Андрей Кузечкин - Стеклянные стены

– Прости…

– Все, я спать! – Сделав вид, что рассердилась, Мила завернулась в одеяло с головой. – До завтра!

– До завтра… – Данил погладил лежавший перед ним кулек и вышел.

Света курила на крыльце, сидя на ступеньках.

– Светочка, добрый вечер.

Данил уселся рядом.

– И вам того же. Не спится?

– Да пока нет. Так и знал: выйду – а ты тут куришь.

Он ненатурально засмеялся. Света даже не улыбнулась:

– Чего надо-то?

Данил обнял ее обеими руками.

– Ну чего еще? – Она немного отодвинулась. – Чего лезешь?

– Ну, вдруг тебе холодно? О тебе же забочусь.

– Приперло? – спокойно спросила Света.

– Приперло, – согласился Данил. Света была из тех редких людей, рядом с которыми он мог позволить себе быть собой.

Она потрогала Данила ниже живота:

– Ух, как все серьезно. Я твоей Миле выговор сделаю. За что она тебя так мучает?

– Просто не хочу чувствовать себя подлецом…

– Ладно врать-то. – Света гладила Данила сквозь джинсы. – Только после свадьбы?

– Только после свадьбы, – опять согласился он. – Девочка знает себе цену.

– А я, значит, не знаю?

– Ты знаешь, что условности – это просто условности. А она хочет роскошную свадьбу в самом дорогом ресторане города…

– Я, может, тоже хочу… – Она расстегнула его джинсы.

Данил схватил Свету за руку:

– Давай не здесь.

– А где?

– Где-нибудь, где не услышат. Рядом с кухней кладовка есть – там, как в бункере!

– Все уже разведал… А как там насчет мебели?

– Куча старого тряпья. Романтика!

– Трепала я такую романтику. Ладно, товарищ Ромео, пошли.

– Иди ты первая. Буду через десять минут.

– Ах ты, конспиратор наслаждений. Давай, буду ждать.

Спустя полчаса Света произнесла:

– Твоя Мила сама не знает, от чего отказывается. Хочешь, я ей расскажу?

– Не вздумай! – усмехнувшись, прошептал в ответ Данил.

– Я серьезно. Слушай, на фига она вообще тебе? Она что, дочь кого-то крутого? Вроде нет.

– А ты уже проверила?

– Я ничего не проверяла. Просто знаю. Я про всех все знаю.

– А если знаешь, чего спрашиваешь?

– Да я про вас уже все поняла. Были бы у тебя к ней большие светлые чувства, ты бы сейчас здесь со мной не валялся. Значит, она для тебя – просто очередной челлендж. Но я тебе больше скажу: и ты для нее – тоже.

– Ну и посмотрим, кто победит!

– Ох, Даня, в этом весь ты. Все, давай одеваться да пойдем баиньки. Где тут свет включается?

– Подожди… – Даня приоткрыл дверь кладовки, выглянул наружу: на кухне было темно. – Может, так оденемся?

– Как – так?

– На ощупь.

– Да чего ты боишься, тут нет никого!

– Как – нет? Тут рядом Славка спит!

– Ну а я как сказала?

– Ладно, уговорила. – Данил отыскал выключатель.

Помимо кучи старой одежды в кладовке нашлись две больших коробки с игрушками, старый телевизор, пыльный кожаный чемодан и гитара без струн. Пока Света с интересом осматривалась, Данил успел одеться.

– Ну все, Светка-конфетка, спокойной ночи. – Он поцеловал ее в губы и на цыпочках вышел.

Света сидела на куче тряпья еще минут пятнадцать. Вздохнув, принялась искать свою одежду, разбросанную по всей кладовке.

Потянула за серую штанину, решив, что нашла свои джинсы. Нет, это был комбинезон.

Света тут же вспомнила странного человека и фотографию, которую тот показывал.

На той фотографии были люди в таких же серых комбинезонах. И человек спрашивал, не видела ли она кого-то, одетого так же. Еще он сказал, что девушку в таком комбинезоне видели в деревне, она шла в сторону этого дома.

Значит, это и правда была Изольда.

Странных, мутных людей Света не любила, а эта Изольда, которую Света долго пыталась разговорить, но так и не разговорила, была странной и мутной. Раньше это можно было списать на депрессию из-за разрыва с парнем, но теперь понятно, что здесь что-то другое. И парня там никакого не было.

В отличие от Славы или Рустама Света не стала выстраивать логические цепочки, пытаясь понять, что происходит. Она все решила сразу: девочка взяла кредит на миллион долларов и прячется теперь в глухомани, Славку этого несчастного окрутила, а ее тем временем ищут коллекторы. Тот бритоголовый – один из них.

Она поймала себя на том, что испытывает к Изольде уважение, несмотря на всю ее странность и мутность.

Когда у Светы случались приступы депрессии – а они случались, хотя никто об этом не знал, – она обдумывала различные способы самоубийства. Прыгнуть с крыши или повеситься – слишком банально. Тут нужна креативность! Если уж прыгать, то с воздушного шара. Да и повеситься можно там же, привязав веревку к корзине. И висеть так, величественно проплывая над городом… Хотя перед смертью наверняка захочется развлечься как следует – а для этого нужны деньги. Можно попросту набрать микрозаймов в сомнительных конторах – много не дадут, но оттянуться хватит. Заодно будет решен вопрос и со способом самоубийства: достаточно будет дождаться коллекторов и дать им понять, что денег нет и взять их негде… Беда лишь в том, что не убьют. Покалечат – это скорее всего. Надо будет с Изольдой поговорить, пусть поделится опытом. Может, она вообще не в конторе взяла в долг, а напрямую у бандитов. Тот лысый дядя выглядел как персонаж из криминального фильма…

В общем-то Свете было все равно, сколько и кому должна Изольда. Волновало другое: что из-за этой девчонки могут пострадать другие. В первую очередь Данил. Если в дом вломятся амбалы с битами, мало не покажется никому. А не вломятся, так подожгут.

Это был тот редкий случай, когда Света не знала, что делать. Думать ей не хотелось. Не сейчас, точно.

Света скомкала комбинезон и затолкала под самый низ общей кучи.

Поднявшись в комнату, она осторожно улеглась под одеяло рядом с Изольдой. Эта уже дрыхнет как ни в чем не бывало. Стальные нервы! Ну пусть дрыхнет, не будить же ее. Завтра разберемся.

Будить человека в шесть утра – это как вообще?

Я просыпаюсь от мерзкого пиликанья над ухом. Не помню, чтобы я ставила будильник. Да и нет его у меня.

Оказывается, это пищит рация, которую мне вчера выдали на складе.

Подношу ее к уху:

– Але… то есть прием.

– Координатор СМ-3419? Срочно подойдите на проходную, на пост охраны.

Надеюсь, что-то важное. Иначе заставлю мерзавца слушать стихи Бодлера. А я их много знаю.

Умываюсь, благо есть собственный санузел. Одеваюсь. Надеваю пояс с модной сумочкой, который мне выдали на складе (карманов-то нет). В сумке – рация, диктофон, фотоаппарат. Жалко, пистолета не дали.

Топаю по пустой базе, как зомби.

Юный охранник не на шутку взволнован.

– Разум! – говорит он. – Простите, если разбудил, координатор… У меня инструкция – сообщать вам обо всем, что связано со «Стеклорезами».