Павел Любецкий - Испытание веры

— Саша и запрещать не станет, — заметил Давид. — Он с пониманием отнесётся и, может даже, поможет.

— Не в этом случае, — уверял Кабано, заметив, как брат всё сильнее погружался в себя. — Давид, посмотри на меня! — он подождал, пока тот поднимет голову. — Ты самое лучшее, что у меня есть. Единственная семья и самый дорогой мне человек. Я желаю только счастья, знай это. И видеть, как ты страдаешь… Поверь, твоё счастье ещё придёт и уж точно, этот спортсмен им не является. Просто, нужно немного подождать.

Цезарь приобнял его, стараясь показать свою любовь и поддержку, ведь только он способен на это в ситуации, когда во всём мире есть только они вдвоём. Поглаживая рукой по голове, как это всегда делал в детстве, пытаясь успокоить младшего, часто попадающего в неприятности, он вспомнил, как делал Сергей, дабы расслабить возлюбленного. Недолго думая, Кабано почесал за левым ухом брата. Почувствовав знакомый жест, сердце Давида забилось вдвое быстрее, и он сильнее обнял брата, пытаясь хоть на минуту погрузиться в прежние времена, где всё было непросто, но всё же хорошо.

— Подождать, — поникшим голосом и налившимися слезами протянул Давид.

— Да.

— Я постараюсь, — пообещал он, не зная, выполнит ли обещание.

— Вот и отлично, а теперь пойдём. Нужно удостовериться о готовности к обеду, — сказал Кабано и, положив руку на плечо брата, вместе направился к лифту.

Богатый стол накрыли в ресторане на первом этаже, откуда исходили всевозможные вкусные запахи, так сильно манившие изголодавшегося по изысканным блюдам Торджера. Принявшие душ и переодевшиеся гости спустились вниз. Дима и Даша, держась за руку, вышли со свежими лицами. Улыбаясь, они, приветствуя любого попавшегося на глаза работника отеля, сияли, как новые пени. Их настроение никто не в состоянии испортить, ведь они, как никогда счастливы, и это бросалось в глаза.

— Что с вами произошло? — тут же спросил Антон, сидевший рядом.

— Ничего, — как ни в чём не бывало, ответила Даша, разглядывая стоявшие блюда.

— Просто, выглядите по — другому, — обратил внимание он.

— По — другому — это как? — заинтересовался Дима.

— Счастливо, — пришло в голову Мипулина.

— Такое чувство, будто это редкое явление, — продолжала Даша, держа руку на колене Малышкина, чего не мог не заметить настырный друг.

— Всё ясно, — догадался он, подозрительно поглядев на пару. — Примирительный секс?

Дима чуть не подавился глотком красного вина. Даша тут же убрала руку, икнув, поглазев по сторонам в надежде, что никто не услышал.

— Кажется, я тебя сейчас убью, — прошипел Малышкин.

— Ладно тебе, — почувствовав крепкую хватку руки Димы у себя на плече, сказал Антон. — С кем не бывает.

— Ты договоришься, — прошептала Даша.

— Я просто хотел сказать, как рад за вас, — оправдался он с глупой ухмылкой.

— Спасибо за заботу, — переглянулись возлюбленные. — Мы тоже рады.

Как только все гости присели за стол, увидев золотистую карточку со своими именами, на горизонте появился Саша, идя рядом со стройным мужчиной, лет тридцати с короткими чёрными волосами. Встав во главе стола, юноша оглядел присутствовавших.

— Надеюсь, номера отеля вам пришли по вкусу, — начал он.

— Они невероятны, — без преувеличения оценила по достоинству Тира, сидевшая между братьями Вилар.

— Рад слышать, — обрадовался он. — Моя главная задача доставить комфорт гостям. Если нравится вам, значит, та же реакция может быть и у других. Но в мои обязанности входит ещё и обеспечение защиты вашего здоровья. Оно важнее всех остальных благ. Поэтому, хочу представить вам Илью Анатольевича Соколова, — показал на мужчину Саша, смиренно стоявшего рядом, — он приехал сюда из Москвы по моей просьбе, чтобы возглавить медицинскую составляющую комплекса, безусловно имеющую важность в спорте, где, к сожалению, бывают обидные травмы. Он очень талантливый хирург, в своё время, согласился обучить меня некоторым азам, за что я очень благодарен, получив немаловажный опыт, уже не раз, сыгравший мне на руку.

— Не надо уже так возвышать меня, — вмешался Илья, едва не покраснев, — я просто немного с тобой позанимался. Способный ученик, — не мог не добавить он.

— Знаю, — улыбнулся Дима, поддержав. — Здесь вы правы.

— А можно сразу договориться называть меня на «ты»? — попросил он. — Так проще.

— Хорошо, — согласился спортсмен, встав с места и подойдя к нему. — Я Дима.

— Знаю, — пожал руку Илья. — Саша о тебе много рассказывал.

— Верю, — посмотрел на юношу он. — Не знаю человека, не слышавшего обо мне из его уст.

— Моей бабушке, — вставил Саша.

— Это почему?

— Потому что она умерла.

Ничего не сказав, Дима сел на место. Илья познакомился со всеми спортсменами, а также с Давидом и Кабано, сидевшими с остальными за столом и позже присел рядом с Сашей, где пустовало место.

— А в комплексе есть ещё врачи? — принявшись обедать, спросила Эмма.

— Конечно, — ответил Саша, наблюдая за тем, как Торджер ухватил крупную утиную ножку и, поглядев на неё, словно лев на зебру, активно приступил к поеданию, издавая смешные звуки и лишь напрочь лишённый чувства юмора, мог не отреагировать на процесс, придававший обеду более дружественную и непосредственную атмосферу. — У Ильи в подчинении целая команда. Они хороши, но каждого нужно направить в нужное русло для высокой продуктивности, что он и сделает, имея много полезного опыта.

— Да, это так. Опыта у меня достаточно, но человек всегда учится. Всего я знать просто не могу.

— Я до сих пор вспоминаю, как ты смог собрать человека, буквально по кускам, — вспомнил Саша события многолетней давности, оставившие неизгладимый след в его жизни, — тогда почти все отказались оперировать, опасаясь смерти и ухудшения статистики отделения, а Илья не испугался.

— Скажешь тоже, — не согласился Илья, — я тоже боялся, даже, ещё как. Просто, пациентке было всего десять. Она ещё жить не начала, а тут такое несчастье. Зато сейчас с ней всё хорошо.

— Благодаря тебе.

— Я, конечно, постарался, но жизнь была спасена всей командой.

— Кажется, отличный тост, — поднял бокал Арман. — За команду!

— За команду! — в один голос поддержали гости, осушив содержимое.

Дима наблюдал, как Саша восторженно рассказывал об Илье и вспоминал, как раньше, то же самое, было с ним, ведь юноша с таким блеском в глазах относился ко всему, что он делал, чего не скажешь сейчас, словно приоритеты сменились.

— Ты загрустил, — обратила внимание Даша.

— Он выглядит счастливым, — прошептал спортсмен, продолжая наблюдать.

— Ты же не думаешь, что он должен был сломаться?

— Нет, конечно, нет. Просто…

— Ты ревнуешь, — поняла Даша.

— Чего?