Фиона Бартон - Дитя

– Это я собираюсь принять меры, – в тон Уиллу отвечаю я, потому что действительно настроена решительно. Теперь, когда я с ним встретилась, это стало частью моего плана. – Я обращусь в полицию.

– Ну, против моих показаний твои ничего не будут значить. Это будет заявление душевнобольной женщины с целым шлейфом психических проблем, – говорит Уилл уже чуть более жестким тоном. – Возможно, ты еще захочешь передумать.

– Нет. Время пришло.

Тогда он поворачивается к Кейт, глядя на нее с утомленно-сочувственной улыбкой – так, будто двоих взрослых замучило одно очень трудное дитя.

– Я не знаю, что там она вам наплела, Кейт, – говорит Уилл, – но все это сплошная ложь. У нее всегды были изрядные проблемы с психикой – вам это известно? Ее пришлось даже отселить к бабушке с дедушкой. И сейчас она хочет сделать самую большую ошибку в своей жизни.

– Да похоже, что это как раз вы, Уилл, явились самой большой ошибкой ее жизни, – отвечает Кейт. – Она была дочерью вашей сожительницы. Она доверяла вам, как отцу.

Мне сразу хочется ее обнять.

Уилл мгновенно отбрасывает всякую дипломатию улыбок.

– Это чушь! – кричит он. – Полная несусветная чушь! – В ярости он так быстро выпрямляет скрещенные ноги, что ударяется в кофейный столик и опрокидывает чашку. – Послушайте, я ни за что не стал бы это говорить, но ваша подруга отнюдь не была невинным цветочком. У нее был приятель в Брайтоне, гораздо старше ее. Она сама мне рассказала. Она сама все время корчила из себя Лолиту. Она сама на это напросилась!

Кейт удовлетворенно кивает. Мне кажется, она услышала то, что хотела здесь услышать. Она мне верит. Мой ангел мщения.

– Как известно, сексуальное сношение с четырнадцатилетней девочкой – с ее согласия или без – является преступлением. Но полагаю, человеку с вашим образованием это и без того известно, – говорит Кейт, и Уилл сразу затыкается. – К тому же у Эммы был ребенок, Уилл. Ваш ребенок.

Звучит это как запоздало придуманный довод, и Уилл как будто сразу пересматривает свою позицию.

– Не было никакого ребенка. Я жил только с ней и ее матерью. Это очередное вранье, – возмущенно говорит он, однако чувствуется, что нервы у него начинают сдавать. – Все вранье, – повторяет он, словно исчерпав уже словесный запас. Теперь он как-то кажется мельче на своем большом диване, в этих нелепых желтых носках.

– Вот тут вы ошибаетесь. И ошибались насчет Эммы, – говорит Кейт.

– Как я и Джуд заблуждались насчет тебя, – добавляю я. – Но теперь-то я знаю, каков ты на самом деле. И больше я не стану прислушиваться к твоим подлым и гнусным отговоркам. Оставь их лучше для полиции.

Кейт берет меня за руку, и мы идем к двери, слыша несущуюся нам вслед тираду Уилла насчет его судебных исков.

Воскресенье, 29 апреля 2012 года

Половину обратной дороги к Лондону Кейт и Эмма провели в оцепенелом молчании. Наконец Кейт заговорила:

– Вы в порядке?

– Да, – отозвалась Эмма. – А вы?

– Меня, если честно, еще трясет от злости. Вот же скотина!

– Моя матушка с вами бы не согласилась. Когда я ей все рассказала, она мне не поверила. Она до сих пор готова Уилла боготворить. Жаль, что ее не было сейчас с нами. Пусть бы она его послушала. Увидела бы настоящего Уилла.

– А вы действительно намерены пойти в полицию, Эмма? – обеспокоенно спросила Кейт. – Проблема в том, что пока у нас нет никаких доказательств. Послушайте, лично я вам верю – но насчет этого он прав. Против ваших слов там выступят его показания. И все может обернуться чертовски скверно.

– Но у полиции есть младенец. И в нем несомненно найдутся следы Уилла.

Кейт высадила Эмму недалеко от ее дома, за углом.

– Пол уже должен вернуться из университетской библиотеки, – сказала Эмма. – Я не хочу объяснять ему, кто вы такая. Во всяком случае, пока. Я очень благодарна вам, Кейт. Спасибо, что съездили со мной.

Кейт горячо пожала ей руку.

– Вы очень храбро держались, Эмма. Но все же подумайте хорошенько о своих дальнейших шагах. Звоните, если понадобится моя помощь.

Как только Эмма скрылась из виду, Кейт позвонила на сотовый Терри. Было уже почти около полудня, а она так до сих пор ему не сообщила ни о признании Эммы, ни о своем вызове в полицию. Кейт решила, что нынешнее столкновение с Уиллом Бернсайдом пусть останется между ней и Эммой. По крайней мере, до поры. Ей не хотелось еще больше все усложнять.

– Кейт? – удивился Терри. – Что стряслось? Я думал, у тебя нынче выходной.

Через десять минут их напряженной беседы Терри тяжко вздохнул.

– Черт подери, Кейт! Ну что за бред? То есть у нас есть женщина, которая утверждает, что произвела на свет Элис Ирвинг?

– Нет, Терри. Она говорит, что именно ее дитя – то есть совсем другое дитя – было похоронено на Говард-стрит. Слушай, давай я приеду в редакцию и мы все хорошенько там обсудим, прежде чем мне понадобится идти с показаниями в полицию. Годится?

– Хорошо, а мне надо позвонить Саймону и рассказать ему, что случилось. Надеюсь, он сейчас на поле в гольф-клубе и не изъявит желания приехать. Глядишь, мы сможем устаканить все и сами.

Когда главный редактор влетел в дверь ньюсрума в розовых слаксах и того же тона джемпере, вид у него был встрепанный, точно у вечно спешащего куда-то мужчины.

– Самому пришлось вести машину, – проворчал он. – Водитель укатил на выходные с автодомом во Фринтон. Ну, давайте, что там у вас, будем разбираться.

Терри покудахтал рядом с ним, послав кого-то за двойным эспрессо и энное число раз извинившись, что побеспокоил шефа в его законный выходной. Кейт все это время тихонько сидела, зажав в руках блокнот и диктофон.

Наконец они все вместе уселись в кабинете у главного, и Кейт уже в пятый раз подробно изложила свои беседы с Эммой.

Потом Терри с Саймоном дважды прослушали диктофонную запись, причем Терри скептически склонял голову набок при каждом кашле или вздохе.

– Она как будто в очень нездоровом состоянии, Кейт, – сказал он. – А ты не думаешь, что она все выдумывает?

Кейт пожала плечами:

– Я располагаю лишь тем, что сказала мне Эмма.

Большей конкретики она пока что не могла себе позволить.

– Тебе не кажется, что мы с тобою уже это проходили, а? – заметил Терри.

Кейт знала, что он непременно ей припомнит давнюю оплошность. Это пятно на ее репутации. Ту «фантазерку», которой почти что удалось ее провести.

– Бог ты мой, Терри! Это было уже столько лет назад! Мы уже усвоили все нужные уроки, – резко ответила Кейт. – Я тебе сразу сказала, что у меня есть только ее слова. И я вовсе не прошу тебя шлепнуть эту историю в газету, ничего не проверив. Давайте я схожу в полицию и поговорю об этом с копами. Выясню, что им известно. Детектив Синклэйр просил меня явиться в два.