Виктор Кротов - Стеклянные стены. Свободные трёхстишия

© Виктор Гаврилович Кротов, 2016

ISBN 978-5-4483-3008-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Исторически трёхстишие-хокку долгое время было сосредоточено на связи человека и природы. Городская жизнь, тем более современная городская жизнь, вносит свои темы, свои образы, свои эмоциональные проблемы. Русскоязычное свободное трёхстишие – более новый и динамичный жанр. Ему естественнее осваивать современные мотивы, в частности городские, даже если они не столь поэтичны в классическом смысле слова, как хотелось бы.

Сам я горожанин, москвич. И хотя мне нравится вырываться на природу, жить на земле, бродить по лесу, но основной мой образ жизни – город-ской, и с этим ничего не поделаешь. Для меня важно, что в городе есть своя природа, как бы она ни была скудна. Мне хорошо знакомы переживания, связанные с постоянным пребыванием среди стен, стеклянных и каменных. Мне интересны люди, которые населяют вместе со мной этот город, несмотря на их неимоверное количество и разнообразие устремлений. Город, государство, цивилизация – темы, которые вплетены в мою жизнь. А значит и в поэзию.

Государство, частное отношение человека к нему, – это уж совсем вроде бы не годится для тихого жанра трёхстиший. Но поэзия, наверное, имеет право существовать всюду, где существуют человеческие переживания.

Название этого цикла можно понимать двумя способами, и каждый из них меня устраивает. Как один из дней жизни, нашедший здесь множество разных отражений. Или – как собирательный образ дня, собранный из разнообразных мгновений множества дней. В любом случае день не помещается в трёхстишие. Но он состоит из мгновений, а значит из неповторимых поэтических миниатюр, написанных или ненаписанных. Ненаписанные ушли, написанные остались.

Стихи 1972—1985 годов.

Щетинистая щека незнакомца,

седоватая и морщинистая,

близкая, словно лицо отца.

Высшая честь – сотворение счастья.

Вот хватило бы денег

на две тысячи метров алого шёлка. 1 1 Грэй – герой «Алых парусов» Александра Грина.

Это стенд для испытания философий, —

объяснял сотрудник патентного бюро, —

любовь, зубная боль, коммунальная квартира…

Осёл, нагруженный книгами, не поумнеет.

Но не спеши гордиться короткими ушами:

начитавшись, можно и поглупеть. 2 2 Саади – персидский мыслитель, поэт и писатель XIII века.

Мечтаний хватило бы на три жизни,

а настоящих дел

и для трети маловато.

Снежные хлопья…

Я думал моя печаль

невдомёк небу. 3 3 Даже это стихотворение, конечно, не является настоящим хокку (или хайку), но в нём всё-таки соблюдены некоторые правила этого жанра.

Так мало настоящих женщин,

что к сказавшей ласковое слово

отовсюду с надеждой поворачиваются лица. 4 4 «Тангутские изречения» – памятник афористической литературы тибетского государства тангутов, относящийся к XII веку.

Из несчастий несчастье —

если, не делая добра,

живёшь счастливо.

Что за тайну вышёптывает он встречному —

бескорыстный изобретатель

вечного мыльного пузырика?..

Философичный жонглёр

ловко издевается над булавами,

символами силы и власти.

Неудача – прекраснейшее тесто.

Только вымесить его, не жалея рук.

Только выпечь на терпеливом огне.

Молчаливый и неожиданный,

он вглядывался и показывал,

показывал и вглядывался. 5 5 Валерий Всеволодович Каптерев (1900—1981), самобытный и глубокий художник, до сих пор недостаточно оцененный и поэтому не слишком известный.

Мир полон тайны.

Мы плаваем в ней, не замечая её,

как пучеглазые океанские рыбы.

Жар, сон, бред.

Тело кажется вселенной вселенных,

кашель – взрывом галактики.

Дом урчит и вздыхает.

Я живу в большом существе

и себя чувствую огромным домом.

Обнаружить в себе тщеславие труднее,

чем заметить муравья на чёрном камне

в тёмную ночь. 6 6 Абдуррахман Джами – персидский мыслитель и поэт XV века.

Страшнее всех забот —

не ведать их вовсе,

порхать и порхать тополиным пухом.

Какой властелин, расставаясь с жизнью,

смог выдохнуть напоследок:

«Никто не стал из-за меня несчастным»?..

Улицы полны детьми,

играющими во взрослых,

детьми, которым уже не вырасти.

Чтобы быть добрым,

мало быть добрым.

Надо быть мудрым.

Возраст подленько подменяет

горячее тёплым, холодное прохладным,

радость удовольствием, горе печалью.

Всё учим друг друга

вместо того,

чтобы друг у друга учиться.

Пытаясь понять прошлое,

со слезами ломаю голову

над задачником по истории.

Мы уже не представляем жизни

без перезвона пустяков,

как шут – без бубенчиков на своём колпаке.

Не кичись, человечек, честностью,

чистотой своей маленькой комнаты,

не спеши подметать сады и рощи.

Правда о себе – искренность.

Правда о мире – истина.

Правда о соседе – сплетня.

Слякоть ласкается к прохожим,

влажно целует им ноги…

Экая мерзостная погода!..

Спустился в полутёмное подземелье.

Там сидели в весёлом подпитии Лучшие Чувства

у пустого ароматного бочонка.

Проживя до старости ещё одну жизнь,

опять с удивлением вспоминаю,

как я молод.

Обрастаем бессмысленными разговорами,

как серым и мрачным таёжным лишайником,

от которого угасают огромные ели.

Глупые и беззаботные ослики

покорно тащат на своих натруженных спинах

наши мудрствования и заботы.

Изгибчивое, изгибистое, изнурённое негою тело.

Золотоглазый кот тигриной породы.

Грозный – и снисходительно нежный.

Прорехи совести не заштопать:

иголок полно,

а ниток не сыщешь.

Ох уж эта обезьяна Поза!

То дремлет во мне,

то выскакивает, гримасничая.

Что-то заволновались