Линвуд Баркли - Двадцать три

Уолден впал в слепую ярость, кулаки его так и мелькали в воздухе, и я просто не успевал обороняться. Я почувствовал, как лопнула кожа на скуле: потом вдруг в левом глазу помутилось – его заливала кровь. Мы с ним были примерно одного возраста, но Уолден находился в куда лучшей физической форме, чем я.

И вот я начал сползать вниз по стене. А затем вдруг получил сокрушительный удар кулаком прямо в солнечное сплетение.

Я едва не потерял сознание от боли.

Он позволил мне сползать все ниже, и вот я очутился на полу, уселся задницей на кафель, нелепо вытянул и растопырил ноги. Уолден нагнулся, нашел кобуру с пистолетом и начал расстегивать ее. К этому времени я мог видеть только правым глазом – лицо вокруг левого стало опухать, над глазом нависала огромная шишка, затеняя видимость. И тут оказалось, что он стоит прямо надо мной и целится мне в голову из моего пистолета.

Во рту я ощущал привкус крови. Видно, нижняя губа была рассечена.

Я сказал:

– Уолден…

– Тебе не обязательно было умирать, – произнес он. – Вчера тебе просто повезло. Ты не пил отравленную воду. А потому не стал одним из них.

– Господи, Уолден… убери пушку. Давай спокойно поговорим.

– Не о чем нам с тобой разговаривать, – огрызнулся он.

Я пробормотал:

– Если это был ты, то… то Виктор… получается, ты просто подставил Виктора. Но как ты мог подставить человека, который любил твою дочь?

– Да заткнись ты, – рявкнул Уолден. – Мне надо подумать.

– Эти ловушки для белок, эти манекены…

– Перевез их прошлой ночью, – пояснил Уолден. – Когда он пошел на очередную пробежку.

– И потом этот мальчик, – не унимался я. – Сын Лайдекеров…

– А вот это в планы не входило. Парень сам виноват, нечего шастать по чужим гаражам. Я его там застукал.

Я сглотнул слюну, ощутил в горле солоноватый привкус крови.

– И ты сделал это по той же причине, по которой, как все мы считали, сделал Виктор. Мотив тот же, только преступники разные.

– Да, мы отнеслись к этому одинаково, – кивнул Уолден. – Только мне было куда больнее. Этот проклятый город предал Оливию. И ему следовало преподать хороший урок.

– Двадцать два прохожих и Виктор…

– Я надеялся, что он выпьет отравленной воды, – сказал Уолден. – Он опоздал. Он опоздал на свидание, и потому Оливия погибла. Я тоже хотел умереть. Но теперь все считают его виновным. И будут считать… по крайней мере, еще какое-то время.

– Что… что ты хочешь сказать этим «еще какое-то время»?

Уолден тяжело вздохнул, потом заговорил:

– Я думал… я считал, что почувствую удовлетворение. Что буду чувствовать себя… отмщенным, что ли. Но оказалось, ничего подобного. Не думаю, что это может послужить настоящей расплатой. И тогда я вдруг решил… Знаешь, когда в Промис-Фоллз проводится осенняя ярмарка?

Пелена крови застилала глаз, и Уолдена я не видел. Сморгнул несколько раз и недоуменно переспросил:

– Ярмарка?

– В октябре, – сказал он. – Думаю, к тому времени люди успокоятся и снова будут чувствовать себя в безопасности. Утратят бдительность. Ведь все они верят в то, что это сделал Виктор. Может, бомба… Взорвать ее на ярмарке и…

– Послушай меня, Уолден. Ты не можешь, не смеешь…

– Ты же понимаешь, я должен тебя убить, – продолжил Уолден. – Я всегда считал тебя хорошим человеком, но сейчас это значения не имеет. Когда я начал планировать это, уже довольно давно, мне казалось, что если все получится как надо, я скажу свое слово, я все им докажу, суну мордами в грязь. Но теперь я понял, что этого недостаточно.

Я пробормотал что-то нечленораздельное.

– Чего?

– Двадцать три, – повторил я. – Так, значит, это была твоя задумка.

– Я просто отправил им послание, – кивнул он. – Намекнул, чтобы ждали возмездия. Хотел, чтобы люди испугались. И еще я очень обрадовался, когда ты это вычислил. Поэтому и позвонил тебе тогда по телефону.

– Ты ведь инженер, – сказал я. – Руки золотые, где только не пригодились бы, голова варит. И колесо обозрения, и автобус, и взрыв на стоянке перед кинотеатром. Но Мэйсон Хелт… – С ним пока было непонятно, он как-то не вписывался в эту картину. – Хелт, – повторил я.

– Он взял на себя кинотеатр. Я подбил его на это. Сказал, что он должен стать частью эксперимента, санкционированного научной комиссией колледжа. Ну, что якобы они изучают причины страхов и паранойи. Он был настроен скептически, но после долгих уговоров штука баксов, переданная из рук в руки, его убедила. Только потом я понял, какую совершил ошибку – никогда не надо вовлекать в дело третье лицо, совершенно постороннее. И какое же испытал облегчение, когда узнал, что его убили. Мне пришлось бы самому его прикончить, если б этого не случилось.

Я снова пробормотал что-то невнятное.

– Что? Кто? – спросил Уолден.

– Тейт. Тейт Уайтхед.

Уолден кивнул:

– Да, я знал, что на водоочистке работает по ночам только один человек. И это был Тейт. Я не мог допустить, чтобы мне помешали. Понадобилось немало времени, чтоб занести туда все необходимое.

– Натрия… как его там?

– Азид, – подсказал он.

– Да, – кивнул я. – Именно так. Азид натрия.

– А на то, чтобы раздобыть его, времени ушло еще больше. Почти два года. Я постепенно накапливал вещество, зная, что наступит день – и оно мне пригодится. Только тогда я еще не знал, когда он наступит, этот момент. Но одно знал точно: ни за что этого не сделаю, пока жива Бэт. Я не мог так рисковать. Что бы с ней стало, если б меня схватили? Но потом она умерла, и я понял, пора действовать.

– Уолден… прошу тебя, пожалуйста, не убивай меня… Сдайся. Ведь поначалу ты рассуждал правильно. Просто объяснишь всем, почему ты это сделал. Заставишь их понять, что они подвели тебя, подвели и предали Оливию.

Он окинул меня мрачным взглядом:

– Ты уж прости. Но нет.

– Уолден, выслушай меня. Ты…

В дверь громко постучали.

Уолден резко обернулся.

– Господи… – Лицо его исказилось от страха.

– Уолден? – кричал кто-то. – Ты дома?

Мне показалось, я узнаю этот голос, пусть он пробивался сквозь гул и пульсацию крови в ушах. И еще у меня возникло ощущение, что если я сейчас встану и посмотрю в зеркало, то приду в ужас от увиденного.

– Уолден! Это Дон! Дон Харвуд!

Я был прав. Я знал этот голос. Он принадлежал отцу Дэвида.

– Минуточку! – крикнул Уолден.

Он наклонился ко мне, ствол пистолета находился всего в нескольких дюймах от моего окровавленного носа.

– Я поговорю с ним, – сказал он. – Но если ты издашь хотя бы один звук, просто пискнешь, я убью его. Застрелю из твоей пушки. Ты меня понял?

Я кивнул.

– У тебя есть наручники?

– Что?

– Ну, ты же носишь с собой эти пластиковые наручники?

Мне едва удалось выдавить кивок.