Эрика О'Роурке - Диссонанс

– А остальным твоим друзьям?

– Пока нет. – Наверное, после его слов на моем лице отразилось удивление, потому что Саймон добавил: – Когда люди узнают о таких вещах, они начинают по-другому к тебе относиться.

– Возможно, ты ошибаешься.

– Так уже было. – По его интонации я сразу поняла: он знает, что говорит. – Стоит рассказать об этом, и я сразу перестаю быть самим собой. Люди начинают считать меня маленьким мальчиком, у которого умирает мама.

Я наблюдала за Саймоном не один год – и все это время он разбивал сердца девушек и завоевывал всеобщие симпатии. Прежде мне не приходило в голову, что это, наверное. невероятно трудно – добиться того, чтобы все тебя любили, а не жалели. Саймон никогда не снимал с себя эту маску всеобщего кумира. И вот сейчас он сидел рядом со мной, настороженный и уязвимый, непохожий на себя, словно человек-эхо, и в то же время более настоящий, чем когда бы то ни было.

– Теперь ты рассказал обо всем и мне.

– Ты спросила – я ответил.

– Это было вовсе не обязательно.

Саймон посмотрел на меня так пристально, как никогда раньше. Я на мгновение даже забыла, в каком мире нахожусь и который из Саймонов сейчас передо мной.

– Я тоже интуитивно почувствовал, что тебе можно сказать обо всем. Что ты поймешь, – тихо сказал он и, протянув руку, накрыл ладонью мои пальцы на клавиатуре пианино.

– Что ж, я рада, – прошептала я.

– Саймон! – раздался где-то поблизости голос моей мамы, и он отдернул руку. Мое сердце стучало как бешеное – казалось, что оно вот-вот выпрыгнет наружу. Мама выглянула из-за угла комнаты. – Саймон, вы останетесь с нами обедать? Сегодня у нас цыпленок под пармезаном. Присоединяйтесь к нам.

Я закатила глаза. Всю неделю обитатели нашего дома питались лишь пиццей и сандвичами. Получалось, что для возврата к нормальной пище нужен был визит Саймона.

– Звучит заманчиво, но я никак не могу, – ответил он, вставая и беря в руки свой ноутбук. – У меня… Понимаете, у меня уже есть планы.

Слово «планы» в данной ситуации могло означать только одно – совместное времяпрепровождение с какой-нибудь юной представительницей прекрасного пола.

– Ну, значит, как-нибудь в другой раз, – произнесла мама. – Рада была с вами познакомиться.

– Я тоже, – вежливо ответил Саймон. – Спасибо за предложение.

– До свидания, – кивнула мама и снова отправилась в кухню.

К сожалению, ущерб уже был нанесен – наш незримый контакт с Саймоном прервался, ощущение общности исчезло.

– Опаздываешь на свидание? – поинтересовалась я, стараясь, чтобы мой голос звучал небрежно. «Вот видишь, мне совершенно наплевать, что сегодня вечером ты будешь целоваться с кем-то другим». Однако сердце мое болезненно сжималось. Да, Саймон доверял мне, рассказал о том, чтó скрывал от большинства других – но желанной для него была не я. – Спорим, я угадаю, с кем?

Он качнул маятник старинного метронома, стоявшего рядом с пианино, и наступившую тишину разрезали мерные щелчки.

– Бри хорошая, – сказал Саймон, немного помолчав. – И потом, это все несерьезно.

– Это всегда несерьезно.

Я не понимала, как такое возможно: человек рассказывает мне о том, что скрывает от большинства остальных, а затем уходит на свидание с кем-то еще. Может, я просто придумала, что между мной и Саймоном существует какая-то внутренняя связь? Или он открывал свой секрет всем подряд, чтобы они почувствовали то же, что и я? От этой мысли кровь бросилась мне в лицо. Я вдруг почувствовала себя ужасной дурой.

– И как понимать твои слова? – произнес Саймон.

– Всем известно, что ты ни с кем не завязываешь серьезных отношений. Ты можешь вспомнить, когда в последний раз встречался с одной и той же девушкой продолжительное время?

– Девушки прекрасно знают, на что идут.

– Они наперебой твердят о том, какой ты замечательный парень. – Подружки Саймона говорили и о других его достоинствах, но мне не хотелось тешить его самолюбие. – Впрочем, я тебя не осуждаю. Но я должна была бы быть слепой, чтобы не заметить, что новая пассия появляется у тебя в среднем каждые шесть недель. И ты должен быть слепым, чтобы не видеть, что Бри явно нужно нечто большее.

– Хочешь поговорить о слепых? Что ты думаешь насчет того парня на занятиях по музыке? О Ли?

– Об Элиоте? Я ведь объяснила тебе, что мы с ним просто друзья.

Саймон усмехнулся:

– Ну что ж, друзья так друзья. Ладно, я пошел.

– Будь осторожен, – сказала я, с удивлением чувствуя, как больно я задета. – Бри не намерена удовлетворяться ролью временной подружки.

Дверь за Саймоном захлопнулась.

Я направилась обратно в комнату и стала смотреть на написанные нами ноты. Затем взяла в руки скрипку и сыграла свою партию. Без партии Саймона она прозвучала как-то одиноко.

– Я вижу, вам дали необычное задание, – сказал появившийся в дверях Монти.

– Привет, дед. Нам это задали в школе. Я должна сочинить музыкальное произведение вместе с кем-то еще.

– И ты занимаешься этим с Саймоном. – Монти едва заметно улыбнулся. – Куда же он отправился?

– На свидание, – ответила я и заиграла пьесу Баха.

– Ага. И ты позволила ему ускользнуть.

Я опустила смычок:

– А что я должна была сделать? Повиснуть на нем? Украсть у него ключи от машины?

Пожалуй, выкрасть у Саймона ключи я смогла бы. Но хотелось, чтобы он остался по своей воле. Я мечтала, чтобы Саймон выбрал меня. Монти со скорбным видом покачал головой:

– Ты думаешь, Роуз досталась мне легко, как яблоко, сорванное с дерева? Приложи хоть какие-нибудь усилия.

– Он не Путешественник.

– И что?

– Но разве Совет не относится… неодобрительно к таким вещам?

Монти со свистом втянул в себя воздух.

– С каких это пор тебя это останавливает? У тебя ведь есть какая-то внутренняя связь с этим парнем, разве не так? Когда Мультивселенная хочет сообщить тебе что-то, лучше к ней прислушаться.

На мой взгляд, Мультивселенная посылала мне противоречивые сигналы. Как и сам Саймон.

– Он отправился на свидание с другой девушкой.

– Ну так предприми что-нибудь. Ты многое можешь, если тебе чего-то по-настоящему хочется. – Присев на стул, Монти провел пальцами по клавишам пианино и встал. – Ну что, давай обедать?

– Я приду через минуту.

Я стала рассматривать ноты мелодии, которые мы с Саймоном написали вместе. Он не смог бы правильно изобразить скрипичный ключ, даже если бы от этого зависела его жизнь. Он встречался с Бри. К тому же не был Путешественником. Конечно, то, что я завязала некие особые отношения с его эхом, было плохо, очень плохо. Но влюбиться в Оригинал гораздо хуже.

Увы, было уже слишком поздно…

– Что у нас запланировано на эту неделю? – спросила я у Адди вечером, накрывая на стол. – Будем продолжать заниматься инверсиями?