющим лицом подтвердил Антон. – Возле фотоаппарата сидела одна девушка. Я уже и не помню, как ее зовут. В памяти отложились лишь кровоподтеки на распухшем лице и колючая проволока, которой она была связана. А еще я запомнил выражение ее глаз. Беспредельный ужас и вместе с тем – смирение. Понимаешь, детка? Она знала, чем все закончится. Ты не представляешь, что говорят люди в последние минуты жизни. Об этом можно написать целую энциклопедию…

Антон уставился на стену, заляпанную темно-бурыми пятнами, погрузившись в воспоминания.

– Знаешь, а ведь он был ненормальный, этот сукин сын, – вдруг сказал он, поворачиваясь к Кате. – Я про своего папашу. Он запрещал мне выходить из дома. Средь бела дня хватал девок, представляешь? Перед тем, как уйти в рейс. Запирал их в подвале, без еды и воды, а меня оставлял караулить. Если бы ты слышала, как они орали! Когда возвращался отец, некоторые из них к тому времени срывали глотки и могли только шипеть, а другие седели, прямо на глазах превращаясь в дряхлых старух… Папе нравилось убивать их такими – обессиленными и полуживыми, изгаженными в собственной моче. Псих, что сказать.

Антон слегка склонил голову, лучезарно улыбаясь Кате.

– А ты… ты другой, да? Особенный? – с трудом ворочая языком, выдавила она.

– Да, я другой, – спокойно отозвался Морозов. – Однажды он притащил очередную девку. Запер ее на замок, а она молчит. День молчит, два… На пятый я не выдержал, зашел к ней и посмотрел прямо в глаза. И знаешь, что я там увидел? Я увидел саму Вечность.

Взгляд психопата затуманился, кончик языка скользнул по губам. Казалось, Антон вспоминал самый яркий эпизод из своего сексуального опыта.

– Тебе не понять, – сказал он после небольшой паузы. – В какой-то момент я решил, что спасу девчонку от отца. Я сам убил ее, распотрошил, как курицу. Так-то. Папа тогда страшно разозлился и избил меня до полусмерти. Но я тоже припомнил ему это. Я ни на минуту не забывал о побоях, и как только представился удобный случай, сжег своего отца. Вместе с домом.

Катя подумала о снах, в которых она, совсем крошечная, бежит сквозь лес к пылающему дому.

– И что? – устало спросила она. – Помогло?

Антон смерил девушку задумчивым взглядом.

– Я хотел начать жизнь с чистого листа, – медленно произнес он. – Уехать куда подальше… Но уже через пару дней оказался в детском доме. Знаешь, как меня там любили? Как верили!

Он наклонился над Катей, ухватившись крепкими пальцами за подбородок девушки.

– А все почему? – шепотом проговорил он. – Не знаешь? Потому что я нормальный, хороший парень! А не мрачный душегуб, как мой папаша…

Он ткнул пальцем куда-то влево.

– Видишь? Там сидела твоя сестренка. Теперь твоя очередь, малышка.

Катя медленно повернула голову. При виде грубо сколоченного стула, на подлокотнике которого висели массивные наручники, у нее потемнело в глазах.

Капков вновь вскипятил чайник и, поставив на стол дымящуюся чашку, вперил взор в экран монитора. С рассеянным видом сунул в рот карандаш обратным концом, на котором был полустертый ластик.

– Анатолий Вербин, – пробормотал он слегка озадаченно, словно не веря собственным глазам. На него смотрел мужчина лет сорока, лицо хмурое, неприветливое, с глубоко посаженными глазами и выпяченным вперед подбородком.

– Родился… 25 февраля 1956 года, – снова вслух забубнил следователь. – Погиб при пожаре… Хм… В 1999 году…

Он вынул карандаш изо рта, посмотрел на него и, нахмурившись, кинул его на стол. Тот дробно покатился и, наткнувшись на массивный дырокол, замер.

«Ладно, посмотрим почту», – решил Семен, наводя курсор на соответствующий ярлычок. Скривился, обнаружив что новых писем нет.

– Ленивые задницы, – буркнул он, набирая чей-то номер на мобильнике. – Это Капков. Да, все по тому же поводу. Есть результат?

Вздохнув, он прибавил:

– Понятно.

Сунув телефон в карман, следователь вылез из-за стола и приблизился к стенду. Его взгляд переместился на фотографии жертв маньяка – Аллы, Лизы, Веры и Марины. Лица девушек смотрели осуждающе, словно обвиняя Капкова в бездействии.

«Еще немного, и я сойду с ума», – совершенно спокойно подумал Семен. Он не мог отвести глаз от Аллы – ясных, светло-голубых, как безоблачное небо.

«Ну что же ты? – прошептал где-то внутри ее голос. – Поймай его, Семен… Мне было очень больно, когда он мучил меня… Сделай и ему больно… Сделай так, чтобы он прочувствовал всю боль, которую причинял другим…»

Капков вздрогнул. Голос убитой звучал так отчетливо, будто она стояла за спиной.

Он посмотрел на фото, соседствовавшее с изображением Степной. На фотографии был запечатлен мужчина азиатской внешности, с густой шапкой черых волос и кустистыми бровями.

«Саулов…» – пронеслось в мозгу, и чьи-то ледяные пальцы сдавили легкие Капкова, затрудняя дыхание.

– Чего смотришь? – хрипло спросил он, глядя на фотографию. – Думаешь, я забыл о тебе? Думаешь, я счастлив? Я знаю, что виноват.

Семен с трудом оторвал взор от карточки.

– Черт, – выдавил он. – Глупо как все получилось… ты меня ни хрена не слышишь, но… прости меня. Прости, если сможешь. Я во все это, конечно, не верю, но… может, подскажешь?

Он снова посмотрел на фото.

– Подскажешь оттуда, – шепотом промолвил он. – Кто их всех…

Краем уха Капков уловил сочный звук упавшей капельки и, встрепенувшись, кинулся к компьютеру.

«Письмо, – застучало в мозгу. – Новое письмо на почту!»

Едва не смахнув со стола кружку с остывающим чаем, следователь жадно уставился на экран.

– По вашему запросу… – вслух заговорил он, – составлен список мальчиков, поступивших в приюты в мае 1999 года…

Семен бегло просмотрел фамилии, сосредоточив внимание на те, которые начинались на «В».

«Васюков… Вартанов… Вешкин… Горевой… уже не то…»

Он разочарованно вздохнул.

Вербин в списке не значился.

Машинально скользнув по списку взглядом вниз, он напряженно застыл.

Морозов Антон.

– Что? – прошептал Капков, отказываясь верить собственным глазам.

В скобках после фамилии значилось: «Поступил без документов»

Семен почувствовал, как на шее вздыбились волоски.

– Ну? Чего уставилась как баран на новые ворота? – усмехнулся Антон. Он откровенно забавлялся, наблюдая за Катей. – Идите на свой трон, принцесса…

– Семен подозревал тебя, – сказала она, исподлобья глядя на Морозова.

Он сделал в воздухе неопределенный жест рукой, обронив:

– Ровно настолько, насколько этого хотел я. Но меня интересует другое. Как ты умудрилась найти в вентиляции труп Марины? Просто гуляла и нашла?!

– Марина подсказала, – угрюмо ответила Катя. – Сама.