Хассо Грабнер - Грань тьмы

Тор Нильсен первым вызвался в дозор. Ему не спалось. В каких-то десяти километрах отсюда — Хаукелисетер, его родная деревня. Отец, наверное, уже встал, пошел в хлев. Конечно, и мать с отцом, как и все в деревне, знали, из-за чего здесь скопилось столько немецких войск, и всем сердцем сочувствовали гонимым, не догадываясь, что среди них Тор, их старший сын.

В свете занимающегося дня лейтенант до рези в глазах вглядывался туда, где просыпалась его родная деревня. Ему вспомнилось, что в детстве он ни о чем так не мечтал, как вырваться однажды из этой глуши. Он мечтал о теплых морях и зеленых континентах — а теперь вот стоит здесь, и нет у него желания более жгучего, чем совершить небольшую, часа на два, прогулку, дабы переступить порог широкого приземистого дома и сказать: «А вот и я, я хочу остаться с вами, нигде в мире нет такой красоты, как в Хаукелисетере». Размечтавшись, он забыл даже, что ему давно пора смениться…

На другое утро они снова установили радиосвязь. На сей раз ответ из Англии пришел незамедлительно. ВАША ШИФРОВКА ВЫЗВАЛА ОГРОМНУЮ РАДОСТЬ. Не дожидаясь продолжения, они сразу ответили: БЛАГОДАРИМ ОЧЕНЬ ТОРОПИМСЯ ТЧК СЛЕДУЮЩИЙ СЕАНС ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ ЧАСА. И без промедлений тронулись в путь.

Было принято решение идти на юг, чтобы на несколько дней найти укрытие в лесах у Рауланда. Они не сомневались, что у них хватит сил пройти за сутки расстояние в сто двадцать километров.

В штабе генерала Мюллера весть о сеансе радиосвязи из района Рауланда была встречена со смешанными чувствами. Выходит, есть две группы саботажников, либо они разделились на две группы совсем недавно. Бросив взгляд на карту, Мюллер сразу отказался от мелькнувшей было мысли, будто передачи с Бьорна велись с того же передатчика, что и из Рауланда. Между этими точками — три дневных перехода. Не исключено, что действовали три группы. А почему бы и нет. Холмеватн — Бораэльв — Рауланд. И командир дивизии погнал в горы три батальона проклинающих все на свете егерей и пехоту.

Группа «Ласточка» безо всяких помех прожила в лесах целых десять дней. Дичи предостаточно, в озерах полно рыбы. Горстка риса в день на человека да свежая зелень дополняли меню.

Несколько раз они слышали, как немцы прочесывают лес. Поэтому очередной сеанс связи с Лондоном — они просили помочь продовольствием — был, что называется, молниеносным. Им пообещали немедленную помощь.

Когда серебряный серп луны округлился, пришло время определить место приема самолета. Они предложили англичанам сбросить груз над Хардангской Виддой, несколько севернее Скрикенватна. Туда сто километров пути. Ничего, не привыкать… Когда они вечером следующего дня оказались перед хижиной на крутом склоне Марватна, из нее вышел высокого роста голубоглазый норвежец. Он, казалось, ничуть не удивился, увидев перед собой группу вооруженных людей. Сам он, охотник из Слеттедаля, оказался человеком словоохотливым. Из его рассказа следовало, что немцы свои наблюдательные посты в горных деревушках и хуторах сняли, но в долинах их полным-полно.

Нынешняя ситуация в корне отличалась от той, в которую они попали сразу после приземления. Теперь установка в Веморке ими взорвана. Сама задача выполнена, и опасность угрожает только им лично. Но такие неожиданные встречи всегда нежелательны…

Охотник из Слеттедаля вовсе не походил на предателя. Он знал, в какой деревне сколько немцев стоит на постое; группа «Ласточка» впервые услышала, какие силы против них брошены. Такое обращение с собой они сочли почетным и никакого страха не испытали. Утром они вышли в путь — спокойные и уверенные в себе. Добравшись до Скрикенватна, группа оказалась совсем близко от того места, где два месяца назад приземлились. Ночевать устроились на невысокой скале, прямо на камнях. И вскоре все, кроме лейтенанта Вармевоолда, оставшегося на часах, заснули. Перед входом в палатку лежало несколько охапок сухого можжевельника, которые они принесли с собой из леса. При первых звуках моторов самолета эти ветки подожгут…

Халвору не пришлось всю ночь простоять в одиночестве. Тор Нильсен выбрался из спального мешка и присоединился к товарищу. Только они успели выкурить по сигарете, как где-то далеко послышалось глухое урчанье самолета. Радостный крик Нильсена разбудил товарищей, они вскочили на ноги прежде, чем Халвор успел поджечь смоченные в парафине ветки можжевельника. Шум моторов усилился. Солдаты стали размахивать горящими ветками. И вот над их головами в небе зажглись позиционные огни самолета: летчики королевских ВВС приветствовали своих боевых товарищей! Вот уже виден купол первого парашюта, вот еще один и еще, четыре, пять! Они со всех ног бросились принимать драгоценный груз.

Хаммерен приказал немедленно подтвердить по радио получение груза. Связь удалось установить неожиданно быстро, и слышимость была отличной. Лондон коротко поблагодарил и предложил на будущее связываться по радио не чаще раза в неделю. Не считая исключительных случаев. Кроме того, группе было предложено послать связного на конспиративную квартиру в Осло — оттуда подозрительно долго нет известий.

Обсуждение приказа было недолгим: все сошлись на кандидатуре Тора. Он был единственным из всех, кому довелось побывать в Осло во время войны. Даже если с этой конспиративной квартирой окажется что-нибудь не так, Тор сможет выйти на нужных людей.

Эйнар Паульссон примерно представлял себе, что скрыто под покровом будничной жизни рьюканцев. Есть люди, которые знали о готовящейся диверсии и помогли ее осуществить. Есть какие-то военизированные группы, есть саботаж прямо на комбинате, кто-то мешает быстро восстановить установку D 2O. Да, кто-то при деле, а его не привлекают. От него только и требуется, чтобы он помалкивал, если случайно что обнаружит. И никто не сомневался: Эйнар не проговорится. Но как горько, однако, осознавать, что до конца тебе не доверяют.

«Может быть, виновата не только Лаура, но и мое непредвзятое — в отличие от Йенса — мнение о коменданте, — размышлял он. — Когда же брат и его друзья поймут наконец, что Бурмейстер не из худших. С его помощью мы добились бы большего. Пришло время поговорить с ним начистоту. И если непримиримый Йенс на это не пойдет, значит — мой черед! Да, привлечь на свою сторону коменданта куда важнее, чем прятать до поры до времени оружие. Но для этого мне придется участвовать в вечерних чаепитиях, которые устраивает моя жена…» — подвел итог своим размышлениям Эйнар Паульссон.

У доктора Нентвига появилась блестящая идея. Недалек уже тот день, когда будет наполнена новая установка высокой концентрации. Затем последует долгий прогон каскадов. На это потребуется не меньше года. И этот срок практически невозможно сократить, если только не заполнять установку H 2O, а запустить сразу D 2O.