Нора Робертс - Ложь во спасение

Но самым сильным было ощущение жизни. Она была жива как никогда прежде.

Грифф обессиленно распластался на ней, и это было прекрасно. Ей даже сейчас было приятно ощущать вес его тела, прикосновение его кожи, чувствовать жар и влагу, как после летней грозы.

С этим жаром приятно контрастировал легкий ветерок, влетавший в открытые двери и холодящий ее щеки. Шелби улыбнулась. Сейчас все вызывало у нее улыбку. Если бы она не держала себя в руках, то пустилась бы петь.

– Еще минутку, и поднимусь, – пробормотал он.

– Все в порядке. Все очень, очень хорошо.

Грифф чуть повернул голову и провел губами по ее шее.

– Я был несколько резче, чем хотел.

– На мой взгляд, ты был резок ровно настолько, насколько нужно. Не могу сообразить, испытывала ли я когда-нибудь такое изнеможение или я просто это ощущение забыла. Ты очень обстоятелен, Гриффин. Все делаешь на совесть.

– Ну, не все, а только то, что этого стоит. – Он приподнялся, чтобы взглянуть в ее глаза, поблескивающие в свете камина. – И кстати, ты вовсе не старомодная.

Удовлетворенная, истомленная, Шелби коснулась его щеки.

– Я забыла, что мне надо на этот счет беспокоиться.

– Я все думал, как ты будешь выглядеть вот так, на кровати. Оказалось, лучше, много лучше, чем я представлял.

– В данный момент все лучше, чем я себе представляла. Возможно, это следствие моего долгого воздержания, но я и тебе отдаю должное.

– Принимается. – Он помолчал. – Свежеет. Ты замерзнешь.

– Мне не холодно.

– Пока. И я еще тебя не покормил. – Он коснулся ее губ поцелуем. – Ужин-то мы должны съесть! Но сперва…

Он перекатился на спину и приподнял ее над собой. Не выпуская ее из рук, встал.

Ошеломленная, Шелби вспомнила, какие у него сильные мышцы. Стальные. Он был куда сильнее, чем казался на вид.

– Надо принять душ.

– Считаешь?

– Определенно. – Он с усмешкой понес ее в ванную. – Ванная тебе понравится.

Он не ошибся. Ей понравилось просторное помещение, объемистая ванна на ножках, плитка натуральных тонов. А больше всего ей понравилась огромная душевая кабина со всевозможными форсунками – она представила, что могут вытворять в пару и горячих струях двое изобретательных, находчивых людей.

Когда они снова оказались на кухне, Шелби ощущала себя свежей и заново родившейся. И еще она испытывала такое счастье, что жалела, что не умеет бить чечетку.

– Мне надо сообщить родителям, что я буду несколько позже, чем планировала.

– Пожалуйста. Хотя, учитывая, что твоя мама на прощание снабдила тебя презервативом, я не думаю, что они удивятся.

Шелби быстро набрала эсэмэску, поинтересовалась, уложили ли Кэлли. Грифф тем временем вновь поставил на огонь соус и кастрюльку для пасты, а она воспользовалась паузой и отправила легкомысленное сообщение Эмме-Кейт.

«Два часа как у Гриффа. До еды пока не дошло. Ты догадаешься, почему. Пока впечатление – WOW! Подробнее расскажу при встрече. Двойное WOW! Шелби ».

– Я могу что-нибудь сделать? – обратилась она к Гриффу.

– Можешь. Ты можешь выпить свой бокал вина, до которого мы так и не добрались.

– Ну, хорошо. – Звякнул телефон, она взглянула на экран. – Мама. Говорит, Кэлли спит как ангелочек, и желает хорошо провести время. Ой, я тебе забыла сказать: Кэлли была расстроена, что не едет с тобой на свидание. Я пообещала, что мы вместе потом тебя куда-нибудь пригласим.

– Да? – Он обернулся и достал из холодильника салат.

– Дай-ка я этим займусь. У тебя есть салатная ложка с вилкой? Я бы перемешала.

– Что?

– Тогда дай две вилки.

– Ну, это-то точно есть. И на какое свидание предполагается меня пригласить? – с улыбкой спросил он.

– На пикник. – Шелби взяла вилки, итальянскую салатную заправку и улыбнулась в ответ.

– А что это будет за пикник? С холодной курочкой и картофельным салатом или пикник понарошку, с одним чаем? От этого зависит, как одеваться.

– Первый вариант. Я знаю одно место. Ехать недалеко. И еще чуть пройти пешком. Я запланировала на воскресенье после обеда, если тебя устраивает.

– Две рыжеволосые красавицы и еда? Считай, что я уже там.

– Гриффин, она тебя обожает.

– Это у нас взаимно.

– Да знаю. Это видно. Я только хочу сказать, ей ведь ко многому надо было адаптироваться за короткое время, и она…

– Могла слететь с тормозов?

– В такой ситуации это естественно. Ты добрый человек, Грифф. Это тоже видно. Не знаю, как у нас с тобой пойдет, но при любом раскладе я надеюсь, ты будешь время от времени приглашать ее на свидание.

– Счастливый я парень. Знаком с четырьмя поколениями женщин Донахью-Помрой и без ума от каждой. И мне бы не хотелось, чтобы это менялось. Дерзость и сила – вот что есть во всех вас.

– Ну, я свою дерзость и силу пока еще собираю по кускам.

– Ерунда.

Он произнес это так непринужденно, что Шелби в изумлении подняла голову и заморгала.

– Большинство из тех, кого я знаю, при известии о миллионных долгах, да к тому же чужих, оказались бы полностью деморализованы.

Он в курсе дела, подумала она. Так оно и бывает.

– Я же ему ни в чем не перечила!

– Говорю тебе: ерунда! Единственная твоя вина в том, что ты была молодая и импульсивная и влюбилась в неправильного человека. Неправильнее не бывает, я бы так сказал.

– Боюсь, тут ты прав.

– И вот ты обнаруживаешь, что по уши в долгах, неподъемных долгах, да еще с ребенком на руках. Но вместе того, чтобы лежать раздавленной и охать, ты берешься за этот груз и начинаешь разбирать завалы. А твоя девочка? Она весела и уверена в себе, потому что ты об этом позаботилась. Я тобою восхищаюсь, Рыжик.

Ошеломленная, она уставилась на него.

– Ну, я даже не знаю, что на это сказать.

– И кроме того, ты невероятно чувственная. – Он закинул пасту в кипящую воду. – И оттого жутко сексапильная.

Шелби засмеялась, потом продолжила заниматься салатом.

– Но ты можешь мне кое-что прояснить. Что давно не дает мне покоя.

– Давай попробую.

– Почему ты от него не ушла? Тебе же было плохо, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что он был для ребенка никудышным отцом. Что тебя удерживало?

Резонный вопрос, решила Шелби, с учетом всех обстоятельств.

– Я думала о разводе. Много раз. И если бы я знала все, что знаю теперь. Но я не знала. И не хотела признавать свое фиаско. Тебе известно, что моя бабушка вышла за деда в шестнадцать лет?

– Нет. – Грифф явно был шокирован. – Я предполагал, что она была молодая, но шестнадцать? То есть совсем ребенком?

– Они скоро отметят пятьдесят лет брака. Полвека. Нетрудно догадаться, что за столько лет у них не всегда все было гладко да сладко. Ее мама вообще вышла замуж в пятнадцать. И прожила с мужем тридцать восемь лет, пока он не погиб в автокатастрофе: зимой 1971 года в его пикап и еще в три машины врезался грузовик с прицепом. А моей маме, когда она выходила замуж, не было и восемнадцати.