Тесс Герритсен - Выжить, чтобы умереть

Я знаю, что вы беспокоитесь о детях, — сказала Кэрол. — Но, если мы не покончим с этим, они никогда не окажутся в безопасности. Пока дети живы, они остаются для Икара воплощением его неудачи. А он хочет показать миру, что с ним не стоит связываться. Что он будет безжалостен, если ему станут прекословить. Подумайте, во что превратится жизнь детей, если мы не убьем его. Каждый год им придется менять имена и места жительства. Бежать, все время бежать. Я знаю, что это такое, и не желаю подобного ни одному ребенку. Особенно подросткам, которые так хотят иметь друзей, так жаждут стабильности. Это их единственная возможность жить нормально, им даже необязательно знать о том, что произошло.

Как вы собираетесь скрывать это от них?

Они уже и так там, где нужно. В легко обороняемом месте. С подъездной дорогой, которую просматривают. В школе, где полно преподавателей, которые способны защитить их.

Минуточку. Вы хотите сказать, что Энтони Сансоне знает об этом?

Ему известно только, что дети в опасности и им нужна защита. Я попросила доктора Уэлливер сказать ему только это, без подробностей.

Так значит, ему не известно об операции?

Кэрол отвела взгляд.

Даже доктор Уэлливер о ней не знала.

А теперь она умерла. Как такое могло случиться?

Я не знаю, почему она покончила жизнь самоубийством. Но у меня уже есть два агента на территории школы, и там появятся еще другие люди. Три подростка, оказавшиеся в школе, — это дети моих коллег, оставшиеся в живых, и я буду обеспечивать их безопасность. Это мой долг перед коллегами.

Так дело действительно в детях? — поинтересовалась Джейн. — Или только в вас?

Правда читалась на лице Кэрол, в искаженных дугах ее бровей, в легком наклоне головы.

Да, я тоже хочу жить спокойно. Но это получится только тогда, когда я уничтожу его.

Если, конечно, сможете узнать его при встрече.

Любой вооруженный самозванец будет убит. А с телами можно разобраться потом.

С чего вы решили, что Икар заявится самолично?

Просто я его понимаю. Для него эти дети — очень ценные жертвы. Да и я тоже. Он удовлетворится, только когда самолично увидит, что мы умерли. А раз все мы соберемся в одном и том же месте, ему трудно будет устоять перед соблазном. — Кэрол поглядела на часы. — Я теряю время. Мне надо ехать в Мэн.

Чего вы хотите от нас? — осведомилась Джейн.

Чтобы вы держались подальше от всего этого.

Тедди Клок — мой подопечный. А вы, дамочка, слишком сильно нарушили границы своих полномочий.

Меньше всего мне нужны несведущие полицейские, палящие по собственным теням. — Кэрол посмотрела вниз, на свой звонящий телефон. Отвернувшись от собеседников, она быстро ответила: — Говорите.

Джейн не видела лица женщины, но заметила, как напряглась ее спина, как резко выпрямились плечи.

Мы едем, — резко ответила она и отключила связь.

Что случилось? — спросила Джейн.

У меня был агент на месте. В школе.

Был?

Только что обнаружили его тело. — Кэрол посмотрела на Джейн. — Похоже, мы добрались до финального акта.

Нам нужно эвакуироваться, — сказал Сансоне, отпирая сейф в антикварном зале.

Он распахнул дверцу, и там обнаружился лежавший внутри пистолет. Маура посмотрела, как быстро Сансоне заряжал девятимиллиметровые пули в магазин, и удивилась, насколько хорошо он, судя по всему, был знаком с этим оружием. Маура никогда раньше не видела его с пистолетом, а тут получалось, что Энтони был не только прекрасно знаком с ним, но и полностью готов им воспользоваться.

Если мы разбудим детей прямо сейчас, — проговорил он, — то через десять минут можно будет выехать.

Куда же мы их повезем? — спросила Маура. — Выехав за ворота, мы станем уязвимыми. Вы превратили этот замок в крепость, Энтони. У вас тут система безопасности, непробиваемые двери. — «А еще у вас пистолет», — мысленно добавила она, наблюдая, как тот вгоняет магазин на место. — Джейн велела запереться и ожидать ее приезда. Это мы и должны сделать.

Как бы я ни старался обезопасить этот замок, он все равно остается неподвижной мишенью.

Внутри безопасней, чем снаружи. Джейн очень четко проинструктировала меня по телефону. «Держитесь вместе. Оставайтесь в здании. Никому не верьте».

Энтони засунул пистолет за пояс.

Давайте в последний раз проверим округу, — предложил он и вышел из антикварного зала.

Спустилась ночь. В воздухе добавилось прохлады. Когда Маура двинулась вслед за Энтони к выходу из школы, температура, казалось, понизилась еще на несколько градусов. Она обхватила себя руками, наблюдая за тем, как Сансоне проверяет дверь. Он внимательно осмотрел панель электронной системы безопасности и убедился, что все охраняемые зоны под контролем камер наблюдения.

Детектив Риццоли могла бы больше рассказать по телефону, — заметил Сансоне, направляясь в обеденный зал, где он осмотрел окна и проверил замки на них. — Мы не знаем, с какой чертовщиной сражаемся.

Она сказала, что не имеет права сообщить больше. Нам просто нужно четко следовать ее рекомендациям.

Ее представления тоже могут быть ошибочными.

Что ж, я доверяю ей.

А мне не доверяете. — Фраза прозвучала не как вопрос, а как утверждение, и они оба знали, что это так.

Энтони повернулся к ней, и Маура вдруг почувствовала волнение, почувствовала, что ее к нему тянет. Но в глазах Сансоне она замечала слишком много теней, слишком много тайн. А еще она подумала о поразительной легкости, с которой Энтони обращался с пистолетом, — очередная подробность, которая раньше была ей неизвестна.

Я ведь вас толком и не знаю, Энтони, — проговорила она.

Возможно, когда-нибудь вам захочется меня узнать, — с едва заметной улыбкой ответил он.

Они вышли из обеденного зала и направились в библиотеку. Поскольку большая часть студентов и преподавателей уехала, в замке царила жутковатая тишь, и в этот поздний час легко было поверить, что они здесь совершенно одни. Последние обитатели брошенной цитадели.

Как думаете, вы когда-нибудь научитесь доверять мне, Маура? — спросил Энтони, переходя от окна к окну, — этакий мрачный охранник, передвигающийся во тьме. — Или между нами навсегда останется напряжение?

Для начала попробуйте быть со мной более открытым, — посоветовала Маура.

Это предложение относится к нам обоим. — Сансоне ненадолго умолк. — Вы и отец Брофи. Вы до сих пор вместе?

При упоминании о Даниэле Маура остановилась.

А почему вы спрашиваете?

Вы наверняка знаете ответ. — Энтони повернулся к Мауре. Тень от ниши, в которой он стоял, закрывала его глаза.

В любви не бывает определенности, Энтони. В ней много беспорядочного и болезненного. Иногда конца просто не случается.