Виктор Кротов - Искусство соединения. Свободные трёхстишия

© Виктор Гаврилович Кротов, 2017

ISBN 978-5-4483-3080-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На обложке картина Валерия Каптерева «Букет сирени».

Мы живём среди Тайны. Не космос, не вселенная, а именно Тайна, окружающая и пронизывающая нас, бесконечна и необъятна. Космиче-ское устройство мира является лишь одним витком её непостижимого лабиринта. Наверное, не самым главным витком. И куда важнее та глубина Тайны, к которой нам даёт прикоснуться вера.

Ещё Тайна своими таинственными способами соединяет нас друг с другом и с остальным миром. Хотя от нас тоже требуется немалое искусство, чтобы ощутить соединённость. Искусству соединения, Тайне, вере и другим тонким явлениям нашей жизни посвящена эта книга. И свободное трёхстишие, по-моему, тоже служит этому искусству, потому что способно улавливать самые тонкие жизненные связи.

Расположенность трёхстишия к передаче тех переживаний, которые относятся к нашей таинственной соединённости, подтверждается историей жанра. И творчеством великих японских мастеров хокку, и удивительной распро-странённостью его по всему миру (тоже соединительное дело), и главными для классического хокку мотивами (связь неба, земли и человека). Вот почему книга начинается с цикла, по-свящённого жанру трёхстишия.

В целом трёхстишия, представленные здесь, написаны в тот же период, что и большинство книг «Собрания свободных трёхстиший»: с 1972 по 1992 год. Но сейчас, глядя на эти книги, я всё лучше понимаю, в каких разных слоях жизни мы живём одновременно в каждый год, в каждый день, в каждый час. И при этом все эти слои слиты воедино. Такова одна из особенностей Тайны.

О том, какие возможности я вижу в этом жанре, можно было бы говорить снова и снова. Но у меня нет никакого желания (а может быть, и самой способности) выступать в роли литературоведа. Поэтому мне так дорог этот небольшой цикл, в котором трёхстишие присматривается само к себе. Присматривается странно – не делая выводов, многого не замечая, уделяя внимание каким-то совершенно побочным обстоятельствам. Что ж, это его стиль постижения…

Добавлю только, что все стихи здесь написаны в течение двух дней: 18—19 августа 1989 года.

Трёхстишие? Это стиль

приоткрывания сердца

и прислушивания к отзвукам.

Одухотворённая дыханием речь.

Слово на выдохе и на вдохе.

Вдох… взгляд… и выдох…

Одностишие задумчиво, как мысль йога.

Двойные строки озабочены друг другом.

Пятистишие – маленькая поэма.

Не верится в скАзанное.

Растеребить бы сердце,

приоткрыть несказАнное.

Освобождённый взгляд

парит – и падает на добычу

в мгновение ока.

Неслышный клич посылаю вперёд

и ловлю отклик —

или отклик ловит меня.

Красный лист винограда дрожит на ветру.

Шепчет: посмотри на меня, посмотри.

И я смотрю.

Три ступени к сути.

Слышишь? – три шага.

Три намёка, три догадки.

Слово любимой – навстречу моему.

И наша тишина, в которой

наперебой говорят глаза и губы.

Нежданный дождь,

и жара утонула – а мы

вздохнули небесной свежестью.

Нет цветка без запаха,

человека без тайны,

слова без музыки.

Цепкий взгляд, чуткий слух и тонкое обоняние —

лишь русла, по которым наречия мира

стекаются к сердцу.

Пусть звучат сказания и легенды.

Пусть формулы позванивают откровениями.

Поговорю-ка с травинкой у порога.

Удивление – это наше «здравствуй» Тайне. Если мы не умеем ей удивляться, значит в нас перегорело что-то главное, детское, радостное. Мне кажется, «Будьте как дети» означает, в частности, умение радостно удивляться. Маленькое, как ребёнок, трёхстишие помогает нам в этом. Или мы ему помогаем – своим вниманием к удивительному – встать на ноги?.. Но дело ведь не в нём самом, а в том, о чём оно нам будет рассказывать с тех пор, как слова соединились в нём нужным образом.

Стихи 1973—1992 годов.

Наше дело – пытаться.

Удачи —

это Божье благословение стараний.

Клочьями слезает прежняя шкура,

и сияющее существо

бежит от тех, кто привык к нему прежнему. 1 1 Катарсис – «очищение» по-гречески. Преображение души в результате сопереживания или потрясения.

Неужели этот невзрачненький —

тот, чьей палочке вчера на манеже

повиновалось обычное и необычное?

Юность – газированный возраст.

Каждый глоток щекочет горло

и опьяняет невесть чем.

Глубокое мерцание золотистого дна.

А когда-то здесь был тёплый островок

и прутиком на песке – вопросительные знаки…

В мире есть удивительнейшие вещи.

На каждом шагу – каким чудом

земля подхватывает ступающую ногу?..

Не бескрайние просторы – заросший сад.

Но столько цветущих уголков,

и запутанные тропинки – бесконечны.

Живопись – Великая Неподвижность.

Соты, наполненные

роем взглядов и движений.

Ветер, ветер, ветер!..

Движение слоев воздуха,

сдвигающее слои души.

Как мальчишка, играющий с весенним солнцем,

собираю лучики улыбчивой мудрости

в огненную точку – и?..

Выйдя из немоты, всё меньше различаю —

где молитва, где жизнь,

где жизнь, где ответ на молитву.

Сообразительность сына

радостнее собственных умозаключений,

проникновеннее премудростей мира.

Первый снег за окном.

Подарок с неба

к началу тридцать третьего года.

Пригрелся на весеннем пригорке.

Замер, пропитанный теплом и светом.

Теплом и светом сверху.

Не успеваешь привыкнуть

к переливчатому мгновению,

как оно взмахивает новыми крыльями.

Что мы слушаем,

когда слушаем музыку?

Кто ответит и как расслышать ответ?

Шелест-перешелест…

Ни одной травинке не позволено

открыть нам земную тайну.

Свет чуда – луч сверху,

необходимость невозможного…

Рядом с чудом зыбок любой закон.

На сухой плети пыльного плюща

расцвели невероятные соцветия,