Ричард Дански - Ghost Recon. Дикие Воды

Когда Мидас выбрался из толпы на свободу, он подошел к Холту:

– Это староста деревни. Его зовут Эрубиэль. Он и его люди из народа банива. Он благодарит за помощь и говорит, что будет рад отплатить сторицей.

– Я говорю по-испански, и он сказал не совсем это. Как минимум раза в два менее дружелюбно. – Даже по рации было слышно, как Уивер смеется.

Мидас слегка смутился:

– Человек, которому мы помогли на берегу, – сын Эрубиэля. Староста благодарен, но вся ситуация далеко не так проста.

– Бьюсь об заклад, что так и есть. – Холт оглянулся вокруг. – И что теперь? Рано или поздно кто-нибудь сообразит, что фургон уехал и не вернулся.

Номад вступил в разговор, как раз когда Уивер вышел из-под деревьев:

– Прибыли парни с носилками, Мидас. Спасибо, что прислал их. Холт, я хочу, чтобы ты вернулся сюда. Надо позаботиться о лодке и выгрузить снаряжение.

– Признай, тебе нравится заставлять меня бегать туда-сюда.

Вмешался Мидас:

– В деревне есть еще раненые. Запрашиваю разрешение оказать помощь.

Последовала пауза.

– Разрешаю. Уивер, прикрой его. И держи ухо востро на случай, если появятся еще боевики.

– Так точно.

Мужчины разделились, и Холт вернулся под сень деревьев.

По пути к позиции Номада Холт встретился с носильщиками. Они его не заметили, ведь «призрак» шел не по тропе, а параллельно ей. Зато он весьма хорошо рассмотрел сына старосты. Парень был тщательно перебинтован и бледен, но жив. Носильщики делали все возможное, чтобы двигаться максимально быстро и в то же время не причинять ему неудобств.

Номад нашелся в лодке. Его руки и одежда были в крови.

– Холт, – кивнул он. – Забирай дрон и все, что тебе нужно. Поднимем птичку и проверим, хорошо ли лодка замаскирована с реки.

– Мы собираемся выходить на операцию отсюда?

– Да. Мы достаточно близко от точки, и чем больше я думаю о продолжении пути по воде, тем меньше мне это нравится. Так что давай пошевеливаться.

Вместе они вытащили из лодки беспилотник и припасы, рассчитанные на пару дней сложного пути по недружелюбной местности, пару наборов с различными медикаментами на случай, если кому-то из заложников понадобится помощь, а также запасные боеприпасы.

Холт забрал и холодильник, который дала Корреа.

– Уверен?

– После беготни всегда хочется пить, – откликнулся «призрак». Он вытащил одну банку пива, а остальное вернул в лодку. – Делиться не буду.

Впрочем, Номад и не настаивал.

Разгрузив лодку, они вытащили ее на берег и накрепко привязали к самому толстому дереву на случай очередного шторма, а затем накрыли камуфляжной сеткой. Холт принялся рубить ветки, а Номад тщательно закреплял их поверх лодки. Когда работа была закончена, оба выдохлись и вспотели: солнце склонилось, опустилось к самой реке, а пиво давно кончилось. Зато, если сильно не приглядываться, лодка выглядела как очередные прибрежные кустарники.

Работа была закончена, они собрали вещи и отправились в путь. Некоторое время они двигались в молчании, но в итоге Холт все же не выдержал:

– Майор, должен сказать, плохая это затея.

Номад посмотрел на него:

– Идти пешком?

Холт помотал головой:

– Нет. Вся эта история с местными. Я понимаю, что да, мы поступили правильно в сложившихся обстоятельствах, но мне кажется, что добром это не кончится.

– Продолжай.

– Во-первых, мы замедлились, а это лишний риск для заложников. Во-вторых, мы просто… Погоди-ка. – Он сошел с тропы и вернулся через мгновение с оружием беглеца. – Это может пригодиться.

– Верно замечено. Мы отправим кого-нибудь собрать остальное.

– В общем, – Холт вытер лоб рукавом, – мы фактически поставили под угрозу все наше задание. Когда пропажа этих ребят обнаружится, Урбина или тот, кто на него работает, поймет: что-то не так.

– Справедливо. Но у нас не было выбора.

Холт потряс головой:

– Ладно. А как насчет такого? Когда Урбина поймет, что его парни не вернулись, он захочет отомстить. А значит, он придет в эту деревню во всеоружии, а мы не сможем остаться, чтобы помочь. Останемся защищать Эрубиэля – сорвем задание, и заложники умрут. Отправимся по своим делам, и…

– Зачем ты мне это говоришь, Холт? – Голос Номада звучал спокойно, но лицо его было мрачным.

Холт торопливо ответил:

– Затем, что, может, нам не стоило им помогать. В итоге вреда получилось больше, чем пользы.

Установилась тишина, а они как раз проходили последние деревья на окраине деревни.

– Как ты уже сказал, – наконец ответил Номад, – у нас не было выбора. Впрочем, у меня есть пара мыслей, как можно немного изменить ситуацию. Возможно. – Он сбросил вещи на землю. – Мидас! Нужна твоя помощь! – а затем повернулся к Холту. – Отдайте это старосте. Он знает, кто из его людей умеет стрелять. Поговорим потом.

Дорогу, по которой пытались сбежать боевики, только с натяжкой можно было назвать таковой. Это была грязная колея, протянувшаяся сквозь джунгли. Ее проходимость обеспечивалась собственно транспортом, а также редкими чистками с помощью огня и мачете. Номад видел, что следы колес глубоко отпечатались в земле. Впрочем, во время дождя здесь проехать можно было бы разве что на полноприводном внедорожнике, да и то с молитвой.

В сотне ярдов от деревни за грубым деревянным мостом дорога резко поворачивала направо – настолько резко, что увидеть местность за поворотом не представлялось возможным. Иначе среди массивных корней и болотистой почвы было никак.

Дальше дорога продолжала вилять и уходила в джунгли. Ландшафт предписывал такие выкрутасы, каких не смог бы придумать даже самый безумный архитектор.

– Сработает, – пробормотал себе под нос Номад, а потом включил рацию. – Мидас. Статус?

Ответ последовал не сразу:

– Удалось спасти двоих. Оба с огнестрельными ранениями. Один в ногу, второй в плечо.

Один умер. Еще трое погибли до нашего появления. Мы ничем не могли помочь. Еще нескольких просто избили. Пара сотрясений, пара переломов. Я сделал все, что в моих силах.

– Принято. Хорошо потрудился. Есть мысли, что здесь случилось?

– Да, как оказалось, патрули Амазонас наведываются сюда регулярно. Иногда чтобы поторговать, иногда чтобы забрать то, что им нужно. Местные считали, что проще откупиться, чем рисковать здоровьем. Только вот поборы с каждым разом становились все больше. Когда солдаты заявились сюда в последний раз, Эрубиэль сказал, что с них довольно. Ситуация быстро обострилась, и началась стрельба. – Мидас ненадолго примолк. – Солдаты просто слетели с катушек. Я говорил с сыном Эрубиэля. Он пытался увести их от деревни, когда начали стрелять. Думаю, это сработало. А теперь… Они уверены, что солдаты вернутся и всё станет еще хуже. Они хотят уйти с этого места, но раненым нельзя двигаться.